«Важно не подстраиваться под других, потому что только себе и можно верить»: Роман Котков в проекте X→Y→Z

Хотелось сбежать в свой мир

Класса до шестого все было хорошо: я был отличником, любил находиться в центре внимания. Пока не произошла история, которая оставила во мне глубокий след. В классе было мероприятие, где я опять играл главную роль, но кому-то из учителей это не понравилось. В то время я заболел, и наша классная руководительница провела урок, на котором почему-то решила говорить про меня и рассказать всем ученикам, что на поверку я не такой хороший, каким кажусь. За моей спиной она начала перечислять мои грехи всему классу! Это очень странный и неожиданный ход от учителя, который должен настраивать учеников на сплочение.

Еще вчера ты был героем, который всем нравился, а сегодня стал никому не интересен. Сейчас я понимаю, что это стало для меня мощным кризисом. Одноклассники начали придумывать обидные прозвища, да я и сам после этой истории наплевал на себя: сильно поправился и стал хуже учиться. В один миг появилась стена, о которую ты бьешься, чтобы быть лучше всех, но в итоге эта же стена тебя разбивает. Появилась куча комплексов, обострилась жажда внимания и жажда постоянно доказывать всем, что я не такой, как обо мне сказали, меня снова нужно любить и уважать. Ты был лидером, у тебя был авторитет, и вдруг все это исчезло. Больше восстановить свое положение в классе мне не удалось.

Я сильно отдалился от сверстников — до института у меня не было друзей. Хотелось эскапизма, куда-то сбежать: я понимал, что ко мне сейчас совсем другое отношение, которое уже не перестроить, поэтому нужно просто ждать новых отношений и новых людей. Тогда и началось мое увлечение кино, комиксами, музыкой. Мне нравились сильные, интересные персонажи, которые отличаются от нашей действительности. Такие всегда врезаются в память, их все любят. Хочется быть на них похожим, делать про них истории, обладать такими же качествами.

Фото: 66.RU

Главный человек в жизни

Отец ушел, когда я был подростком. Не могу сказать, что развод родителей меня сильно покалечил. Понимаю, что многие воспринимают это болезненно, и не мне им говорить, как себя чувствовать.

Главным человеком, который меня сформировал, был мой дядя. Он всегда был рядом, был мне другом, практически отцом. Дядя был психологом, очень много работал с людьми, увлекался кинематографом, музыкой, играл на гитаре. Он разговаривал со мной не как все взрослые, задавал правильные вопросы, а ненужные не задавал, мы играли, обсуждали кино. Это был уникальный человек.

Вместе с дядей мы ездили на Горбушку — это старый рынок в Москве, где была куча видеокассет, туда привозили зарубежные журналы со статьями про кино на английском — по ним я учил иностранный язык, такой опыт не получить в школе. Тогда же у меня проснулся интерес к фантастике и супергероям. Мне хотелось стать частью этого мира.

Меня увлекала эта культура: образы, персонажи, действия. Я сам записывал мультфильмы с телевизора, фильмы, которые мне нравились, были пиратские видеокассеты с культовыми гнусавыми переводами, которые удавалось достать. Тогда же появились первые комиксы и англоязычные киножурналы. Например, выходил первый эпизод «Звездных войн» и выпускали толстые журналы типа Total Film — их привозили на Горбушку из Америки — можно было прочесть о создании фильма. Интернета не было: мы как могли старались достать информацию. Дядя пересказывал мне сюжеты фильмов, и я узнавал о героях прежде, чем их видел: например, про Фредди Крюгера я впервые услышал до того, как посмотрел «Кошмар на улице Вязов».

Это была другая эпоха, когда новый мир, открывающийся тебе через портал видеорынка развала, был шагом в другое измерение, в другую реальность, где было гораздо круче. В эту реальность хотелось уйти.

Смерть дяди

Дяди не стало внезапно. Это не был несчастный случай: все случилось ночью, резко и неожиданно для всех. У дяди были проблемы с сердцем. Эта смерть стала для меня огромным ударом. До этого я не терял людей, которые были настолько плотно в моей ДНК, в моем организме, в моей голове. Эту потерю мне до сих пор не получается осознать, и я до сих пор от нее не отошел.

