«Имя мне — регион!» История трешовых новостей Шеремета, которые никто не может закрыть, даже он сам

На упреки, что Телевизионное агентство Урала (ТАУ) навязывает зрителю кровавые сюжеты, Шеремет отвечает, что хотел бы делать передачи об искусстве, тем более сам с шести лет посещал кружок рисования и культурная сфера до сих вызывает у него интерес, но едва ТАУ начинает рассказывать о выставках и концертах, рейтинг программы падает, а репортажи об убийствах, катастрофах и судебных драмах накручивают на YouTube миллионы просмотров.

Рекламодатели, которых почти не осталось, об этом помнят.

В компании с Мишиным

Фото: архив ТАУ; Анна Коваленко, 66.RU

С радиостанции «Студия Город» студент журфака Иннокентий Шеремет уволился в ноябре 1991 года после практики на Дальнем Востоке, где вместо двух недель провел три месяца, путешествуя по Сахалину и Курильским островам. За прогулы его обещали понизить в должности, и такая перспектива Шеремета не устраивала. «Все было грустно, — говорит он, — по периметру СССР полыхали гражданские войны, с января обещали отпустить цены, и народ ждал, что в магазинах появятся продукты и дефицитные вещи, но я понимал, что ништяков не будет и надо где-то зарабатывать».

От знакомого, работавшего в информационном агентстве, он узнал, что кабельная студия «Альянс» открыла в партнерстве с СГТРК частную телекомпанию «Четвертый канал» и ищет журналиста, который будет выпускать новости.

НПО «Альянс» создал в 1989 году предприниматель Валерий Ефименко, работавший прежде на «Уральском электромеханическом заводе» (УЭМЗ, в обиходе — «Три тройки»), где производили ядерные боеприпасы. Вместе с ним с завода пришла команда радиоинженеров, физиков, электронщиков и айтишников. Редактором стал Игорь Мишин, тоже выходец с УЭМЗ, окончивший философский факультет УрГУ (социолог) и знакомый с бизнесом видеосалонов. «Шеремет появился у нас зимой в огромном овчинном тулупе и объяснил, какие новости собирается делать, — вспоминает Игорь Мишин. — Это уже потом я сформулировал для себя вопрос «Чем будем удивлять?», а тогда просто интуитивно понял, что Иннокентий может встряхнуть общество своими взглядами на жизнь, подходом к отбору информации, отвязностью, дерзостью и хулиганством. Я сам тогда тоже был дерзким, не таким взвешенным и задумчивым, как сегодня».

Программа «Тик-так» — обзор событий за неделю — вышла в эфир в феврале 1992 года. В студии рядом с Шереметом стояло мусорное ведро. Рассказав новость, он нажимал педаль и выбрасывал отработанный текст. К осени программа стала ежедневной. Выпуски продолжались три минуты, потом — шесть, через два года увеличились до 25.

Шеремет работал 14 часов в сутки, в общежитие приходил только спать. С утра ездил с видеооператором по городу, снимая сюжеты (сначала — на общественном транспорте), в промежутках писал тексты. С семи до девяти вечера программу монтировали на бытовых видеомагнитофонах «в диком кипише и с чудовищными нервами», чтобы к выходу в эфир — иногда за минуту до трансляции — забросить видеокассету на СГТРК. «Руководители СГТРК были в шоке, — говорит Шеремет. — Хотя компартию уже запретили, подходы к телевизионному вещанию остались прежними. Мишина спрашивали: что за хрень гонит этот отморозок, убирайте его из эфира, иначе мы закроем ваш «Четвертый канал»! При том что ничего сверхъестественного не было. Фирменный стиль ТАУ сложился позже».

Игорь Мишин подтверждает — конфликт «Четверки» с СГТРК действительно был и со временем их интересы разошлись окончательно.

Полицейские и воры

Фото: архив ТАУ; Анна Коваленко, 66.RU

Желающим делать новости на «Четвертом канале» Шеремет предлагал написать письмо в стиле «Тик-так». Одним из первых — 13 октября 1993 года — на собеседование пришел выпускник радиофака УПИ Влад Некрасов, работавший инженером на «Уралтрансмаше», где зарплату выдавали пуховиками и сахарным песком. В этот день Влад вытащил счастливый билет, считает Шеремет: «На заводе он бы спился или стал челноком, а телевидение сделало из него мегазвезду — золотой микрофон Урала и Сибири. Вся жизнь у человека перевернулась».

