«Не лезьте, дети идут к нам добровольно!» Откровенное интервью главы «Юнармии» Екатеринбурга

Созданное по инициативе министра обороны Сергея Шойгу военно-патриотическое движение «Юнармия» появилось в Екатеринбурге полтора года назад. Разобраться в структуре этой организации, ее целях и смысле существования нам помогал начальник городского штаба Дмитрий Ермаков.

Фото: 66.ru, личная страница Дмитрия Ермакова в социальной сети Facebook

— В этот осенний призыв ваши ряды пополнились еще на 200 воспитанников. Какова структура городского штаба?

— Согласно уставу, структурно мы относимся к региональному отделению, а оно — к Москве. Но мы все-таки не армия, а общественная организация, поэтому выстраиваем взаимодействие, в первую очередь, на уровне человеческих взаимоотношений. Так или иначе, местное отделение имеет возможность формировать свою структуру самостоятельно. Я являюсь начальником штаба, у меня есть несколько заместителей, каждый отвечает за свое какое-то направление. Один из них — замначальника Суворовского училища по воспитательной работе, от него мы и переняли эстафету юнармейского движения в городе. В каждом районе у нас существует свой районный начальник штаба. А в каждой школе либо военно-патриотическом клубе за юнармейским отрядом закреплен педагог, мы его называем командир отряда. В качестве его заместителя выступает наиболее активный и ответственный, пользующийся авторитетом товарищей, юнармеец.

— Как происходит набор?

— Школы, которые уже состоят в движении, имеют право внутри проводить прием самостоятельно, совместно с районными начальниками штабов. У нас определено примерное количество отряда — около 30 человек, отрядов может быть несколько. А новые школы и новые патриотические клубы мы принимаем в состав движения два раза в год — по аналогии с армейскими призывами. Церемония проходит в Суворовском училище — это основная база «Юнармии» в Екатеринбурге. Возраст — от 8 до 18 лет. Принятию в ряды движения сопутствует военно-спортивная игра: ребята читают торжественную клятву юнармейца, мы им вручаем значки, после этого идет проверка навыков в рамках НВП, тесты по истории и т. д.

Мы не преследуем цели, чтобы вся школа, получившая сертификат, стала юнармейцами. В первую очередь у нас есть задача привлекать тех, кому это интересно.

— Кто разрабатывает воспитательные программы для юнармейцев?

— Педагога — руководителя юнармейского отряда, — закрепляет директор школы, мы его утверждаем на заседании городского штаба. Мы плотно работаем с департаментом образования, ведь так или иначе мы в основной своей массе — общественники, а не профессиональные педагоги. У нас нет профильного образования, мы действуем на основании устава НКО и организацией дополнительного образования несовершеннолетних не являемся. Какой бы ни был опыт общественной работы, это все-таки работа с детьми. Необходимо присутствие педагогической компоненты, и это была наша идея — закрепить инициативных педагогов. Как правило, это либо замдиректора учреждения по воспитательной работе, либо учитель ОБЖ, реже — физрук.

Фото: Для 66.ru предоставлено Дмитрием Ермаковым

— И он ведет что-то типа кружка?

— Кружок подразумевает регулярные занятия. Очень часто люди, когда узнают от нас об этом, удивляются: мы каждый месяц проводим мероприятия разных масштабов, но устраивать в каждой школе какие-либо регулярные занятия мы не имеем физической возможности. Часто мамы, которые увидят в интернете красивую картинку с детьми в форме или зайдут на московский сайт, пишут мне и думают, что у нас будет точно так же.

У нас нет государственного или иного целевого финансирования, поэтому в своей деятельности каждый из членов нашей команды ограничен во времени своей собственной работой. На данном этапе мы имеем возможность предложить участие в общих юнармейских мероприятиях, соревнованиях или турнирах, без какой-либо регулярной компоненты. Правда, в некоторых отрядах у нас работают на регулярной основе активисты, в основном это военные пенсионеры, но на данный момент, это, к сожалению, скорее исключение из правил.

— А как же гранты для НКО?

