Прочитав про мурзинские копи, я первым делом подумал: «О, там еще и аметисты есть?!» Потом понял, что перепутал Мурзинки, приняв ту, дальнюю, драгоценную за свою, родную, близ Новоуральска, на которую в школьный поход нас водил мой отец. Там тоже есть карьер, в нем добывали оптический кварц, и мы, пятиклассники, находили в отвалах «хрустальные щетки», приносили домой, чистили кислотой и дарили маме. На последней встрече одноклассников мы вспоминали этот поход, и я спросил седеющих пацанов, что с карьером. Они сказали, что зарос кустами, по весне там болото и вообще какой-то он стал мелкий или мы сильно выросли.
Недавно отец приехал ко мне на пару недель погостить и мы решили съездить в другую, самоцветную Мурзинку: прокатиться на хорошей машине и посмотреть на Седой Урал.
Карта кликабельна. Увеличивайте и смотрите, где расположены копи, музей, водопады, а также участки с ужасной дорогой. К слову, мурзинский карьер близ Новоуральска тоже обозначен. Всего поездка заняла около 12 часов.
Сразу скажу, дороги до Мурзинки две. Вторая — через Реж, по ней мы возвращались. Описывать путь особенного смысла нет. До своротки в Николо-Павловском трасса отличная, не знаю, зачем ее ругают, видимо, до Перми не ездили никогда. Потом тоже ничего, но вот после Петрокаменского начинается 20 километров ада. Все полотно разъезжено лесовозами, а на одном участке даже стоял экскаватор, сгружал, а потом заколачивал ковшом в огромные ямы здоровенные булыжники. Экспресс-ремонт. Обратно по настоянию местных поехали по деревням. Так, говорят, короче километров на 40. Это правда, но в скорости потеря существенная, к тому же Режевской тракт — это печальная колея с огромным количеством искусственных выбоин и «лежачих полицейских». Правда, по дороге, в Кайгородском, еще можно зарулить к заброшенному храму. Он на горе стоит.
Mitsubishi Outlander, что мы взяли в автоцентре «Независимость», немного плавнее и мягче моего Subaru Forester. Круто, что отключается полный привод. На переднем по трассе ест 8,7 л/100 км. На колдобинах и по бездорожью подключили 4х4, не трясло — качало, вывозил нормально, жрал 9,8 литра. Прокатились без проблем, спасибо, Артем.
Вторая заброшенная церковь стоит в самой Мурзинке. Точнее, она не используется по прямому назначению — в ней с советских времен организован краеведческий музей. Здание разделили горизонтальным перекрытием, сделали второй этаж и заставили пространство стеклянными витражами с драгоценными камнями, мамонтовыми костями и деревянными поделками. Музей очень атмосферный: уникальных экспонатов там особо нет, но зато экскурсовод — женщина, очень вдохновленная своим делом. Можно даже сказать, изголодавшаяся по зрителям и слушателям, одичавшая без постоянного потока туристических групп. Говорит подробно, много, интересно, и видно — очень торопится, чтобы успеть все рассказать, пока люди слушают. Внимание современного мультимедийного горожанина удержать сложно. У нее получается. Спасибо, кстати, Владимиру Дягилеву и его «Уральскому калейдоскопу», которые этим летом организовывали геологические экскурсии из Екатеринбурга в Мурзинку.
| Музей богатый. Но был богаче. Хранитель говорит, что наиболее ценные экспонаты хранятся в геологических музеях Нижнего Тагила и Екатеринбурга. Кроме того, много ценных камней, добытых в Пригородном районе, украли как-то ночью в 1993 г. «Хитники» — так их тут называют, по аналогии с нелицензированными добытчиками самоцветов XVIII–XIX веков. |
В музее мне запомнилась одна история и один экспонат. История о местном горщике, работнике одной из партий «Уралкварцсамоцветов», он в советские времена на шахте «Мокруша» откопал гигантский сросток топазов в 43,6 кг весом. Почистил его щеточкой, положил в рюкзак, сел на электричку и поехал сдавать его в главк. Пока ехал, милиция оцепила вокзал в Свердловске, людей выгнали, топаз приняли на месте и отправили сразу в Москву, в Гохран, а горщика — обратно домой на электричке. Выписали потом ему премию за то, что добыл «достояние республики».