Несколько месяцев «Четверка» арендовала помещение в Центральной гостинице, где в цокольном этаже был ресторан — место встреч преступной группировки. «Каждый день по дороге на работу я видел, как на кортах возле гостиницы сидят 20–30 здоровенных парней в зеленых турецких штанах и кожаных куртках, а рядом стоят их битые секонд-хенд «Мерседесы», — говорит Шеремет. Когда в ресторан нагрянула милиция, репортеры «Тик-так» спустились с видеокамерой вниз, чтобы сделать сюжет для вечерних новостей, но их тоже положили на асфальт. Кассету удалось спрятать. Дальше получилось смешно. Полковник, руководивший захватом, начал отбирать у оператора камеру и потерял служебное удостоверение. Документ забрали в редакцию и после длительных переговоров обменяли на камеру. С тех пор — уверяет Шеремет — между журналистами и силовиками этого подразделения сложились доверительные отношения. «Они помогали, когда нам срочно требовалась информация о преступнике или жертве, а других источников не было», — говорит он.

Персонажам криминальной хроники сюжеты «Тик-так» не нравились. В офис к Мишину приезжали то вооруженные бандиты, то афганцы во главе с Виктором Касинцевым. «Касинцев объяснял, что служба новостей делает достоянием широкой публики информацию, провоцирующую конфликты. Мы понимали, что в суд они подавать не станут», — говорит Шеремет, хотя был случай, когда в СИЗО отправили лидера преступной группировки Сергея Костромина. Источники сообщили, что его подселили в камеру к криминальному авторитету Андрею Овчинникову (Овчине), между ними вышла стычка, и Шеремет рассказал, что Овчинников собирался зарезать соседа заточенной расческой. После выхода передачи в эфир Костромин потребовал возбудить против Шеремета уголовное дело за клевету, объяснив, что утратил авторитет в воровской среде и опасается за свою жизнь.

Все очень субъективно

Поручив новости Шеремету, Мишин предоставил ему свободу действий и два года ни во что не вмешивался, несмотря на конфликты с СГТРК и криминальными структурами. Потом обстоятельства изменились.

Мишин объясняет: новости «Тик-так» были авторскими — Шеремет давал свою оценку событиям в Екатеринбурге, используя лексику, приближенную к разговорной речи, а у телекомпании возникла потребность в классическом формате новостей, когда редакция держит нейтралитет, «балансируя на тонкой грани между струйками дождя», чтобы зрители не могли упрекнуть ее в предвзятости. Шеремет в это не верил. «Диплом я получил в ельцинской России, но журналистике учился еще при советской власти. Тогда была единственно правильная точка зрения — партийная, — говорит он. — Откуда взяться объективности, если нам ничего о ней не рассказывали? Все мои новости — абсолютно субъективные. Это честно, потому что СМИ только декларируют беспристрастность. Если они и дают слово каждому участнику конфликта, всегда есть способ выделить кого-то одного».

По версии Шеремета, Мишина убедили, что некоторые сюжеты «Тик-так», в первую очередь политические, дискредитируют телекомпанию и отбивают рекламодателей. Тот пообещал Шеремету увеличить зарплату с условием, что он оставит политические темы и ограничится криминальными сюжетами. Шеремет не соглашался, говоря, что политика интереснее криминала. За два года, что он работал на «Четвертом канале», происходили события, связанные с Уральской республикой, отставкой Росселя, которого считали светочем демократии, и борьбой за губернаторские выборы. Шеремет хотел в этом участвовать.

Весной 1994 года Мишин отправил его стажироваться в США. Шеремет провел две недели в Нью-Йорке, встречаясь с президентами и сотрудниками телекомпаний АВС, CBC, CBS и CNN и присматриваясь к работе американских тележурналистов. «После этой поездки в моем сознании случился колоссальный скачок, — говорит Шеремет. — Если бы я знал английский, то взорвал бы этот город Нью-Йорк своими новостями — просто с ходу».