— Наше движение было сформировано только в конце 2016 г., а здесь в городе мы официально запустились с начала 2017-го. Единственный грант, который мы выиграли, — это грант департамента молодежной политики на материальное обеспечение — около 200 тыс. руб. Мы его выиграли, но в масштабах нашего города это абсолютно несущественно. На эти деньги мы сможем обеспечить только несколько школ в формате «футболки, береты, значки». И это, соответственно, является неполной экипировкой. В регионе точно такая же история — никакого целевого финансирования на «Юнармию» нет.

— И как вы выходите из ситуации?

— Штат около 15 человек у нас, плюс пользуемся ресурсом нашей более взрослой молодежной организации — молодежного крыла Союза ветеранов Афганистана «Наследие» — я возглавляю эту организацию в регионе. За счет кадрового ресурса мы и вывозим, но люди не могут все свое личное время тратить на бесплатную общественную деятельность.

Мы выходим из ситуации тем, что расширяем сотрудничество со всеми возможными положительными организациями. Хотел бы поблагодарить Фонд святой Екатерины — ребята сами на нас вышли, увидели нас на параде Победы, связались и предложили сотрудничество. Вторая организация — Региональный центр патриотического воспитания. Это учреждение департамента молодежной политики Свердловской области, с которым мы тоже плотно работаем, они предоставляют нам материальную базу — автоматы, лазертаг, звуковую аппаратуру. Следующая организация — Российский союз ветеранов Афганистана, который своими ресурсами, материальными и человеческими, нам старается помогать.

Фото: Для 66.ru предоставлено Дмитрием Ермаковым

В последнее время расширяем сотрудничество с департаментом образования города, с ними всегда сложнее было работать. Там очень всё строго, они всегда на нас косились: «Как так, с детьми занимаетесь, а педагогического образования нет?» Но я им объяснил, что мы действуем на основании устава НКО и не попадаем под закон об образовании. Но мы, понимая их рекомендации, сформировали структуру, в которой есть педагоги. Теперь, когда родители заполняют анкету на участие своего чада в юнармейском движении, тем самым они делегируют часть своих прав представителям этого движения в рамках проводимых мероприятий. В департаменте нас поняли, мы встроились в их систему, и они нам достаточно серьезно помогают. Также мы активно сотрудничаем с «РМК Боксинг Промоушен», их руководитель Алексей Титов — мой хороший товарищ и одноклассник. Также хотел бы сказать большое спасибо аппарату Уполномоченного по правам ребенка в Свердловской области и лично Игорю Морокову.

— Перечислите акции, в которых участвовали юнармейцы и вы этим особенно гордитесь?

— Их много, все отчеты есть на наших страничках в соцсетях. Но всю первую половину года мы готовились к параду Победы. Сначала нам поставили задачу подготовить 60 человек, а потом — 200 (сто мальчиков и сто девочек). И мы полтора месяца как белка в колесе… Постоянно на телефоне с родителями, педагогами и директорами этих детей, мы всегда стараемся дать обратную связь. Резюмируя, могу сказать следующее: участие юнармейцев в параде Победы — это заслуга Центрального военного округа, Областного военкомата, Суворовского училища и наша. Всеми согласованиями со школами, перевозки, ночные тренировки — все это висело на нас, а так же своевременно подключился департамент образования Екатеринбурга.

Вообще, стояние на плацу и махание флагами — это, конечно, замечательно, но мы стараемся полезные компоненты больше развивать. Наши ребята приняли непосредственное участие в организации площадки для всероссийской акции «Свеча памяти», а после «Свечи памяти» ездили на возложение цветов к мемориалу на Широкой Речке. Практически ежемесячно проводятся военно-спортивные игры и зарницы, исторические лекции, уроки мужества. Это текущая работа. Летом юнармейцы участвовали в сдаче норм ГТО на «Неделе мужества», организованной Русской медной компанией и RCC Boxing. В конце июля мы организовали участие наших ребят в оборонно-спортивных сборах «Патриоты Урала» в Егоршино, в которых приняло участие около 60 городских юнармейцев. Участие наших ребят было и на форуме «Армия-2017», и в «Гонке героев», в целом очень много

— На первом этапе школы отбирают юнармейцев. Вы как-то контролируете этот отбор? Есть ограничения, помимо возрастных?