Наверное, так не должно было случиться. Этого человека мне не хватает больше всего. Дядя был тем, кто абсолютно меня понимал, понимал все этапы, через которые я проходил. Он помогал и словом, и советом, и своим опытом. Человек представлял гигантскую часть жизни, и эту часть жизни у меня просто вырвали.

Могу доверять только себе

Думаю, мне стоило бы поработать с психологом, но на это просто нет времени. Это, конечно, отмазка, всегда отмазка. Я пытаюсь сам анализировать триггеры из своего детства, стараюсь бороться с ними. Но школьные события оставили после себя серьезный рубец: я сложный человек, и со мной бывает трудно общаться. У меня получается что-то анализировать, но совсем не получается стать тем, кем хочется быть в глазах других.

Я слишком глубоко все переживаю в себе, дистанцируюсь от людей и никогда не выплескиваю свои эмоции, могу закапываться в себе и глубоко расстраиваться. В такие моменты со мной действительно тяжело разговаривать. Просто я не уверен, что всю мою кипу мыслей, эмоций и желаний вообще можно кому-то доверить.

Мне куда проще никому ничего не говорить, решить все самостоятельно — доверять только себе. Очень тяжело, когда ты рассказываешь кому-то, что у тебя случилось, а тебе говорят: «А-а-а, да у меня было то же самое и еще вот так», — и человек сразу переключается на себя, начинает рассказывать о себе, а ты понимаешь, что можно было ему вообще ничего не говорить. Поэтому нести в чужую жизнь свои переживания — это для меня слишком. Хоть на людях я и веду себя, как экстраверт, на деле многое храню в себе — не знаю, видят ли они настоящего меня.

Если бы я мог сейчас поговорить с собой в детстве, я бы сказал себе, что все обязательно пройдет и изменится, ты найдешь себя, а те, кто не считал твои увлечения серьезными, потом узнают, что они могут перерасти в большую работу и стать вдохновением для многих людей. Я бы сказал себе, что главное — не переставать быть собой, научиться себя любить и ценить то, что тебе нравится, то, что ты делаешь и хочешь делать, уважать свои желания и следовать тому, что действительно любишь.

Важно нигде не сворачивать, идти по тому курсу, который ты себе наметил, не подстраиваться под желания других, потому что только себе и можно верить. Слушать себя, доверять только себе, своему чувству, эмоциям и поступать так, как они подсказывают.

Помню чуть ли не единственную встречу с одноклассниками. Когда они узнали, что я работаю в издательстве комиксов, сказали: «Он как увлекался этой фигней, так и сейчас продолжает». Наверное, для большинства людей мои увлечения так и остались стереотипом.

Найти тех, кто готов тебя принять

Еще с детства на фоне окружающих ребят я ощущал, что мне нравятся совсем другие вещи. Они хотели гулять, гонять в футбол. Мне хотелось побыть дома, пообщаться с дядей, вместе с ним что-то посмотреть или послушать. Я был оторван от сверстников. Дядя был моим лучшим другом.

В то время еще не было интернета, но сейчас благодаря ему люди могут легко найти своих единомышленников. Нам в редакцию комиксов часто приходят письма от читателей, в которых они говорят, что мы вытащили их из тяжелого периода: человек начал увлекаться творчеством, читать комиксы, а потом встретил кучу людей, которые разделили с ним это. И это круто: это новая семья, которую ты выбираешь сам, по своим увлечениям, а не тем, что навязывает тебе общество, школа или институт.

В онлайн-общении ты можешь разделить с другом эмоцию. С помощью интернета можешь пообщаться с любым человеком, рассказать ему о своих переживаниях. Потом твоей целью становится увидеть этого человека, сходить с ним в кино, просто приехать к нему в город. Ты был абсолютно погружен в свой мир, в проблемы, которые не понимают родители, учителя или одноклассники, и вот ты находишь людей, которые тебя понимают и готовы принять.

В этот момент, мне кажется, никаких пространств, границ и расстояний нет, потому что у человека появляется стимул что-то делать. Появляется вдохновение найти свое призвание, увлечение или хобби. В последнее время я много думаю о том, что эмоции — это самая ценная валюта в мире, потому что без эмоций все превращается в рутину. Если ты ничем не горишь, все идет впустую. Я по-настоящему счастлив, что мы даем людям возможность поделиться эмоциями от нашего творчества. Надо увлекаться, надо себя направлять, иначе это путь в никуда.