Когда переговоры с Мишиным ничем не закончились, Шеремет решил уйти с «Четверки» и создать свою службу новостей. И тот и другой подчеркивают, что разошлись мирно, хотя наблюдатели говорят, что атмосфера накалилась. «В этой истории, видимо, две правды, — рассуждает Антон Баков, работавший тогда в команде Росселя. — Я всячески убеждал их примириться и не угрожать друг другу, потому что они начали говорить глупости, которые интеллигентные люди позволить себе не могут. Но все было напрасно — Шеремет ушел и создал конкурирующий проект — «Телевизионное агентство Урала» (ТАУ). Работал он довольно успешно, используя известность и связи, приобретенные на «Четвертом канале».

По словам Мишина, Шеремет расстался с «Четверкой», когда рекламный рынок еще не приносил больших денег, а спонсоры, готовые финансировать телевизионные проекты, только начали появляться. Журналистов, которые ушли вместе с ним, Шеремет заверил, что новая продакшн-студия начнет работать через два месяца. «Откуда взялась такая уверенность, я не знаю», — говорит он. С Жанной Телешевской, возглавлявшей канал «АСВ», они договорились, что программа новостей будет продолжаться 40 минут вместо прежних 25.

Сам по себе

Фото: архив ТАУ; Анна Коваленко, 66.RU

$100 тысяч на покупку техники Betacam SP — двух видеокамер и монтажного комплекса — Шеремет занял в банке на два года под залог самого оборудования. «Качество изображения, которое обеспечивал стандарт Betacam SP, было неизмеримо выше, чем у бюджетного S-VHS, который использовали другие телекомпании, — говорит Лев Кощеев, в прошлом — глава медиахолдинга «Уральский рабочий». — В Екатеринбурге одновременно появилось два комплекта оборудования Betacam SP — у ТАУ и у рекламного агентства «Игрек».

Банк, выдавший заем, вскоре обанкротился и потребовал всю сумму обратно. $35 тысяч Шеремет занял у Бакова, остальное добавили безымянные спонсоры. По данным «Уралинформбюро», все оплатили уралмашевские бандиты, хранившие для страховки видеокассету с компроматом на директора ТАУ. Шеремет эту версию тоже слышал. «Ходили слухи, что я — гомосексуалист и видеозапись это подтверждает, — рассказывает он. — Якобы первым хозяином кассеты был Эдуард Россель и мне пришлось на него работать, потом это кино досталось уралмашевским и, наконец, — фонду «Город без наркотиков».

Ровно через два месяца — 1 сентября 1994 года — новости «9 ½» вышли в эфир. Название, отсылавшее к фильму с Микки Рурком, означало, что программа начинается в 21:30. Ежедневные 40 минут новостей делали четыре репортера, включая Шеремета, работавшего в поле до 1996 года. О происшествиях редакции сообщали благодарные зрители. Если пробок на дорогах не было, машина ТАУ добиралась на место событий раньше милиции, у которой не хватало средств на бензин. «Приезжаем, а там — расстрелянная машина, дымящиеся трупы. Мы все это снимаем, ищем очевидцев, ждем милицию и прокуратуру — 10, 20, 30 минут, они все не появляются, а нам уже пора делать репортаж, — говорит Влад Некрасов. — А трупы, лежавшие без присмотра, никому особенно не мешали».

26 октября 1994 года после сообщения о стрельбе журналисты ТАУ обнаружили тела трех человек и среди них — Виктора Касинцева, уверявшего прежде, что новости Шеремета провоцируют конфликты.

Когда информационных поводов не хватало, корреспонденты ТАУ отправлялись в сквер имени Джавахарлала Неру рядом с железнодорожным вокзалом, находили бездомных и записывали их комментарии о текущем моменте. В 1995 году программа «9 ½» стала выдавать в эфир сюжеты из квартиры парализованной пьющей пенсионерки Гертруды Покровской, у которой был свой взгляд на природу вещей. Первый раз Гертруда появилась в репортаже ТАУ как свидетель происшествия и, по словам Шеремета, «загнула такую хрень, что порвала эфир — люди звонили в редакцию и требовали продолжения». Тогда он распорядился, чтоб Некрасов ездил к Гертруде за новыми комментариями — ТАУ показывало их по пятницам.