— Никаких ограничений по здоровью для участия в движении у нас нет, они есть только на участие в некоторых мероприятиях. Тот же парад Победы — обязательно все участники получали справки, сборы — точно так же. В общем, мероприятия, которые связаны с физическими нагрузками.

— Какая мотивация у ваших воспитанников?

— Сразу оговорюсь, что мы не замыкаемся на одной лишь «военке». Стараемся делать акцент и на гражданской, творческой и инженерной составляющей. Например, в 16-й школе несколько музыкальных коллективов сформировано на базе «Юнармии». Хотим наладить контакт с образовательным центром «Золотое сечение».

То, что мы называемся «Юнармией», это не значит, что мы обязательно воспитываем солдат или будущих офицеров. Наш основной посыл — воспитать достойных граждан своего Отечества. Если наш воспитанник станет не офицером, а выдающимся ученым, мы будем радоваться не меньше. Конечно, мы считаем, что каждый мужчина, по возможности, должен обладать навыками воина, но мы не нацелены на то, чтобы забирать детство.

Фото: архив 66.RU

Но все-таки основная мотивация — для тех, кто в будущем хочет связать свою жизнь с силовыми структурами. Если не учитывать тот момент, что в рамках движения они могут чему-то научиться, то это, безусловно, льготное поступление в высшие военные училища, в Суворовское училище, всё, что связано с силовыми структурами, службой в армии. Есть приказ министра обороны, который регламентирует этот момент. И есть распоряжение военных комиссариатов о том, что для воспитанников «Юнармии» существует возможность выбирать, где они хотят служить. И даже не имея финансирования, ищем возможности отправить наших ребят в лагерь отдыхать: в этом году отправили победительницу конкурса сочинений «Я — патриот России» в Артек, еще двух ребят — в «Орленок».

— Планируете отслеживать дальнейшую судьбу ваших воспитанников?

— Мы уже это делаем. Курируем тех, кто поступает в высшие военные учебные заведения. Да и вообще всех тех, кто поступает на профессии, необходимые и важные в контексте государства. Мы ведь в первую очередь державники.

Мы для них пишем характеристики при поступлении, их контакты остаются у нас, и многие начальники штабов успели выстроить хорошие дружеские отношения. Так как мы сами молодежь, только старшая, взрослая, это наша фишка, у нас контакт с детьми намного проще выстраивается. У нас еще такого не было, но если кто-то из воспитанников накосячит, то, наверное, и нам прилетит.

— А у девочек какой путь?

— Девочки еще побоевитее пацанов у нас! Такие целеустремленные, что я аж поражаюсь. Они ведь растут быстрее до определенного возраста. Многие также поступают в военные училища или хотят поступать, многие из семей военных, кто-то поступает в кадетские корпуса.

— Зачем приучать детей к армии? Всё идет к тому, что она станет профессиональной. Не кажется ли вам, что таким образом вы ограничиваете ребенка, с детства поместив его в такую среду?

— Отвечу субъективно от себя. Во-первых, мы разделяем наши традиционные державные ценности, которые формировались на протяжении веков. Для нас такие ценности и понятия, как семья, верность и служение Отечеству, верность друзьям и товарищам, помощь близким — это те ценности, которые мы стараемся культивировать у наших воспитанников. У нас испокон веков мужчина должен понимать, что такое война и с чем ее едят. Мы не можем сказать, что каждый должен быть воином, но считаем, что все равно в воспитании мужчины силовая компонента должна быть заложена.

Профессиональная армия — это замечательная вещь, но у нас всегда должен быть мобилизационный резерв. Он формируется именно благодаря призыву, когда год ребята служат, а потом возможен контракт. И в то же время мы не бросаем пацанов-срочников в горячие точки. Идеальная ситуация.