| Старателя, добывшего топаз-гигант, зовут Сергей Борщёв. Он, кстати, жив-здоров, живет в соседней с Мурзинкой Нейва-Шайтанке. А камень его с тех пор нигде не выставлялся и лежит в хранилище, как некий финансовый актив наподобие слитка золота. |
Экспонат же, который меня впечатлил, называется «занорыш». Образно говоря, это геологическая колыбель, в которой рождались местные аметисты, топазы, турмалины, бериллы и прочие самоцветные камни, которые по сути являются производными кварца. Я постараюсь объяснить, как это случилось. Мурзинское месторождение сформировалось в эпоху Герцинской складчатости, 250–300 млн лет назад. Гранитная магма поднималась из глубин и застывала ближе к поверхности наподобие гигантских куполов. Застывала, разумеется, не сразу. Поверхность трескалась, разломы заполняла порода, богатая кремнеземами, ее периодически «газировали» вырывающиеся пары воды. Поверхность по структуре напоминала молочную пенку на капучино, в которую кое-где тонкой струйкой лили карамель и шоколадный сироп. Эти добавки образовали пегматитовые жилы, которые твердели от периферии к середине. После полного застывания в жилах оставались пустоты — «занорыши». Внутри были все условия для того, чтобы кристаллы могли расти и приобретать классическую форму «заточенного карандаша». К слову, занорыш, в котором Сергей Борщев нашел мегатопаз, был размером с лошадь, и в нем еще росли полуметровые кристаллы берилла.
| Занорыш — колыбель драгоценных кристаллов. Стенки этих пустот, расположенных в гранитной породе, как правило состоят из кристаллов дымчатого кварца. На них уже растут аметисты, турмалины, бериллы, топазы. Самые редкие камни мурзинского месторождения — демантоиды. Их еще называют зелеными алмазами. Аналогов им в мире нет. Что-то подобное находили в Африке, но знатоки говорят: уральские — высший класс. |
С геологией пока покончено. Сразу оговорюсь, знания эти — не мои. Это весьма краткий пересказ геологической саги, что рассказал хранитель музея Ярослав Волос. Человек в камуфляже и с кайлом в левой руке с упоением рассказывал о камнях, которые он находил в этой земле. Он водил нас по отвалам, от штольни до штольни и буквально пел и был счастлив петь о том, что, кажется, его волнует больше всего на свете. «Камень — он как ребенок. Ты его откопал, он родился, значит, его надо поцеловать. Поэтому горщики облизывают каждый самоцвет, который находят», — говорил он. И акцент такой странный у него был — смесь уральского «оканья» и «каши в согласных» с малороссийской распевностью и мягким «гэканьем». Короче, тоже влюбленный в свое дело человек, каких сейчас мало делают.
Бродили мы с ним по копи Тальян. Это месторождение так назвали после того, как по указу Екатерины II сюда прибыли 30 работников Петергофской гранильной фабрики и два мастера — братья Жан-Батист и Валери Тортори из Флоренции. Самоцветы, найденные здесь, потом звали «тальяшками» в честь итальянцев.
| Тальян — странное место. В лесу — овраги, отвалы бурой породы и с десяток шахт. Вертикальные ходы глубиной 10–15 метров, некоторые из них соединены горизонтальными шурфами. Разумеется, это не вековые постройки, им максимум 20 лет. Лезть туда совсем неохота. |
Самая свежая здесь разработка — копь Халявка. Ее открыли в 1997 г. — повалившаяся береза открыла крупную аметистовую жилу. Драгоценные камни буквально запутались у нее в корнях. Больше десятка лет сюда ездят копать самоцветы свободно, без лицензии. Говорят, все стоящее уже нашли. Мы поковырялись в Халявке — порода мягкая, легко разбивается молотком, но кроме рассыпчатых булыжников кварцита и пары хрустальных щеток ничего не нашли.