«Новости «9 ½» добились успеха благодаря языку, которым рассказывали истории, — говорит Владимир Злоказов, руководивший в то время каналом «Студия-41». — Мы называли такой формат «радио в картинках». На первом месте была речь, а видео — на втором. Проект вышел уникальным, причем, в масштабах России, благодаря талантливым журналистам. Правда, в плане морали и приличий это люди абсолютно беспринципные».

Внутренней цензуры на ТАУ не было. Зрителям показывали городские трущобы, маргиналов, пьющих стеклоочиститель «Минутка», аварии с человеческими жертвами и обгоревшие/расчлененные трупы.

Рейтинги программы росли.

Переключая каналы

Фото: Антон Буценко, Анна Коваленко, 66.RU

Александр Левин, в прошлом — пресс-секретарь губернатора, напоминает: ТАУ выступало на стороне Эдуарда Росселя, когда тот еще был оппозиционером областной власти в лице Алексея Страхова. «Шеремет ни разу меня не предал, — подтверждает Россель. — Я бесконечно благодарен ему и всю жизнь буду помнить, как он мне помог». По словам Шеремета, Россель был «реальный красавчик, которого нельзя не полюбить как политика».

После первых выборов губернатора 1995 года, которые выиграл Россель, Шеремет обратился к нему за помощью. Объяснил, что помимо телекомпании «АСВ» новости «9 ½» могли бы выходить региональной врезкой на СГТРК, и предложил направить письмо директору канала, чтобы тот с пониманием отнесся к планам ТАУ. Россель такое письмо подписал, и Шеремет сам отвез его на СГТРК, но в эфир программу не поставили. «Договориться о выходе ТАУ на СГТРК мне не удалось, — признает Россель. — Позже я пытался решить этот вопрос в Москве, но там предпочитали продвигать своих людей».

С телекомпанией «АСВ» Шеремет вскоре расстался. В 1996 году он предложил Телешевской увеличить продолжительность новостей «9 ½» до 60 минут и выделить еще час в субботу-воскресенье на спецпроекты ТАУ. Телешевская согласилась только на 45 минут в обмен на три минуты рекламы в программе новостей. Не договорившись, Шеремет перевел ТАУ на «10 канал», где получил столько эфирного времени, сколько хотел.

В сентябре 2003 года предприниматель Олег Долганов уступил контрольный пакет акций телекомпании «10 канал-Губерния» уральскому олигарху Павлу Федулеву. Директором телеканала стал дядя Федулева Владимир Марценюк, возглавлявший «Екатеринбургский мясокомбинат». «Мы напряглись, потому что Федулев просто так ничего не покупает, — говорит Шеремет. — Он позвонил, сказал: «Работайте спокойно — все будет хорошо», но я ему не поверил. Накануне выборов мэра Екатеринбурга нас официально уведомили, что контракт с ТАУ расторгают. Федулев позвонил снова. Сказал: «Ничего личного, только бизнес — не обижайся. Мне нужно кое-что получить от Росселя — если договоримся, ты сразу же вернешься».

Основными конкурентами на выборах были мэр Аркадий Чернецкий и кандидат областной власти Юрий Осинцев. По словам Шеремета, в обмен на допуск ТАУ к эфиру Федулев хотел получить промышленный актив — в запасе у него были финансовые схемы, позволявшие это сделать. «У команды Росселя был колоссальный интерес, чтобы я продолжал вещать на «10 канале» во время предвыборной кампании мэра, потому что ОТВ только раскручивалось и его рейтинги были несопоставимы с «Десяткой». Но на шантаж никто не поддался. Я первым был против — по морально-нравственным соображениям».

Политологи из городской администрации объяснили тем временем, что после выборов губернатора, на которых победил Эдуард Россель, необходимости в информационном ресурсе Шеремета больше нет — из Москвы пришла установка оставить главой города Аркадия Чернецкого, и бросать тень на действующего мэра теперь не с руки.