Мы не приучаем детей к армии. Понимаем прекрасно, что это дети, и предлагать им маршировать, стрелять и прочее до изнеможения никогда не будем. Нужно понимать всем либерально настроенным товарищам, что дети сами к нам пришли, их никто сюда не затягивал. Хотят дети — пусть занимаются. Мы же к вам не лезем и не заставляем Родину любить. Вот и вы к нам не лезьте! Дети пришли сюда до-бро-воль-но.

— Ощущение, что в «Юнармии» готовят пехоту, хотя для гипотетической Третьей мировой войны скорее понадобятся операторы боевых роботов и беспилотников.

— Согласен. Мы за неимением ресурсов вынуждены делать подготовку по старым лекалам, потому что на данный момент есть только такая возможность. Пример: есть замечательная игра World of Tanks, и сейчас в Минобороны танкистов по этой игре, в том числе, привлекают на службу. Слава богу, прогрессивный Сергей Кужугетович возглавил Минобороны, и такие современные веяния постепенно приходят в армию. Игра очень реалистичная, те ребята, которые в нее играют, потом смогут проще научиться стрелять из военной техники. Я сам водил и стрелял с боевой машины десанта и знаю, что это такое. Мы бы тоже с удовольствием это делали, но у нас нет ресурсов на то, чтобы купить компьютеры, платить аренду за помещения и чтобы ребята приходили тренировались. К счастью, партнеры замечают и начинают помогать.

Возьмем, к примеру Китай. У них есть подобное нашему детское движение, но в рамках госпрограммы, у них же коммунизм. Они между юнармейцами проводят соревнования по управлению роботизированными комплексами!

Фото: Для 66.ru предоставлено Дмитрием Ермаковым

— Почему если патриотизм, то обязательно с оружием в руках, ну или как минимум нужно создавать образ врага? Ведь современный мир предъявляет подрастающему поколению совсем другие требования.

— Как бы это ни было неприятно гражданам с либеральными ценностями, но у нас государство, так или иначе, всегда было вовлечено в военную деятельность. И тому есть очень серьезные исторические причины. Как бы ни высмеивали нас, что мы постоянно говорим о врагах вокруг, надо посмотреть правде в лицо. Вокруг нас, и так было практически всегда, пояс недружественных государств с редкими прорехами нейтралов. У нас огромная территория с огромными ресурсами. А как бы наши западные партнеры, как их называет наш Верховный главнокомандующий, ни заявляли о своей миролюбивой политике и правах человека, на деле это все было показано и доказано и в Ливии, и в Сирии, и В Ираке, и в Югославии и еще много где. Поэтому мы, как я вижу, следуем такой тактике: боя не ищем, но если нам его будут навязывать, будем вынуждены его принять.

— То есть у вас тоже есть ощущение, что страна готовится к войне?

— Безусловно. Дай Бог, не в ближайшей перспективе, но процессы подготовки, средоточение идет, и с каждым годом оно наращивается все больше и больше. Но, конечно, все мы надеемся, что эти опасения не оправдаются.

— Само появление «Юнармии», по-вашему, связано с этим процессом?

— Косвенным образом, мне кажется, — да. Мы уже говорили про мобилизационный резерв. Кроме того, есть истории и с детьми, которые поддерживают деструктивные предложения; и с мальчиком, который выступал в бундестаге. Я, конечно, не буду говорить про него ничего плохого, потому что он, если вникать, немножко неграмотно выстроил речь свою. Там многое вырвано из контекста, как и с нашим премьером с его мемом «денег нет, но вы держитесь». Но тем не менее сам посыл у молодежи есть, и он культивируется. Мы не можем допустить идеологию космополитизма, это абсолютно контрпродуктивно для нашего государства. Космополитизм у нас активно развивался все 90-е годы, и к чему это привело, мы помним. В первую очередь наше государство должно быть нашим, российским, а не европейским или еще каким-то.

Фото: архив 66.RU

— Назовите качества идеального юнармейца, по вашей версии.

