Ревда во мне
Мой папа был начальником отдела снабжения на кирпичном заводе в Ревде. А мама была начальником ОТК. Тоже на кирпичном заводе. Они всю жизнь проработали на одном рабочем месте.
Как и у любого ребенка, у меня были проблемы с родителями из-за «несостыковки» во взглядах. Тогда любая неформальность вообще не поощрялась. Поэтому на время я ее в себе приглушил, не выпендривался. Понял, что еще не пришла пора «креативить». Чувствовал, что мое время впереди и будет возможность себя проявить.
В детстве есть моменты, которые отпечатываются в памяти и потом «посещают» на протяжении всей жизни. Флешбэки. Один раз я подло поступил с другом. Не вступился за него в драке. Тупо струсил. И это меня гложет до сих пор. Второй случай был с девочкой. Я был влюблен. Она меня отшила. Я долго переживал.
Были и моменты радости. Закончил школу с серебряной медалью. C медалями — только десять человек из всего города. Всех вызвали на городскую линейку, и выпускники разных школ нам аплодировали.
В советские времена людям в маленьких городках нечего было делать. Многие спивались. Мои одноклассники уже с восьмого класса начали злоупотреблять… Были даже наркотики. Видя это, я понимал: надо уезжать…
Я хотел быть инженером. Тогда казалось, что за этой профессией — будущее. Закончил радиофак УПИ. Там были огромные электронно-вычислительные машины и все самое передовое в то время. Кстати, инженерное мышление очень помогает мне в рекламе.
Я прожил большую часть жизни, накопил знания, профессиональный опыт, впечатления. Но только копни, Ревда так и осталась во мне. Я считаю, что это мотивационный ресурс. И никогда не стеснялся того, что я родился и вырос в Ревде — в маленьком, металлургическом, дымном, вонючем городе.
 Фото: 66.RU |
|---|
Работал сторожем на «Конфи»
С деньгами жопа была, когда я женился на четвертом курсе и понимал, что надо подрабатывать. Работал сторожем на «Конфи», делал рекламу, брал ночные дежурства на канале и так далее.
Я, в принципе, всегда жил по средствам и никогда не мечтал о Lamborghini. Мне нужен красивый автомобиль, но не обязательно самый дорогой. Может быть, лет десять назад я впервые понял, что с финансами — все в порядке.
Когда мы получили семь «Каннских львов», меня пригласили на переговоры в международное агентство. Сказали: «Мы в России открываем новое подразделение, с новым названием, с новым направлением, с огромными клиентами, неограниченным чеком, хочешь быть креативным директором?» У меня уже был «Восход». Я отказался.
Как я попал в креативную тусовку Екатеринбурга
В институте у нас была небольшая команда студенческого телевидения, в основном мы выпускали студенческие новости. Аня Титова и Сергей Душин были ведущими. Андрей Кузовков был первым оператором. Он передал мне камеру и свой опыт. Олег Суслов — режиссером и продюсером. Вместе мы учились, вместе росли как профессионалы. Мне нравилось быть опертором, работать с картинкой, ставить свет.
Потом всей командой мы перешли на «10 канал». Каждый стал выпускать свою программу. Мы с Сергеем Душиным делали программу о моде и стиле, которая называлась «Живая вода». Так я попал в креативную тусовку Екатеринбурга. Это был 1991 год, мы работали с известными екатеринбургскими модельерами: Николаем Романовым, Ларисой Селяниной. Постепенно я сам начал придумывать рекламу. Совершенно простые ролики. Потом начал сам снимать, монтировать, режиссировать. Такой человек-оркестр.
Однажды на канале мне предложили: «Ты уже практически готовый радиоинженер, почему бы тебе не попробовать поработать техническим директором?»
Кто такой технический директор? Человек, который отвечает за качество трансляции телеканала: чтобы картинка была четкой, студия могла связаться с радиопередающим центром, передатчик нормально работал …
Но случилось так, что с соучредителями «10 канала» мы не нашли общего языка. Мы хотели делать развлекательный канал. Они — новостной. Практически все мое окружение ушло: вся команда, с которой мы начинали. Я остался один.
Верил, что могу изменить канал. Я упертый человек. Но не получилось. И мы, уже другой группой, ушли и создали рекламное агентство.
Первый «Восход»
Это был «Восход» 25 лет назад, 31 октября 1996 года. Первыми были Эдуард Филин, Андрей Бархатов, Ирина Крафт и я. Эдуард Филин через два месяца сказал, что ему вообще не интересна реклама. Потом «отвалился» Андрей Бархатов. Мы остались с Ириной Крафт. Наняли бухгалтера. Поняли, что финансы поступают и надо как-то ими управлять. Так все и пошло-поехало в маленькой комнатке на проспекте Ленина.
