В гостях у странных людей: главред 66.ru пропускает подачи в голову в бойцовском клубе Екатеринбурга

Первый удар с правой в челюсть я поймал, кажется, уже на пятой секунде. И весь страх тут же куда-то делся. А до того было реально страшно. Я понятия не имел, чего ожидать от человека, с которым познакомился каких-то двадцать минут назад.

Мы шли по центральной улице города в сторону зеленого парка, о чем-то непринужденно беседовали. Высокий, здоровый, но добродушный Фил совершенно не казался мне тем, кто захочет от души мне втащить. Но он совершенно точно собирался это сделать. И такой компот противоречивых фактов абсолютно сбивал с толку, порождая тот самый страх.

Тем временем я пячусь назад и пытаюсь уйти от следующей подачи, попутно получая еще один удар по макушке в процессе какого-то совершенно неловкого и стыдного уклона влево.

Начинаю осознавать, что соперник меня жалеет. Позже он признается: «Обычно мои бои с такими, как ты, заканчиваются где-то на пятнадцатой-двадцатой секунде». Но и до этого признания я понимал, что мне повезло, что бить меня будет совсем не тот, кого я себе представлял.

Мыслил я логически. Ничего больше не оставалось. Собрать достаточно фактуры заранее оказалось задачей затруднительной. Группа екатеринбургского «Бойцовского клуба» закрыта для посторонних. Чтобы тебя в нее приняли, нужно явиться в условленное место в установленный администратором день и принять бой. Сайт у них тоже есть, но и там информации опять же не сказать что достаточно. Цитаты из широко растиражированной одноименной книжки Чака Паланика с небольшими дополнениями его самопровозглашенных соавторов, правила клуба, чуть менее чем полностью позаимствованные из той же книги, и контакты анонимных организаторов. Это всё.

Меня лично «Бойцовский клуб» Паланика настиг в одиннадцатом классе. Тогда он казался мне великим писателем, а его роман — лучшим произведением современной литературы. Реальный «Бойцовский клуб», куда я попал теперь, появился в Екатеринбурге чуть позже — семь лет назад. Истерия по паланиковским идеям саморазрушения и антисоциального пафоса тогда еще не стихла. И всевозможные «бойцовские клубы» по всей стране разрастались метастазами.

Под «бойцовские клубы» маскировались банальные курсы самообороны и программы ОФП фитнес-центров, точно так же назывались объединения футбольных фанатов и прочей малоприятной публики, готовой реально забить до полусмерти какого-нибудь неудачливого прохожего или, например, новичка, явившегося в их клуб без достаточной физической и моральной подготовки. С кем из этих двух категорий организаторов подобных клубов придется иметь дело, на старте я не знал. Не хотелось сталкиваться ни с теми, ни с другими. И мне повезло.

В уговоренном месте нас с фотографом Костей встретили те, кого моя бабушка называет «приятными молодыми людьми».

Александр — улыбчивый парень в хипстерских оранжевых шортах. Видно, что он занимается спортом, но никакой угрозы не излучает. Встретишь такого на улице — ни за что не подумаешь, что он может сидеть верхом на опрокинутом на землю человеке и в кровь разбивать его голову наотмашь кулаками (а он может, но об этом ниже). Егор — скромный, неразговорчивый студент юридического факультета. И, собственно, Фил — высокий и здоровый, но удивительно спокойный, почти флегматичный человек с высшим педагогическим образованием.

Они и есть те самые немногочисленные участники растерявшего былую славу и популярность «Бойцовского клуба». Пока мы шли до парка, Александр рассказал, как «раньше в Москве на место встречи участник клуба добирались небольшими группами человек по тридцать-пятьдесят — чтобы подозрительную толпу не остановила полиция». А Фил добавил, мол, теперь времена уже совсем не те. Он вспомнил, как ездил по делам в Питер и собирался поучаствовать в боях местного «Бойцовского клуба». Списался с его организаторами. Предварительно обо всем договорился. Но в культурной столице лицо так никому и не набил — никто просто не пришел.

Понятия не имею, как я пропустил этот удар с левой под ребра, но зашел он явно очень удачно — боль от предыдущих подач не ощущалась вообще, а в этот раз она прямо сковывает движения, не дает поднять правую руку. И мой соперник кажется расслабленным. Не знаю, сколько и куда мне уже прилетело, но он явно чувствует превосходство и скорое окончание этого позорного для меня поединка. Опускает руки и как-то нехотя пытается ударить ногой мне в живот. Уклоняюсь и наконец засаживаю ему правый боковой. Кажется, довольно удачно. Но по нему этого не скажешь.

