23 февраля на большие экраны выходит «Батя» — комедия про воспитание детей в лихие девяностые. Живая легенда из 90-х, звезда «Бригады» и «Бумера» Владимир Вдовиченков дает веселые и страшные уроки жизни своему сыну, которого гениально играет юный Андрей Андреев.
Но это не имеет никакого отношения к бандитским разборкам. Вдовиченков самим своим присутствием создает ощущение эпохи. Его простой работяга, который обожает застолья, — фигура комическая и трагическая одновременно. Он вроде бы клон персонажа Светлакова из «Нашей Раши», но вот тут проявляется разница между кавээнщиком и драматическим артистом. Вдовиченков спивается так, как будто уходит на дно вместе со всей Советской Империей. Впрочем, в случае героя Вдовиченкова — это преувеличение или, скорее, метафора. В отличие от многих реальных бать, которые так и остались там, в девяностых.
 Фото: Кадр из фильма «Батя» © 66.RU |
|---|
Режиссер «Бати» Дмитрий Ефимович пришел в кино из текстов. С 1999 года он занимался тем, что был автором текстов нескольких команд КВН: «Уральских пельменей», «Уездного города», «Сборной Санкт-Петербурга» и других. Потом закончил факультет игрового кино во ВГИКе, чтобы снимать самому. После этого режиссировал «Камеди Клаб», «Камеди Вумен», «Нашу Рашу». Пока в 2019 году не появилась возможность заняться «Батей».
Сейчас Дмитрий Ефимович ставит несколько новых сериалов. Он приехал в Екатеринбург, чтобы представить свой дебютный фильм зрителям, и ответил на вопросы нашего кинообозревателя Павла Матяжа.
 Фото: пресс-служба ТНТ для 66.RU |
|---|
— Я тут вчера посмотрел интервью с Сигаревым. Кроме всего прочего он там говорил, что «телевидение должно умереть». Вы согласны с ним?
— Говорят, что человек не должен умереть, а он умирает. Должно или нет, я не знаю. Я не философ. Но оно умирает. И оно умрет, очевидно. Тот сериал, который я сейчас буду снимать, он эфирный. А вот на осень есть уже сценарий, отличным моим другом написанный, и вроде продюсеры кивают, и этот я буду снимать для платформы. Конечно, умрет телевидение вещательное, платформы победят. Более того. Для таких людей, как я, платформы — это вообще классно, потому что потребность платформ в контенте гораздо выше, чем у вещательного канала. Канал может лупить повторы, и так далее. А если у тебя на платформе лежат сто фильмов, то пользователи через две недели тебя покинут. Там должны лежать десятки тысяч фильмов и сериалов.
— «Батя» для вас эволюция? Качественный рывок?
— Для меня это эволюция. Потому что у меня теперь есть фильм. Есть на что сослаться. Это раз. Два — это, безусловно, эволюция, как и любой опыт. После 29 смен я возвращаюсь домой немножко лучшим режиссером, как минимум с точки зрения ремесла. Я проверяю какие-то идеи, чему-то новому учусь.
Я и на «Камеди Клабе» чему-то научился, и на «Нашей Раше». Безусловно, это эволюция. Я вообще, когда смотрю то, что я снимал год назад, что я писал в фейсбуке год назад, я каждый раз думаю: боже, какой я дурак был, как я плохо написал, как я плохо снял. И это заставляет меня подозревать, что, наверное, я эволюционирую. Или я действительно дурак все время. Тут одно из двух. Но это станет ясно позже, видимо. Ближе к концу.
 Фото: Кадр из фильма «Батя» © 66.RU |
|---|
— Насколько тяжелее оказалась работа в большом кино лично для вас?
— Я получаю огромное удовольствие от процесса. Но для меня большой сложностью и шоком стали производственные моменты. Ограничения по времени. Бюджеты все равно ограничены, скорее всего, они гораздо больше у крупных и заслуженных мастеров.
Как-то у нас на одной смене задержался автомобиль игровой на полтора часа и мы позже начали, в середине дня пошел ливень, мы потеряли еще два часа, в конце смены у автомобиля сел аккумулятор, он вообще перестал функционировать. Я знал, что так бывает, я знал, что и у меня так будет. Закончится съемочный период, 29 смен, мы прикинем: тут надо доснять, тут доснять, вот это вообще переснять, так делают люди. И я, грешная душа, наивный человек, думал, пару смен добавят, и мы бах-бах переснимем. А потом выяснилось. Я пару дней не спал, когда вдруг понял, что то, что ты не снял, снято уже не будет. Даже если это не по твоей вине. Просто этого не будет, никогда. И нужно будет на монтаже как-то эту дырку залатать, как-то эту логику спасти. Это для меня было серьезнейшим ударом.