До середины декабря ТАУ вещало только на «Областном телевидении» — все это время переговоры с Федулевым продолжались. Вернуться на «10 канал» агентству удалось за шесть дней до голосования во втором туре, когда большинство избирателей уже решили, кого хотят видеть мэром. Первый выпуск новостей длился 30 минут — пока Шеремета не было, часть эфирного времени отдали Екатеринбургскому епархиальному управлению, но с 15 числа программа «9 ½» начала выходить в часовом формате. По данным медиаизмерений, без ТАУ рейтинг канала упал, и денег от рекламодателей стало не в пример меньше.

Интерес к телевидению Федулев потерял, когда выборы закончились, и через полгода продал «10 канал» Уральской горно-металлургической компании (УГМК), решившей создать свой медиахолдинг.

Чем хуже, тем лучше

Фото: архив ТАУ; Анна Коваленко, 66.RU

Пока Антон Баков работал в команде Эдуарда Росселя, ТАУ рассказывало о нем как о молодом перспективном политике. «Сюжеты были более-менее позитивные, хотя не без издевочек», — соглашается Баков. По словам Шеремета, Баков мог сделать политическую карьеру, став председателем Свердловской областной думы, затем — вице-губернатором и, наконец, первым лицом области. «Он далеко пошел бы, если бы научился себя контролировать, — говорит Шеремет, — но Бакову хотелось получить все и сразу. Это его и погубило».

Намерение Антона Бакова присоединить к Свердловской области богатые нефтью северные территории и его попытка создать в 1992-93 годах Мансийскую республику возникли не на пустом месте, утверждает Шеремет. По его словам, возможные сценарии Баков разрабатывал еще в восьмом классе на уроках истории. «Он знал, что на севере проходит куча трубопроводов с нефтью и газом, и если мотострелковый полк возьмет под контроль территорию, на которой компактно проживают манси, Советскому Союзу придется платить этой маленькой гордой республике много денег за перекачку нефти и газа». Баков все отрицал. Накануне выборов губернатора 2003 года, где он был одним из участников, он пообещал уличить Шеремета в клевете, заявив, что подаст в суд на «этого телевизионного диктора» и заставит его «и других подобных личностей» соблюдать закон.

Подробнее о северной нефти:

Мансийская республика. Как в девяностые Антон Баков и Эдуард Россель присоединяли нефтяные земли ХМАО

По словам Бакова, его поход против Росселя финансировал мэр Екатеринбурга Аркадий Чернецкий, но медийного ресурса не хватало, а губернатора помимо областных СМИ поддерживал Шеремет. «Вряд ли ошибусь, предположив, что рейтинг ТАУ в то время перевешивал рейтинги всех остальных телевизионных новостей вместе взятых», — говорит Кощеев. Помня фразу, которую приписывают Марку Твену / Уинстону Черчиллю / Мадонне, что любое упоминание в СМИ, кроме некролога, — это реклама, Баков рассчитывал, что программа «9 ½» потратит на него часть эфирного времени. Чтобы ускорить события, он организовал митинг против Шеремета во дворе «Областного телевидения». «Я понимал, что он разразится очередными проклятиями в мой адрес, а мне надо было хоть как-то о себе заявить, — поясняет Баков. — Люди, которым не нравился Россель, голосовали за того, кого ругали журналисты ТАУ. Получилось, что мою предвыборную кампанию на 70% сделал Шеремет».

Через свое агентство «Политсовет» Баков рассказывал, что спас Шеремета от смерти, когда тот задолжал бандитам, а Шеремет отплатил ему черной неблагодарностью. Директор ТАУ подал на Бакова в суд и вызвал на теледебаты. Баков объяснял, что не может дебатировать с директором ТАУ из-за разного статуса: он — кандидат в губернаторы, а Шеремет — тележурналист, но отказываться не стал. Точки над «i» Шеремет расставил в прямом эфире. «Баков, вы — клеветник, мошенник и негодяй, — заявил он. — Не надо прикрываться статусом кандидата в губернаторы Свердловской области. Лжеца, мерзавца, проходимца, преступника и вора это не красит».

