Антон Буценко фотографирует дома, которые не сегодня завтра снесут, чтобы на их месте построить новые. Пока экскаваторы не добрались до старых зданий, они стоят заброшенными, привлекая бездомных и рисовальщиков граффити. Это последняя возможность сделать снимки, которые останутся в архивах.
В репортажной/художественной фотографии есть отдельное направление — вылазки в заброшенные дома. Благодаря девелоперам, перестраивающим центр Екатеринбурга, много таких домов, ожидающих сноса, находится в двух шагах от редакции 66.RU — в пространстве между улицами Энергостроителей- Папанина-Челюскинцев и Набережной Рабочей Молодежи. Городской ландшафт быстро меняется. Задача и, возможно, обязанность фотографа — зафиксировать эти перемены, иначе завтра никто не вспомнит, как выглядели улицы, когда там не было высотных зданий.
Ходить по заброшкам я начал в 2021 году благодаря Ирине Семеновой, нашему внештатному фотографу — в Телеграме она ведет канал @another_ekb, где собрано много интересного. Если увидели возле своего дома ее желтый пуховик, значит, Ирине что-то известно — возможно, вам пора продавать квартиру.
Примерно тогда же я ушел из губернаторского пула, и времени для творчества стало больше. Оказалось, если оглядеться, в центре мегаполиса можно обнаружить почти сельский уклад жизни с бабушками, которые кормят голубей возле палисадников, засаженных цветами, а иногда и картошкой-морковкой. Проходит полгода — смотришь, все изменилось: бабушки куда-то исчезли, окна домов заколочены, на стенах — граффити, от прежней пасторали остались только голуби.
Еще через полгода на месте старых домов вы видите только груду камней.
Помню, в январе 2022 года мы бродили по корпусам ГКБ №2, построенным в 1917 году, где уже не было ни пациентов, ни врачей — только пустые здания, не представлявшие, по-видимому, исторической ценности.
Их облик сохранился только на фотографиях.
Следом за больницей экскаваторы разломали расселенную и отключенную от коммуникаций пятиэтажку на Челюскинцев, 7, которая, казалось, будет вечно стоять возле Макаровского моста.
С ее демонтажем управились за две недели.
Пока еще одно такое же здание, тоже пустое, ждет своей очереди, девелоперы расселяют двух и трехэтажные дома на Папанина и Энергостроителей. Несмотря на невзрачный внешний вид (в отдельных локациях можно снимать натуру для фильмов про английские трущобы), квартиры в этих домах были превосходные — высокие потолки, просторные комнаты, арочные окна, выходящие на набережную.
По вещам, оставленным в пустых квартирах жильцами, переезжающими в другие районы, можно понять, где была гостиная, спальня или детская комната. Примерно так устраивали быт наши родители, и мы, наверное, до сих пор в чем-то копируем их образ жизни. Мне близка советская эстетика — я очень радуюсь, когда удается обнаружить в старом доме какой-нибудь артефакт. Хотя чаще попадаются старые газеты, письма, фотографии и разные мелочи — то справка о трудовом стаже (57 лет, из них 14 — в армии) гражданина по фамилии Нечаев, работавшего в тресте Уралтранстехмонтаж, то программа круизной поездки советских туристов по Дунаю на теплоходе «Амур» в 1982 году (экскурсии и возложение венков к памятникам).
Иногда старые дома исчезают быстрее, чем можно ожидать. Был случай, когда я сфотографировал девушку с чашкой кофе на балконе второго этажа — она была последним жильцом дома на Энергостроителей, а две недели спустя этот дом, а с ним и соседний, неожиданно сгорели в пожаре.
Интерьеры заброшенных зданий мы используем для фотосессий, которыми иллюстрируем материалы журналистов 66.RU. Так было, например, с текстом Валерия Кунщикова — он рассказывал, как целую неделю пытался никому не говорить нет. Теперь эти снимки тоже стали артефактом, потому что Кунщиков перебрался в Москву, а того дома, где мы делали фотографии, больше нет.
Все меняется очень быстро.
Живыми свидетелями остаются фотографы и их снимки.