Мы зарабатывали на медиаразмещении. Это было просто: сделал медиаплан, расставил в Excel крестики, утвердил у клиента, разместил, получил свои комиссионные.
Постепенно стала возникать потребность в контенте, который ты размещаешь. Начал уже сам писать, снимать. И поехало…
Мне кажется, что Ирина остается большим драйвером нашего агентства, чем я. Я свою какую-то нишу занял, а Ирина заполняет собой все. В итоге мы разделили ниши ответственности и не лезем в них. Просто находим решения. Если вдруг у нас эти ниши как-то сталкиваются, интересы разных подразделений не сходятся, тогда совместно находим решение.
Как придумывать гениальные ролики
На самом деле об этом написано очень много книг. Самая простая книга — Джеймс Вебб Янг «Техника рождения идей». Она чуть ли не на тридцать страниц, тоненькая книжка, написанная в 1939 году. Но очень странно, что молодые копирайтеры ее не читают. Там все просто. Ты сидишь, думаешь и обсасываешь идею с разных сторон. Потом тебе нужно как-то с ней переспать, отдохнуть. Ее надо переосмыслить или не переосмыслить. Посмотреть на нее под новым углом. Все!
Мозг — как мышца, которую надо тренировать. Например, когда ты становишься креативным директором, то выслушиваешь чужие идеи. Мозг включает функцию оценки и контроля. Ты вынужден решать: подойдет или не подойдет идея клиенту, как нужно ее дорабатывать. Бывает, что-то додумываешь за копирайтерами. А вот что-то придумать с нуля уже очень тяжело. Мозг перестроился.
Считается, что креативщик посидел, подумал, пошел в туалет или покурить, у него «оп-оп», идея пришла. Если бы было так просто… Иногда думаешь до такой степени, что полностью отключаешься от реальности: не помнишь, на какой цвет светофора проехал, как оказался дома. Обычно человек, уходя из офиса, захлопывает ноутбук. Его работа закончилась. Я — захлопнул ноутбук, моя работа осталась со мной, идея продолжает крутиться.
Творческий кризис и усталость
Такого понятия, как творческий кризис, я не понимаю. В агентстве мы всегда берем запас времени на отсутствие вдохновения. И еще для этого над проектом работает несколько команд. Бывает, у одной команды что-то не получается — бриф не вдохновляет или сам клиент кажется скучным. Тогда у другой группы — выстреливает. И так далее… Это такой процесс — броуновский.
Вот усталость — есть. Через тебя проходит тонна информации, и каждый день тебе приходится принимать решения. Это как у родителей оценивать детей. Тебе приносят что-то придуманное, красивое, в обертке, одетое классно и все такое. Говорят: «Вот мой ребенок». А ты говоришь: «Неа, я этого ребенка не возьму! Твой ребенок недостаточно хорош». Ты рушишь чужие идеи, и от этого и возникает усталость.
Потом ты даешь клиенту дитя, которое одели и придумали копирайтеры и все агентство поучаствовало в его усовершенствовании, а клиент начинает: «Мне вот здесь и здесь не нравится». Хочется бросить это дело.
Потом остываешь, понимаешь: они платят деньги, они заказывают музыку. С кем-то удается договориться, с кем-то нет. Понимаешь, что ты уже слишком стар, чтобы прогибаться. В молодости успокаиваешь себя — лучшая работа еще впереди, с кем-то другим сработаюсь. Сейчас каждый раз тяжелее это делать.
Не обязательно облизывать ребенка со всех сторон
Старшая дочь у нас суперответственная. Просто самостоятельный ребенок.
Средняя перебесилась, c ней было трудно. Сейчас она ударилась в науку. Аспирантуру заканчивает. После школы за год нагнала все, что недополучила в школьные годы.
Младший — мальчик с норовом! У него на все есть свое мнение. Максималист. Но мы это полечим.
Мы вообще сына воспитываем так: захотел на гитаре попробовать, окей. Захотел на синтезаторе? Давай. Мы за то, чтобы давать пробовать. Чтобы, пока у него есть время, он искал. В детей надо вкладывать. Не жалеть на это ни сил, ни времени, ни финансов. Я, конечно, старался его боксом, теннисом увлечь. Но понял, что ему это все не надо.
Практика показывает, что можно найти баланс между тем, как оставить сына в покое и одновременно держать под родительским контролем. Сейчас легко контролировать ребенка через гаджеты.
Мне кажется, не обязательно облизывать ребенка со всех сторон. Как только ты чуть-чуть больше показываешь ребенку, что ты его любишь, он начинает наглеть. Надо найти баланс между — совсем не обращать внимания и залюбливать. Как и все в этой жизни, внимание должно быть сбалансировано.