| В отвалах близ шахт дочка нашла неплохой кристаллик горного хрусталя. Парень, что был с нами в группе, там же откопал небольшой аметист. Дочь расстроилась чуть ли не до слез. Тогда наш предводитель, местный краевед и ювелир Ильдар Артемьев порылся в своем полиэтиленовом мешке, достал аметист покрупнее и подарил: «Держи, здесь его год назад нашел». |
Глядя на условия, в которых трудились горщики, сразу понимаешь: люди раньше были пожелезнее. Я вообще не представляю, что заставило бы меня каждый день залезать под землю и ковыряться в глине. И так десятки лет. Но Ильдар Иванович сказал, что это были азартные, счастливые люди: каждый день они просыпались с мыслью: «Сегодня мне точно повезет», — и шли испытывать удачу. У многих получалось. Говорят, самоцветы вывозили отсюда груженными под завязку телегами. Через Екатеринбург они шли дальше на запад, в Питер, а потом в Европу.
| По большому счету, здесь вообще никто никогда ничего не нашел бы, если бы Уральские горы не были столь древними и мягкими. Пегматитовые жилы открыла разрушительная сила ветра. За многие миллионы лет горы превратились в пологие холмы. В Екатерининские времена самоцветы здесь находили случайно: выпахивали плугом, выковыривали в оврагах и промоинах. Потом организовывали вокруг копи. |
Были государевы копи, на которых работали крепостные и контрактники. Были и «хитники», вольные добытчики, люди вне закона. Они продавали камни скупщикам, прямо на месте или везли в Екатеринбург. Легендарным скупщиком здесь был некто Липин, глава уральской самоцветной мафии. Жил он где-то на нынешней улице Свердлова. Хитник обязан был показать свою добычу людям Липина — если они не покупали, то он мог предложить скупщикам помельче. Те обязательно спрашивали: «У липинских был?» (перекупить у них камень — смертельный риск). Куда шли камни с черного рынка — неизвестно, скорее всего, их легализовали столичные ювелиры, делали украшения и продавали по всему миру. В соседней с Мурзинкой деревне Южаково жила скупщица Самошиха, у нее были магазины в Лондоне и Париже. Продавала она там самоцветы, что брала на месте у хитников: за крупный — штоф, помельче — полштофа. После революции уехала она в Европу. Понятно, что горщики больших денег не наживали, многие пили сильно, на жизнь хватало и ладно.
Эти истории Ильдар Артемьев рассказывал уже за рюмкой коньяка на Южаковском водопаде. Здесь, на реке Амбарке, в 1970-х годах прорвало плотину и вода пошла в обход основного русла. Получилось красиво — перепад высот где-то метров 60, поток бодро прет по валунам ущелья меж классических уральских скал-блинчиков. Посидели там, поели каши, ноги помочили — вода нехолодная, чистая. Выше по течению есть пруд, чуть справа течет Нейва. Можно купаться, отдыхать, ставить палатки.
Место это от Тальяна в 15 минутах езды (я отметил его на карте, что в начале материала). Был там, кстати, участок, где можно «побуровить» на внедорожнике. Включил на «Аутлэндере» полный привод, помесил, даже не испачкался. До Екатеринбурга добрались за 2,5 часа, всего на поездку ушло часов 12. Классический маршрут выходного дня.
В законах есть только регулирование по драгоценным камням, а большинство минералов которые есть на Урале, к таковым не относится.
так же крайне важно оттуда (с-Блюхера-от-"Независимости"-где-Артем) и стартовать.
иначе - никак.
Вот самим не противно такие статьи писать.