«Как его забрали без руки и глаза?» Диалоги у КПП учебного центра Елани, куда привозят мобилизованных
500 метров прямой дороги до первого пропускного пункта к учебному центру забиты машинами. На них чаще всего — номера свердловского региона. Реже встречаются тюменские и челябинские. А вокруг суетятся женщины: пожилые и молодые. Многих сопровождают дети.
Прибывающие машины останавливают двое юных солдат-срочников.
— Дальше — нельзя. Можно проехать только по пропуску, — устало повторяют они водительницам.
— А где получать пропуск? — спрашивает очередная женщина.
— Я не знаю, — пожимает плечами солдат.
— А как это узнать?
— Ищите место, чтобы оставить машину, и идите до следующего КПП. Там спросите, — терпеливо объясняет солдат.
Рядом крутятся водители такси:
— Вам надо в городок, в учебку? Могу помочь!
Помощь небескорыстна. Например, два километра, отделяющие ворота военной части от палаточного городка, в котором проживают мобилизованные, таксисты не поедут дешевле, чем за 250 рублей. Но в начале торга они могут завысить цену еще в два раза.
Скривившись от предложения извозчика, Ольга, приехавшая из деревушки под Алапаевском, пытается распределить внушительный рюкзак в детской коляске. Пару сумок хватает ее сестра. Так Ольга с младшим ребенком на одной руке и коляской в другой, покрикивая на отстающую старшую дочь, двинулась в сторону ворот военной части.
С первых дней мобилизации призванные резервисты жаловались на голод и другие тяжелые условия в Елани. Поэтому родственники ежедневно «осаждают» военную часть, подвозя продукты питания и вещи, о которых просят мужчины.
Предварительно Ольга созвонилась с мобилизованным мужем. Тот должен отпроситься у командира и выйти к воротам встретить семью.
— Какой он вояка? Придумали тоже… Повестку принесли — а он и рад. Быстрехонько собрался и уехал. Оставил и дом, и меня, и детей. А теперь мы должны еще его и на [спецоперацию] собирать, — кивает Ольга на огромный рюкзак.
— Ты опять на папу ругаешься. А сама же говорила, что он у нас — герой, — делает маме замечание дочка.
Мимо проходит мужчина с большим баулом и легким бронежилетом подмышкой.
 Фото: Дмитрий Антоненков |
|---|
Перед воротами в учебную часть призванный из запаса, слегка пошатывающийся Игорь в голос кроет матом таксистов:
— От палаточного лагеря предложил мне до сюда доехать за 200! Да пошел он… Я лучше пива полторашку за эти деньги возьму.
Правда, алкоголь Игорю не продали. После того как в СМИ просочилась информация о гибели троих мобилизованных, власти объявили о запрете спиртного в военном городке.
Впрочем, обитатели городка рассказывают, что в местных магазинах бутылки не пропали. Продают гражданским. Теперь нередко мобилизованные просят «мирных» жителей приобрести им алкоголь.
В стороне от ворот, снующих машин и встречающихся со своими мужчинами женщин, ждет, когда за ним приедет жена, комиссованный Андрей. Он ветеран войны в Чеченской республике. Там получил три ранения. Несмотря на это, попал под частичную мобилизацию.
— Меня две недели назад когда военкомат дернул, я им объясняю: «Вы меня в прошлый раз призывали и не можете не знать, что у меня три ранения». А им [все равно], говорят: «Столько времени прошло, у тебя уже все заросло!». Тут ротный увидел мои документы и [удивился]. Комиссовали, но сказали, чтобы не расслаблялся. Позже, может, снова вызовут, — рассказывает свою историю Андрей.
— Но я то что, мне нормально, — продолжает комиссованный. — Там (в палаточном городке Елани) у нас парень был, у него левой руки по локоть нет и правый глаз искусственный. Как его военкомат пропустил? Мы всей палаткой ржали. А он все три дня только бухал, пока комдив не узнал про него. Потом штабные бегали, искали его по палаткам. Он у себя вообще не жил, по знакомым все ходил. Кое-как нашли и домой отправили. Он еще упирался. Остаться хотел.
Условия жизни в Елани Андрей сравнивает с тем, как ему приходилось жить в период службы на Кавказе:
— Вот там и помыться было где, и постираться. А тут в баню за две недели один раз сводили. Поначалу тяжело было. Еду покупали. Сейчас наладилось. Но людей очень много. Втроем на двух матрасах приходилось спать.
По рассказу Андрея, в казармах военной части проживают только срочники. Для всех контрактников и мобилизованных оборудовали палаточный городок.
Солдаты на КПП, осматривающие въезжающие машины, оживились. В салоне ВАЗовской «шестерки» они увидели несколько бутылок с пивом и запретили въезд.
— Так мы не военные. Мы живем здесь. Да и какая разница, если в магазине все равно продается? — пытались спорить с солдатами молодые парни из «шестерки».
Уговоры на военных не подействовали.
— Сейчас жестко с алкоголем стало, — кивает Андрей на солдат. — А до этого по черной все пили. Тут занятия только до обеда. Поэтому после — все от безделья маются. Контролируют только срочников. А что еще парням делать?! Некоторые даже по бабам умудряются бегать.
- Окружной центр подготовки младших специалистов для мотострелковых войск создан в Елани в период Великой Отечественной Войны. Центр носит наименование Лисичанского Краснознаменного. Позже военная часть переехала в поселок Порошино. Но по сложившейся традиции, ее продолжают называть гарнизоном Елани.
- После объявления частичной мобилизации Учебный центр в Елани стал одним из пунктов сбора призванных из запаса в Свердловской области.