Я помню, лет десять назад был один проект. Я, естественно, был перфекционистом, у меня было огромное количество дублей, все должно было быть идеально, такая ответственность. И один мой друг продюсер сказал мне: Дим, если 38 дублей снимать, я и сам хорошо сниму, зачем мне ты. Я до сих пор вспоминаю эти слова в каких-то ситуациях. Они меня по-хорошему отрезвили, лишили вот этого излишнего перфекционизма, я понял, что профессионализм — это в том числе и «быстро». Но не всегда получается. Хотя сейчас уже лучше. Вот недавно было 11 смен другого проекта, уже после «Бати». И я вижу, что я быстрее работаю, и не в ущерб качеству, мне кажется.
 Фото: пресс-служба ТНТ для 66.RU |
|---|
— В «Бате» почти нет женщин. Это диалог отца и сына. Это сознательно задумывалось как такая суровая мальчиковая история?
— Это мальчиковая история, потому что это про то, что значит быть отцом, и про то, что значит быть сыном, и про то, что по-настоящему можно быть только и тем и другим вместе. Это мальчиковая история. Но сегодня у меня за спиной уже три показа, на которых я был, сидел в зале. Я, естественно, не смотрю на показах кино, я его видел тысячу раз за последний месяц. Я слушаю, что происходит. И женщинам он тоже нравится, молодым в том числе. В Новосибирске журналистки, до 30 лет, они и 90-х не помнят, но они сказали: ой, мы так смеялись в начале, так плакали в конце, спасибо-спасибо. Вот им заходит. Наверное, потому, что отношения, они универсальны. Они узнают мужей, пап, сыновей.
— Когда вы занялись «Батей»? Как появилась эта идея?
— Это не моя идея. Несколько лет назад у компании Good Story media был пилот, который назывался «Взрослые разговоры». У одного из главных героев пилота была такая линия: он иногда вспоминал детство, эпизоды, связанные с батей. Батю играл Вдовиченков, мальчишку играл другой мальчик, но он сейчас уже просто вырос. И пилот не зашел, пилот не приняли. Но все, кто смотрел, говорили: а вот эти эпизоды с батей, конечно, шикарные. И тогда Антон Зайцев, генеральный продюсер Good Story media, один из авторов этой идеи, сказал: давайте делать из этого сериал, давайте делать из этого кино. А у меня как раз в 2018 году родился сын, в 2019-м ему было полгода, я был весь в отцовстве. Ко мне пришел в гости познакомиться с моим сыном креативный продюсер «Бати» Леша Литвиненко и сказал: слушай, давай я тебе покажу пару эпизодов старого давнего пилота, посмотри, как тебе. Я посмотрел. Говорю — шикарно, обожаю 90-е. И каким-то чудом Зайцев мне поверил, без этого пресловутого фильма за плечами, без киношного бэкграунда, и пустил меня в этот проект. Я действительно загорелся.
— А что вы сами делали в 90-е?
— В центре фильма у нас 1992 год. Что-то чуть раньше, что-то чуть позже, но серединка там находится. В 1992-м году я учился на втором курсе механико-математического факультета Новосибирского университета.
 Фото: Кадр из фильма «Батя» © 66.RU |
|---|
— Насколько для вас это все автобиографично?
— Достаточно автобиографично. Готовясь к этому фильму, мы поняли, что 1992 год на самом деле очень мало отличался от 1982-го. Гораздо меньше, чем, например, от 1995-го. Потом все очень резко начало меняться. А 1992-й, 1993-й… После распада Союза еще была какая-то инерция. И наш быт, наши отношения, все эти вещи, они продолжались. Фактически это уже не было Советским Союзом, но жизнь была по-прежнему совковая. А те тяготы, которые тогда были, я их очень хорошо помню. Поэтому у фильма целевая аудитория чуть побольше. Его хорошо понимают и те, кто в 1980-е рос в начале, мои ровесники, и те, кто рос в начале 1990-х, те, которые конкретно могут себя в этом фильме узнать.
— «Батя» в смысле названия очень хорошо встраивается в этот ряд фильмов и понятий на букву «б»: «Брат», «Бумер», Балабанов и так далее. Как эти фильмы повлияли на вас и на «Батю»?
