В свое время имя для бизнес-центра «Высоцкий» выбирали всем городом. Когда-то он проектировался и согласовывался под рабочим названием «Антей-3», и даже цвет башни мог бы перекликаться с уже существовавшими на тот момент зданиями комплекса — то есть «Высоцкий» мог бы стать коричневым, если бы не волевое решение тогдашнего мэра Екатеринбурга Аркадия Чернецкого.
Гавриловский гордится тем, что первый на Урале небоскреб построен силами местных проектировщиков, инвесторов, подрядчиков. «В Москве не умеют строить такое, им приходится нанимать иностранцев, — говорит он. — Они, конечно, обижаются на такие слова, но это правда».
А за счет того, что делали все сами, не отдавая заказы на сторону, многие вещи выходили значительно дешевле. Например, одну только подсветку фасада башни предлагали сделать за 1,2 млн долларов. Своими силами получилось в десятки раз меньше.
Высота небоскреба — 188 метров. Плюс 10 метров вглубь. Конструктивная основа здания — 24 колонны, толщина которых на первых этажах составляет 1,2 метра, а к самому верху уменьшается до 0,6.
Основной функционал башни — офисы. Ежедневно здесь находится до 3000 человек. Плюс от 300 до 1000 человек каждый день посещает смотровую площадку. «Такой посещаемостью не может похвастаться ни один музей в Екатеринбурге», — гордится Андрей Гавриловский.
Помимо офисов в многофункциональном центре есть рестораны, спа, гостиницы, и инженерная начинка всех этих помещений управляется из одного-единственного диспетчерского пункта. Это «разум» здания, как называет его главный инженер БЦ Виктор Сомиков. В просторное помещение на первом этаже сходится информация и органы управления практически от всех систем жизнеобеспечения «Высоцкого». Сигналы с 6,5 тысяч пожарных датчиков. Данные трех независимых друг от друга систем пожаротушения — сплинклерной, гидрантной и системы орошения фасадов.
Здесь же круглосуточно работают диспетчеры, которые могут удаленно изменить, например, температурные параметры в каждом помещении здания.
По соседству с диспетчерской располагается пост видеонаблюдения. Три оператора круглосуточно, посменно следят за изображениями с 302 камер, установленных по всему зданию.
— Когда мы строили это здание, мы на одни только лифты потратили 6,5 млн евро. На эти деньги можно построить 24-этажный дом. В 130 млн руб. обошлась система пожаротушения. Системы жизнеобеспечения — еще 80 млн. С технической точки зрения это чрезвычайно сложное здание, а мы еще и подстраховывались во многом, поскольку строили подобное в первый раз. Например, количество бетона кое-где в два раза превышает необходимое. Количество лифтов — 24, это тоже с запасом. Если 3–4 из них выйдут из строя, посетители этого никак не почувствуют. Ну, может быть, на 30 секунд дольше придется лифт подождать.
На 37-м этаже располагается высоченный атриум. Его объем сопоставим с полноценной одноподъездной 16-этажкой — если бы здесь были предусмотрены межэтажные перекрытия, получилось бы дополнительно около 7000 м2 офисов. Однако этой выгодой решили пожертвовать. И оказывается, у этого решения есть вполне практическое объяснение.
— Проектировщик здания Владимир Грачев настоял на том, чтобы этот атриум был. Он доказывал его необходимость тем, что освобождая такое большое пространство, мы смещаем центр тяжести здания вниз, а это жизненно важно для небоскреба. Все, кто занимается строительством и бывал здесь на экскурсии, задавали мне один и тот же вопрос: «Андрей, почему ты не построил здесь полезные площади?» Ребята, мы строили первый небоскреб за пределами Москвы! Для нас был важен каждый нюанс. У нас получилось здание, максимальное колебание которого по всей высоте не превышает полутора сантиметров. С проектным сроком эксплуатации 200 лет. Мы просто не могли допустить, что что-то пойдет не так.
В здании есть две зоны безопасности на случай пожара. Первая находится на смотровой площадке — здесь можно переждать возгорание, задымление и в случае необходимости дождаться эвакуации вертолетом. Вторая зона находится на 38-м этаже «Высоцкого».
— Этот этаж полностью оборудован необходимыми удобствами и обособленными системами жизнеобеспечения, так что люди здесь спокойно могут находиться два-три часа, если невозможна эвакуация по лестнице.
Здесь же, на 38-м этаже, смонтирована система перераспределения нагрузки здания. Она представляет собой кольцевую балку и связанные с ней огромные наклонные балки — аутригеры. В случае разрушения несущих колонн эта конструкция примет на себя нагрузку верхних секций здания и перераспределит ее на другие колонны.
— Здание строилось после событий 2001 г. в Нью-Йорке, и они не могли не найти отражения в проекте. Башня спроектирована таким образом, что разрушение даже двух колонн никак не повлияет на ее устойчивость.
На этом же этаже находится один из нескольких воздухозаборников, питающих системы вентиляции. Воздух фильтруется, нагревается до комфортной температуры (либо охлаждается до нее летом) и только потом подается на этажи.
— По опыту эксплуатации здания мы видим, что наибольшему загрязнению подвергаются фасады на высоте до 60 метров. Выше этой отметки обычный для Екатеринбурга смог уже не поднимается. А этот воздухозаборник находится на высоте около ста метров. И получается, что люди внутри здания дышат воздухом, гораздо более чистым, чем те, кто находится на улице. Не говоря уже о том, что здесь подключена принудительная фильтрация.
На последнем этаже «Высоцкого» располагается спа. Немногие знают, что бассейн в случае пожара выполняет функцию резервуара воды для тушения. Вода сбрасывается в сплинклерную систему, которая автоматически доставляет ее к месту возгорания. В проектировании небоскребов это обычная практика. Однако основной резервуар с водой для этих целей располагается внизу, под небоскребом. Там хранится запас в 900 кубометров воды.
В случае пожара вода из бассейна поступает в систему пожаротушения и автоматически доставляется к месту возгорания. Это нормальная практика для небоскребов.
В декабре экскурсию по всем этим помещениям в «Высоцком» готовы провести для всех желающих — в честь дня рождения башни. Но с двумя отличиями. Первое — проводить ее будет не Андрей Гавриловский. Второе — на вертолетную площадку — самую высокую точку бизнес-центра — все-таки не пустят.
— Сейчас эта вертолетная площадка вообще неактуальна. Мы провели переговоры со всеми, кого она может заинтересовать, и понимаем, что надо добавить, чтобы ввести ее в эксплуатацию. Там нужна система сброса топлива и система тушения вертолета в случае его возгорания. Задача понятна, затраты не запредельные, но спроса на такую площадку пока объективно нет. Если раньше меня то и дело спрашивали, можно ли будет прилетать в «Высоцкий» на вертолете или улетать отсюда, скажем, в Кольцово, то сейчас таких разговоров нет. Появятся — сделаем.