Итоги дебатов наблюдатели оценили по-разному. Многие говорили, что Шеремет одержал верх, но Баков уверяет, что своего добился. «Шеремет ругал меня, а я в ответ ругал Росселя, — говорит он. — Без этого спектакля, где каждый сыграл свою роль, я бы не вышел на второе место, получив 30% голосов».

Победил, впрочем, Эдуард Россель.

«Негры из ЮНЕСКО заразят вас СПИДом»

Главной мишенью ТАУ стал мэр Екатеринбурга Аркадий Чернецкий. «Мне кажется, Шеремет видел мир в черно-белых тонах, поэтому все оппоненты Росселя становились его личными врагами», — говорит Антон Баков.

Большая информационная война между городом и областью началась в марте 1998 года, когда «Преображение Урала» — региональное движение, созданное Эдуардом Росселем — проиграло выборы в Законодательное собрание Свердловской области. С перевесом в 11% голосов победили конкуренты — объединение «Наш дом — наш город», идеологом которого был мэр Екатеринбурга. Годом позже Россель и Чернецкий сошлись на выборах губернатора. Администрация Екатеринбурга собиралась привлечь избирателей международным форумом — V Всемирным конгрессом ВФАК ЮНЕСКО «На стыке континентов — на рубеже тысячелетий», запланированным на июль. Готовиться к нему начали в феврале.

Жителей Екатеринбург муниципалитет убеждал, что конгресс поможет наладить связи со 130 странами мира и привлечь инвестиции. Журналисты ТАУ, работавшие на стороне губернатора, доказывали обратное — Чернецкий продвигает мероприятие, которое разорит городскую казну и не принесет городу никакой выгоды. Шеремет предупреждал — гости из Черной Африки, где много больных СПИДом, увеличат число ВИЧ-инфицированных среди горожан. По словам очевидцев, его усилия оправдались — конгресс ВФАК ЮНЕСКО состоялся, но заинтересовать им широкую публику не удалось.

«Вот скажите — зачем ТАУ било по клубам ЮНЕСКО? Я помню, как Шеремет пугал телезрителей неграми, которые заразят всех СПИДом, — говорит Злоказов. — А этот проект — форум и фестиваль — был первым шагом к ивентам, выводившим Екатеринбург на международную орбиту. Ту же задачу решали саммит ШОС, выставка ИННОПРОМ и ЧМ-2018. По сути, клубы ЮНЕСКО принесли в жертву политической конъюнктуре».

Большую часть исков, поданных к ТАУ по разным поводам, городская администрация проиграла. Журналисты «9 ½» использовали формулировки, позволявшие избегать юридических последствий. Помощники мэра отговаривали его от судебных тяжб с Шереметом, доказывая, что результаты непредсказуемы, а усилия юристов лучше использовать в других целях, но Чернецкий считал, что обидчиков нужно привлекать к ответу. «На моей памяти Шеремет проиграл суд один раз, когда в эфире «9½» упомянули медицинский диагноз чиновника городской администрации, — говорит Лев Кощеев. — Разглашать такую информацию закон не позволяет. Тем более речь шла о серьезном заболевании».

Летом 1999 года канал «Областное телевидение» начал транслировать программу «9 ½» за пределами Екатеринбурга, расширив аудиторию, с которой ТАУ делилось своими претензиями к Чернецкому. Александр Левин, работавший в то время замглавы администрации губернатора, уверяет, что никаких инструкций на этот счет Шеремету не давал. Терпения главы города хватило еще на пять лет. В мае 2003 года на заседании Палаты представителей Законодательного собрания Чернецкий заявил, что передачи ТАУ, полные лжи и клеветы, выходят на канале, который финансирует региональный бюджет. И спросил: «В конце концов, можем мы эту погань с областного канала выкинуть или нет?!» Шеремет, которому эти слова не понравились, подал к главе города иск на миллион рублей, чтобы компенсировать моральный вред, но получить деньги ему не удалось — Верх-Исетский районный суд встал на сторону главы города.