— Это сильный морально и физически человек; с четким пониманием, что такое зло и что такое добро, и что такое где-то посерединке; он всегда готов откликнуться на просьбу товарища; честный, добропорядочный. Это настолько идеологизированный образ… Мы в ребятах культивируем следующее убеждение: если даже находясь на улице вы видите, что человеку нужна помощь, подойдите и помогите. Это не стремно. В 90-е годы, когда я сам был школьником, понимал, что так нужно поступать, но иногда боялся, что засмеют. Сейчас мы эту тенденцию всеми силами пытаемся преломить.

— Когда вы сейчас перечисляли качества идеального юнармейца, у меня в голове всплыл образ героя Стивена Сигала в расцвете сил, который пошел побеждать плохих парней.

— …(смеется). Это называется добро с кулаками. Нет, мы, в первую очередь, все-таки здесь разделяем. Речь идет о защите слабых, помощи близким, честности и порядочности.

Фото: архив 66.RU

— Зачем лично вам нужно это всё?

— Я бы не сказал, что мне это прямо нужно, жизненно необходимо. Уже семь лет занимаюсь общественно-патриотической работой. В 2010 г. здесь учредил и возглавил молодежное крыло ветеранов Афганистана, позже мы реорганизовались в региональное отделение и работали не только со студентами, но и с детьми. У нас уже была определенная база.

В конце 2016 г. у нас РСВА выступило одним из инициаторов формирования юнармейского движения в регионе, ко мне обратились старшие товарищи афганцы: «Дим, помоги раскачать в городе». Я тогда был скептически настроен. Красиво, прикольно, но ничего по факту нет. Если сейчас мы в городе и наши коллеги в регионе это стараемся преломить своей работой, то тогда эта деятельность серьезно велась в основном на уровне Москвы.

На тот момент этим занималось Суворовское училище у нас в городе, врио начальника штаба являлся мой нынешний зам Алексей Михайлович Кукарцев. Мы с ним быстро сошлись характерами, провели ряд мероприятий. И в один прекрасный момент он подошел и сказал: «Ребята, я не успеваю охватить все подряд, по училищу хватает забот, берите все в свои руки и занимайтесь, а мы вам всегда поможем и подскажем». Мы приняли это предложение. Никто никогда не рвался руководить. Если бы у нас не было «Юнармии», то освободилось бы огромное количество личного времени и сил. Ну а сейчас, как говорится в одной русской народной пословице, — «взялся за гуж, не говори, что не дюж». Работаем, братья.

— А как вы зарабатываете, если не секрет?

— Так как я юрист, есть постоянные клиенты, оказываю платные юридические консультации. Также мне финансово держаться на плаву помогают в том числе наши старшие товарищи-афганцы, а еще когда работал в одной из структур РМК, скопил определенный капитал, вложил его и с этого имею доход.

— Планируете продавливать госфинансирование?

— Ну, эта задача в первую очередь лежит на плечах регионального руководителя. Но задача, я уверен, не из легких, мы ведь не Москва. Недавно проходила информация, что она получила 350 млн. Не проверял, правда это или нет, не могу сказать насчет других регионов, но ни копейки в Свердловскую область, насколько я знаю, не пришло. Да, в Москве у них есть парк «Патриот», господин Галустян, который с детьми активно занимается, даже в бюджет Москвы заложено финансирование «Юнармии». А у нас те 200 комплектов, которые нам «Таганский ряд» купил для участия в параде, мы так ими и оперируем.

Татарстан — молодцы, что эту тему подхватили и финансируют на уровне региона. У нас пока такой уровень не достигнут. Департамент молодежной политики, конечно, предоставляет возможность участия в грантовой кампании, за что мы ему безмерно благодарны, но для полноценной работы, хотя бы на уровне того же Татарстана, одними грантами не обойтись. Но с учетом того, что Свердловская область все больше и больше вырывается в лидеры среди регионов, благодаря взвешенной политике губернатора и его команды, мы очень надеемся, что и Свердловскую область, и город Екатеринбург в дальнейшем не обойдут своим вниманием, и наравне с такими масштабными проектами, как «Экспо» и чемпионат мира по футболу, обратят внимание и на нашу скромную работу в рамках федерального проекта Всероссийского детско-юношеского военно-патриотического общественного движения «Юнармия».