Не знаю, сколько раз я попал. Неловкие тычки с левой в корпус — не в счет. А правой дотянулся, похоже, раза два. И вот я опять на земле. Продолжать смысла, по-моему, нет. И я говорю: «Стоп». Бой прекращается. Таковы правила.

Многие из тех, кто проигрывает первый бой, в клуб больше не возвращаются, уже после делится наблюдениями Фил: «Или приходят еще пару раз, но с каждым разом сдаются всё раньше и раньше».

А те, кто остается, демонстрируют потом прогресс в навыках уличных боев? — спрашиваю я. Фил считает, что да. Александр возражает: «Если нигде не тренироваться, если ничему не учиться, а просто собираться и драться, прогресса не будет». Он сам, к примеру, строит карьеру бойца MMA, хотя и признает, что складывается эта карьера не так быстро и триумфально, как хотелось бы: «Поздно начал заниматься. Мне, считай, уже тридцать лет. Но вторые места по области я беру, хотя звания кандидата в мастера спорта, например, у меня еще нет».

Фил добавляет: «Еще сюда приходят люди в состоянии стресса: девушка бросила, с работы уволили… выплеснуть эмоции как-то надо, вот и приходят, но надолго не задерживаются, конечно».

Поединки снимают на телефон, чтобы участник клуба могли посмотреть на себя со стороны и понять, что они сделали не так (я сделал не так абсолютно всё).

Иногда выкладывают ролики в открытый доступ, но, как говорил Александр, в 99% случаев комментаторы реагируют на подобные видео, с его точки зрения, неадекватно: «Прибегают «эксперты» и начинается обсуждение в духе «техника у них никакая» и «кто же так бьет?» Люди реально не понимают, что драка на улице и бой в ринге — это принципиально разные вещи. И психологически, и функционально они сильно отличаются. Например, боксеры привыкли держать кулаки у лица. На улице это вообще не поможет. В общем, я бы, конечно, посмотрел, как все эти эксперты бились бы здесь. Но что-то никто из них до сих пор не пришел и не показал нам, как надо».

Мы, кстати, тоже сняли мой позор на видео. Удары я получал с камерой на голове. Так что можете посмотреть, как это было, от первого лица. И, конечно, высказаться в комментариях. Заранее и оптом отвечу: «Спасибо. Ваше мнение очень важно дня нас. Но я и так в курсе».

Обычно обходится без серьезных травм, рассуждает Александр, хотя и добавляет:

— Бывает, конечно, что человек отказывается говорить «стоп». Тогда вмешиваются зрители. Был у нас случай, когда парень принял ударов 30–50, прежде чем мы все это прекратили. Лежал на спине, получал удар за ударом, но молчал. А мы тоже молодцы, стояли и смотрели, как загипнотизированные.

— А ты последствий не боишься?
— Каких?

— Не думаешь, что у тебя могут возникнуть проблемы с правоохранительными органами, например?
— Нет. Мы ничего незаконного не делаем. Всё строго по обоюдному согласию и в рамках разумного.

Ограничений для вступления в клуб, считайте, нет. Не берут только женщин и детей (до 18 лет). И да, претендент обязан принять бой. Несмотря на это, «лишние люди», утверждают участники клуба, их ряды не пополняют. К примеру, нет среди них тех самых «опасных типов» со двора, которые любят пиво, спортивные костюмы, блатной жаргон и попрыгать двумя ногами на голове упавшего на землю оппонента. «У меня дома много таких, — рассказывает иногородний студент Егор, — Знаешь, собираются на скамейках и рассказывают в красках, кто кому как «вшатал», кто кого как «убрал с одной подачи». И я подумал: организую свой бойцовский клуб. Спрос ведь явно есть. Даже развешал объявления по району, время, дату назначил. Но никто так и не пришел».

Егор, кстати, следующий, кто сегодня примет бой. Его соперник — Александр. И глядя на их драку, я понимаю, как легко отделался.

Чуть позже это ощущение усиливается, когда против Сани выходит пожалевший меня Фил.

В стойке он получает некоторое преимущество — за счет роста, звучные удары сыплются с обеих сторон. Бой заканчивается на земле — серией ударов кулаками и лбом, которые принимает голова Фила.

«Ты как на работу-то завтра пойдешь?» — спрашиваю я. Фил сидит на траве, его покрытое свежими ссадинами лицо уже к вечеру явно заплывет красочными синяками. «Никак, — отвечает. — Я как чувствовал, что сегодня наполучаю. Взял отгул».