«Вступая в драку с политическим противником, команда очень быстро начинает от души его ненавидеть, — считает Лев Кощеев. — Иначе как объяснить себе, зачем все это нужно? Человек не готов признать, что участвует в информационной войне только за деньги или по приказу». То же самое и примерно теми же словами говорит Иннокентий Шеремет: «Противостояние засасывает. Ты — не наемник, которому приносят бабло, чтобы запустить в эфире ролик или озвучить информацию. Ты становишься автором и участником событий и уже плохо помнишь, с чего все началось».

Затишье наступило в 2005 году, когда отношения города и области потеплели. По словам Шеремета, продолжавшего прессовать мэра, в начале августа ему позвонили и предложили снизить накал.

Через два дня Росселя избрали тридцатым почетным гражданином Екатеринбурга.

Издержки обратной связи

Время от времени, обычно накануне выборов, ТАУ получало сигналы от неизвестных лиц, недовольных его информационной политикой.

Сначала — в октябре 1998 года — загорелся офис на Большакова. Пожарные, которых вызвал охранник здания, заметивший в пять утра дым на лестничной площадке, взломали дверь и увидели, что одна из комнат выгорела дотла вместе с оргтехникой и финансовыми документами за 1997-98 годы. В тысячелитровом аквариуме, находившемся рядом с огнем, выкипела почти вся вода, но девять пираний остались живы. Милиция решила, что злоумышленник разбил окно и забросил внутрь горящий предмет. Пожарную сигнализацию на пульте кто-то заблаговременно отключил.

После взрыва гранаты под окнами офиса (декабрь 2001 года), не причинившего ущерба, если не считать разбитых стекол, тайные недоброжелатели переключились на репортеров ТАУ.
В марте 2003 года неизвестный напал на Влада Некрасова, когда тот с женой возвращался после работы домой. Злоумышленник ждал репортера ТАУ в подъезде, видимо, уже давно, потому что вечером тот появлялся в разное время. «В руке этот тип держал пакет с бутылкой пива, — вспоминает Некрасов. — Когда жена начала подниматься по лестнице, он отбросил пакет, приставил мне к голове пистолет и выстрелил. Убедившись, что дырки в голове нет, я бросился за ним, но догнать не сумел». Экспертиза показала, что кислота, оставшаяся на коже журналиста и его пыжиковой шапке, характерна для газового оружия. В ТАУ решили, что Некрасова хотели предупредить или напугать. Предположений о заказчике не было, поэтому инцидент списали на обострившееся противостояние города и области. Уголовное дело закрыли.

Два месяца спустя пострадал другой журналист ТАУ — Александр Стецун. 19 мая он собирался ехать на работу — возле дома его ждал служебный автомобиль. Во дворе Стецуна догнал мужчина 40–45 лет в спортивном костюме, вонзил ему под лопатку шило и скрылся в кустах.

Позже Стецун говорил, что почувствовал только сильный удар. Торчавшее из спины шило заметили его коллеги, когда репортер сел в машину. Вечером того же дня скорая помощь увезла Стецуна в ОКБ № 1 — выяснилось, что шило пробило легкое, и в плевральную полость попал воздух. В этот раз следователи согласились, что нападение связано с сюжетами ТАУ, но найти человека в спортивном костюме не удалось.

Девяностые forever

Фото: архив ТАУ; Анна Коваленко, 66.RU

Историю региональных телеканалов журналисты ТАУ делят на два периода — а) девяностые годы и б) остальное время. «Любой телевизионщик скажет вам, что 90-е были лучшими, — соглашается Некрасов. — Много свободы, много денег и много спецпроектов, которые у нас тогда выходили. А потом началась рутина».

В девяностые у ТАУ было много работы — пять дней в неделю репортеры делали новости, по выходным снимали спецпроекты — документальные фильмы продолжительностью около часа. Их показывали каждое воскресенье. В 1999 году ТАУ выпустило «Столпотворение» (о строительстве городской телебашни), «Верхотурскую тягу» (о сгоревшем поселке Привокзальный), «Уральскую Хатынь» (о гибели пожилых людей в интернате) и еще 47 проектов. Фильм «Экстремальная башня», смонтированный из архивных съемок, в 1999 году выиграл телевизионную премию «ТЭФИ». Получая награду в концертном зале «Россия», Некрасов сказал речь, приготовленную на всякий случай (в то, что наградят, Шеремет не верил), завершив ее фразой: «Имя мне — регион!»