Я не считаю явление «кидалт» негативным. Это то, что приносит человеку эмоции, заставляет его дальше работать, творить. Например, он работает на заводе, а деньги тратит на какие-нибудь фигурки Funko — почему нет? Ему это нравится, заставляет снова идти на завод или жить свою жизнь, проявлять эмоции — это самое ценное. Здорово, что наступило такое время, в котором каждый может себя порадовать.

Чем отличаются футбольные фанаты от людей, которые играют в компьютерную игру, делают себе классный костюм или читают комиксы? Абсолютно ничем. Поэтому мне непонятно, что одно вдруг считается несерьезным и неинтересным, а сходить на стадион, дерябнуть с пацанами пивка и поорать — это круто и всеми воспринимается как нормальная вещь. Я рад, что сейчас общественное мнение меняется. Родители видят: то, чем увлекаются их дети, помогает им самовыражаться, общаться с другими, находить друзей. Классно, когда на фестивали приходят семьями: дочь, например, хочет купить комиксов и сфоткаться с актером, а семья ее в этом поддерживает.

Во всем мире Комик Коны проходят уже давно, с семидесятых-восьмидесятых годов. Я встретил в Сан-Диего человека, которому восемьдесят пять лет, и у него свой магазин комиксов — его магазины есть в нескольких штатах. Он ездит на Комик Кон, как на семейный праздник. Это целая культура, которая у нас еще только раскрывает крылья.

Герои, в которых можно влюбиться

Я не могу понять людей, которые ненавидят свою работу. Если тебе не нравится то, что ты делаешь, твою жизнь наполняет только рутина — это очень тяжело. Мою жизнь, к счастью, совершенно не наполняет рутина, я полностью растворен в работе, она меня насыщает, дает эмоции. Эмоции от историй, которые я делаю, от персонажей, от аудитории, которая получает и возвращает эту энергию. Моя работа совпадает с увлечением — это счастье.

Еще до Bubble я начал работать в издательствах, связанных с комиксами. Сначала — Marvel, потом перешел в крупнейшее издательство — «Эксмо», там мы делали раскраски с супергероями, сами писали сюжет к ним. В 2014 году я пришел в Bubble — мне кажется, это следующий логичный шаг: сначала ты редактируешь чужие истории, переводишь их на русский язык, потом делаешь раскраски со своим сюжетом, а потом уже делаешь и сюжеты, своих персонажей.

Западные компании встали на конвейер, человек, который не разбирается в индустрии, видит однотипные штампованные произведения. Нам хочется избежать этого, сделать каждую историю уникальной, чтобы персонажи были разные, понятные и интересные. У нас главную роль играют не сценарии и визуал, а именно герои, в которых можно влюбиться, с которыми можно испытывать эмоции, тебя к ним тянет, ты хочешь про них больше узнавать.

Современный герой должен быть понятным

Мне кажется, майор Гром — это как раз переход в героя нового поколения. Это человек, который идет и делает свою работу, и мы все его понимаем. Он не жалеет себя, у него нет никакой личной жизни, он замкнутый, но он идет и делает. Он не идеальный герой, современный герой не может быть абсолютно идеальным — это удел классических историй про супергероев. Современный герой должен быть понятным, чтобы человек видел, откуда у него эта тяга к справедливости и правде. Гром считает, что человеческая жизнь — самое ценное, никто не заставит его перейти черту.

Последователи Чумного Доктора — это радикальный элемент, люди, которые ни во что не ставят человеческую жизнь. Для Грома граница проходит там, где кто-то лишается жизни — он на это не может пойти ни при каких обстоятельствах, это его принцип. Поэтому Гром выступает против маргиналов, которые хотят эту жизнь отнять.

В фильме мы не говорим, что протест — это плохо, а протестующие — плохие люди. Мы показали не протест, а радикалов, которые воспользовались ситуацией. Это не оппозиция, а бандиты и мародеры. От них в конце отрекается и сам Чумной Доктор. Не могу сказать, что в фильме есть четкий политический посыл. Мы хотели сделать большое, интересное, развлекательное кино про персонажей. Мы не пытались кого-то демонизировать, оскорбить или обидеть, мы просто хотели сделать историю и рассказать ее через интересный конфликт двух наших разных и неидеальных героев.