Принимаю условия соглашения и даю своё согласие на обработку персональных данных и cookies.

Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи

6 марта 2017, 17:47
Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи
Фото: архив 66.ru
Пока минусовая температура сдерживает потоки грязи и не дает им разлиться по улицам и тротуарам Екатеринбурга, редакция 66.RU считает важным задать эти вопросы нашему мэру. Евгений Ройзман сам взял на себя ответственность, пообещав к этой весне назвать главные причины возникновения грязи и помочь в разработке плана борьбы с ней. Но пока обещание не сдержал. И времени на то, чтобы поговорить об этом, еще не нашел. Публикуем наши вопросы в расчете на то, что все-таки получим ответы на них.

Чтобы все всё понимали: мы прекрасно представляем себе структуру власти в Екатеринбурге. Знаем об усеченных полномочиях мэра. Но Евгений Ройзман сам год назад собрал совет ученых и попросил их разработать, по сути, план борьбы с городской грязью. Он публично защищает чиновников, ответственных за чистоту, и не раз утверждал, что в нашем городе прибираются не хуже, а то и лучше, чем во многих других миллионниках России.

Мы не хотим сравнивать Екатеринбург с другими городами. И не понимаем, почему обещанные «через год» (то есть ровно сейчас) результаты масштабного исследования городской грязи не опубликованы. Вместо этого мэрия объявляет новый тендер на научную работу с теми же, по сути, задачами, автоматически отодвигая срок разработки конкретного плана борьбы с вечной проблемой. Город готовится к потокам мутной жижи. А Евгений Ройзман и его помощники готовятся отбивать новые атаки возмущенных вечной грязью граждан.

Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи

Чтобы дать мэру возможность заранее ответить на все вопросы о «грязи в душе», главный редактор 66.RU составил список и отправил его мэру. Неделю назад. Глава Екатеринбурга пока не нашел времени в своем графике. И мы публикуем вопросы без ответов. Потому что считаем их важными и по-прежнему ждем ответной реакции.

Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи

— Главный вопрос: вы по-прежнему считаете, что в Екатеринбурге коммунальные службы работают «на твердую четверку»? Только безотносительно других городов страны. Все-таки мы с вами здесь живем и по этим улицам ходим. Чисто? Или терпимо? Или все-таки грязно?

— Весной 2016 года вы заявили, что ведете переговоры с учеными РАН. Состоялась встреча, на которой вы решили совместно провести исследование и разобраться в составе и, главное, причинах появления екатеринбургской грязи. Спустя почти год администрация Екатеринбурга объявляет конкурс на аналогичное исследование. Причем далеко не факт, что ученые, которые этой работой занимаются с прошлой весны, конкурс выиграют и получат деньги. Как это понимать? Несогласованность действий? А главное — зачем? Зачем объявлять новый тендер, если работа вроде как идет уже почти год и вот-вот должны быть объявлены результаты? Во всяком случае вы говорили, что процесс займет «около года», так что срок как раз подходит.

Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи

— Чего вы и ваши коллеги в администрации Екатеринбурга ждете от этих исследований? Что нового могут рассказать ученые о грязи?

— Почему вас, к примеру, не устраивает объяснение Артемия Лебедева. Он, напомню, утверждает: грязь состоит из противогололедного песка (и прочих смесей, которыми всю зиму щедро посыпают улицы), земли и воды. А рецепт борьбы с грязью прост: закрыть потокам раскисшей земли доступ на тротуары и дороги. То есть не дать строительной технике вытаскивать глину со стройплощадок на улицы, запретить парковку на газонах, а сами газоны засадить травой и сделать ниже ограждающих бордюров. Чем плох этот подход? Почему он не годится для Стратегического плана развития Екатеринбурга?

Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи

— Грязь без воды невозможна. При этом снега, который вот сейчас как раз тает, в Екатеринбурге после зимы осталось много. Я вижу, что даже в центре города вдоль пешеходных дорожек есть сугробы в половину моего роста (чего лично я не наблюдал много лет). Хотя всю зиму я регулярно читал бодрые отчеты пресс-службы горадминистрации о героических усилиях снегоуборщиков и невероятных объемах вывезенного снега. Как считаете, почему не справились? И почему сейчас не торопятся вывезти то, что осталось, пока и оно не растаяло?

— Кстати, о тротуарах. Вы не задумывались над тем, почему у нас до сих пор их чистят и моют по остаточному принципу? Наверное, надо как-то приоритеты менять? Как можно, согласно заветам Евгения Липовича, заставить людей отказаться от автомобилей и создать ту самую «комфортную среду для всех», если ходить по городу местами ну просто невозможно? Либо скользко, либо грязно. И ручьи грязи, текущие по автомобильным дорогам, кажутся не такими уж страшными на фоне тротуаров, по которым я хожу каждый день. И вы тоже ходите.

Надо срочно что-то делать, а мы исследования проводим. Семь неудобных вопросов Евгению Ройзману о грязи


— Последний вопрос. Личный. Скажите, зачем вы в это всё вообще ввязались? Зачем однажды выбрали тактику защиты ответственных лиц в администрации Екатеринбурга от «нападок» возмущенных вечной грязью горожан? Ведь объективно — грязно же. Унизительно грязно. И надо что-то делать. А мы всё исследования проводим.

Фото: Антон Буценко; Константин Мельницкий; 66.RU; Дмитрий Шлыков; архив 66.ru