Фото: архив ТАУ; Анна Коваленко, 66.RU

В том же году в сюжетах «9 ½» появились учредители фонда «Город без наркотиков» Евгений Ройзман и Андрей Кабанов, обвинявшие епископа Никона в гомосексуальных связях с молодыми послушниками. Шеремет считал, что они заблуждаются, но чинить препятствий не стал. В августе, когда побежденного Никона отправили в Псково-Печерский монастырь, Ройзман предложил ТАУ рассказывать о наркоторговцах. «Это был совместный проект фонда и ТАУ, — говорит Кабанов. — Журналисты Шеремета показывали, как работают оперативные группы фонда, разоблачавшие сбытчиков. Когда информация пошла в эфир, зрители оценили масштаб бедствия и у них сразу появились вопросы к власти и правоохранительным органам».

В 2003 и 2004 годах из репортажей, выходивших в программе «9 ½», получился четырехсерийный фильм «Нарковойны». К этому времени ситуация на телерынке начала меняться. Екатеринбург был единственным городом, где вещали 11 телеканалов со своими вечерними новостями. «Все насмотрелись, как круто делать новости, сколько бабла у Шеремета, какие у него тачки, как он губернаторов себе выбирает, — говорит директор ТАУ. — Вместе с радио и печатными изданиями они размазывали деньги рекламодателей тонким слоем». По словам Игоря Мишина, уехавшего в 2004 году в Москву, он понял, что время региональных телекомпаний заканчивается, и убедился в этом, когда государство решило запустить два цифровых мультиплекса, включавших 20 федеральных каналов. В 2007 году — накануне кризиса — он продал контрольный пакет акций «Четвертого канала», чтобы вложить деньги в производство фильмов. По словам Злоказова, рынок телерекламы, сократившийся в 2008 году, восстановился к концу 2009 года, но почти не рос, а во втором квартале 2014 года обрушился снова и к прежним показателям уже не вернулся.

ТАУ пережило это время благодаря денежной подушке, созданной в 2012 году, когда компания подписала контракт с федеральным каналом «Перец» на ежедневные 30-минутные выпуски новостей. «Единственный сюжет, от которого отказались москвичи, был из Хабаровска — о том, как на глазах у детей узбек изнасиловал котенка, — вспоминает Некрасов. — Я очень горжусь им — это самая злодейская жесть, какая только может быть».

Деньги «Перца» позволили ТАУ протянуть еще три с половиной года. Весной 2016-го у Шеремета появились мысли, что агентство придется закрыть. Еще пять лет он сводил концы с концами, покрывая кассовые разрывы за свой счет, и к 2020 году потратил на редакцию 12 миллионов. Последней каплей стала пандемия коронавируса, подкосившая рекламодателей ТАУ — малый и средний бизнес. Выжившие переключились на рекламу в интернете. «Рекламодатель сейчас отворачивается от телевидения в сторону чистого интернета, — говорит Кощеев. — Тут важны словесные оболочки. Когда приходит девочка и говорит: «Я — третий блогер в инстаграме», ей платят охотно, точно так же, как в 90-е платили Шеремету, потому что знали: в плане рекламы это — the best. Телеканалы, даже с хорошей статистикой просмотров, считают динозаврами».

13 августа 2021 года Шеремет написал в Facebook, что через месяц закрывает ТАУ, поскольку «деньги закончились бесповоротно и взять их уже больше негде». Узнавший об этом Игорь Мишин пожелал ему «не залипнуть в депрессии и разочарованиях», напомнив, что «жизнь Екатеринбурга в 90-е — Клондайк офигенной драматургии», а архив ТАУ — кладезь информации, откуда можно черпать сюжеты для книг и сценариев.

Интрига с уходом ТАУ продержалась до 9 сентября, когда Шеремет рассказал о двух безымянных спонсорах, которые согласились финансировать программу «9 ½».
Она продолжит выходить в эфир в том же формате, что и последние 27 лет.