— Я смотрел эти фильмы. «Брат», «Брат-2», «Бумер». «Бумер» я посмотрел сильно позже, чем он вышел, я не помню почему. Вы помните, какой это год?
— 1999-й? (На самом деле 2003-й.)
— Я учился во ВГИКе, и я смотрел по учебе огромное количество киноклассики, нужно было освоить весь багаж. И «Бумер» я посмотрел намного позже. Это не мои любимые фильмы. Не могу сказать, что они на меня повлияли. Балабанова я смотрел до «Груза-200» включительно, но потом он стал для меня слишком радикальным. Но знаете что? Шрифт, которым написан титр «Батя», это шрифт из фильма «Брат». Вот что в этом фильме есть от «Брата». Ну и, конечно, Володя Вдовиченков из «Бумера». По чуть-чуть мы и оттуда, и оттуда взяли, но я думаю, что это все.
У нас другие 90-е в фильме, мы не показываем бандитскую сторону, какую-то такую буйную. У нас другая история, другие девяностые.
 Фото: kinopoisk.ru |
|---|
— Что для вас 90-е?
— 90-е для меня — время совершенно невероятной творческой свободы, невероятного творческого всплеска. Вот эта свобода, которая с падением Советского Союза в головах образовалась, она дала мощнейший выплеск. Возникла куча интересных телевизионных проектов, совершенно нереальных для советской действительности. Начиная с «МузОбоза». Самый интересный КВН в это время был. Возникло огромное количество новых музыкальных групп. Творчество — это же широкое понятие.
Творчество было во всем. Когда студенты становились бизнесменами. Мои друзья покупали вагон сахара, меняли его на вагон тельняшек, тельняшки меняли на колготки, колготки — на принтеры, а принтеры продавали. Богатели сумасшедше в течение пары месяцев, потом разорялись. И это тоже творчество было. Оно было во всем.
Мои родители — учителя, им было очень тяжело в те годы. Я жил в общежитии в студенчестве, сестра жила с родителями. Мама пришла домой и принесла сорванное на остановке объявление про сбор ягод. Я не помню, черноплодка или смородина. Сбор ягод, и можно с собой унести. А завтракали у нас в семье тогда хлебом мокрым, обмакнутым в сахар. И не ужинали. Обедали, слава богу, учителям можно было в школьной столовой. И мама собрала папу, сестру, позвонила мне в общагу, говорит садись в автобус, я сел, приехал. Мы взяли эти ведра, пришли на эту плантацию и давай собирать. Мама говорит: стоп, сначала надо наесться. Потом будем собирать. Даже в этом было творчество. Я за это люблю 1990-е. Не за то, что не стало Советского Союза…
Ну и плюс я был в самом счастливом возрасте, в 1991-м мне было 16. Когда ты весь на адреналине, на гормонах, на эндорфинах. Поэтому.
 Фото: Кадр из фильма «Батя» © 66.RU |
|---|
— Сейчас лучше, чем тогда?
— Душновато. Душновато. Хуже. Хотя это все субъективно тоже. Я долгое время считал 1990-е любимым, самым счастливым временем своей жизни. Потом у меня родились дети, и наступило по-настоящему счастливое время. Вот если бы не дети, я бы сказал, что сейчас сильно хуже. В этом смысле для меня лично лучше, а в целом обстановочка, конечно, сейчас… Душновато. Вы сами понимаете. Что тут рассказывать.
— Трейлер «Бати» заканчивается пожеланием сходить в кино с отцом. Это значит, что больше вы рассчитываете на молодежь? Для кого это сделано? Больше для 40-летних или для их детей, миллениалов?
— Трейлер делал не я. Его делали профессионалы по привлечению людей в кинотеатры. «Сходи в кино с отцом» — это их деятельность, это не часть фильма, не его месседж. Дело в том, что фильм идет два уикенда. На второй люди придут, если хороший фильм, им расскажут, они услышат. Но чтобы люди пришли на первый, их надо привлечь. Любыми способами. Потому что есть много фильмов, которые никто не увидит. Я не говорю, что снял самое лучшее кино на свете. Но людям нравится, и было бы классно, если бы люди посмотрели. Те, которые могут от него получить удовольствие. Поэтому их надо привлечь. Есть люди, которые умеют привлекать. Они сделали классный трейлер. И придумали это сообщение: сходи в кино с отцом и сыном вместе 23 февраля. Это, наверное, неплохо. Мой студенческий друг написал, что ему с сыном жена подарила на 23 февраля билеты в кино на «Батю». Вот результат.
