«Мы сохраняем в журналах и книгах целый срез общества»: один день в библиотеке Белинского

«Библиотека имени Белинского уникальна тем, что для нее раза четыре строилось специальное здание», — начала свой рассказ наш сегодняшний гид Марина Соколовская. Старое здание Белинки (сюда библиотека въехала в 1960 году) возводилось по проекту московской мастерской Жолтовского, в традициях американской библиотечной архитектуры первой трети XX века. В нем воплощена идея библиотеки-храма: высокое крыльцо, тяжелая дверь, огромные пространства, необходимость тишины и ощущение, что здесь вы всегда под контролем.

Сейчас старое здание на ремонте, ориентировочная дата открытия уже назначена — 22 апреля.

Новое же здание — совершенно другое. Здесь реализованы идеи, сложившиеся в 70-е: пространство со свободной планировкой на опорах-столбах. Оно более функциональное, но и более замысловатое, запутанное (хотя заблудиться тут трудно). Высота потолков в новой Белинке небольшая, и чтобы сделать пространство более открытым и масштабным, этажи прорезаны атриумом.

Скорее всего, в обоих зданиях, о которых рассказывает Марина, бывали если не все читатели 66.ru, то точно многие. Мы же отправимся туда, куда обычный екатеринбуржец вряд ли когда-то попадет, и расскажем вам про тайную жизнь книги.

Любая библиотека начинается с отдела комплектования, который отбирает книги для покупки и оформляет соответствующие документы. Заведующая отделом комплектования Ольга Позднякова на просьбу рассказать об их работе сразу заявила: «Мы тратим миллионы».

Ольга признается, что художественную литературу библиотека покупает очень мало. Внимание уделяют только ярким современникам, лауреатам различных премий и самым-самым бестселлерам.

Кстати, единственный отдел, где читатели могут сами взять книгу в руки, — иностранная литература. Здесь, например, хранится журнал National Geographic за очень много лет. В издании 1959 года можно найти фотографии Свердловска.

Каждому купленному экземпляру присваивается свой номер, который записывается в инвентарную книгу. Первая из них датирована 1936 годом. По словам Ольги, до этого были другие инвентарные книги, но их все переписали, потому что в 20-е, 30-е годы очень много произведений изымали по цензурным соображениям.

По последним подсчетам, в библиотеке имени Белинского хранится 2 240 227 экземпляров, из которых 1 263 561 — книги, а остальное — журналы, газеты, ноты, карты, брошюры, слайды, афиши и прочее.

Еще одна Ольга заведует отделом научной обработки фондов, который занимается систематизацией книг. «После того как мы получили очередную партию документов, каждый систематизатор берет книгу и начинает проводить анализ ее содержания, чтобы присвоить индекс и в дальнейшем сформировать справочный аппарат в зале каталогов», — рассказывает специалист.

Сотрудники этого отдела создают поисковый образ документа, по которому читатель может зайти в любой каталог, набрать, например, «машино-читаемая каталогизация» — и получить перечень всех документов, в которых есть информация о данном предмете. После того как создали библиографическую запись, печатают карточку, которая идет в комплект карточных каталогов, служебных каталогов и в генеральный алфавитный каталог.

— Зачем вообще нужен карточный каталог? Не проще всё через компьютер искать, чем в бумажках рыться?
— К сожалению, пока через электронный каталог невозможно найти информацию обо всех наших книгах за все годы. Но надо сказать, что на протяжении последних четырех лет происходит сокращение обращений к бумажному алфавитному каталогу. На данный момент 70% посетителей библиотеки обращаются к электронному каталогу, 20% — к систематическому и только 10% — к алфавитному. И кстати, последние исследования показывают, что поиск в карточном каталоге развивает мышление. Если вы освоились в нем, значит, вы действительно умеете эффективно искать информацию, а не просто ловко нажимаете на нужные кнопки.

— А когда все книги будут переведены в электронный вид?
— Я не думаю, что мы когда-нибудь оцифруем всю библиотеку. Во-первых, это очень дорого. А главное, что в нашей стране, как и во многих других, действует авторское право. Соответственно, часть книг мы просто не можем оцифровывать.

А теперь — страшное слово, которое я за время экскурсии по библиотеке слышала раз двадцать, но не понимала, о чем вообще идет речь. Депозитарий. Тут хранится редко спрашиваемая литература. Здесь же обосновался очень большой фонд старых газет и журналов.

«Недавно представители журнала «Коммерсантъ» пришли и спрашивают свою газету у нас. У нас хранится, а у них — нет. Я говорю: «Вы разве у себя какие-то архивы не ведете?» Наверное, это нормально. У них может не быть места. И нормально, что они могут обратиться к нам», — делится руководитель депозитария.

Затем мы проходим в отдел, где создают цифровые копии документов. В основном сюда попадают или совсем старенькие книги, дни которых сочтены, или книги, изданные давно, но до сих пор пользующиеся большим спросом.

Здесь два сканера, один из которых был создан и собран у нас, в Екатеринбурге. Он фотографирует книги в полураскрытом виде, чтобы не повреждался переплет. Каждая обработанная в этом кабинете книжка выходит на внутренний сайт в PDF-формате. Причем текст оттуда можно скопировать.

Спасением совсем старых экземпляров занимаются в отделе консервации и реставрации фондов. Сначала бумагу кладут в дистиллированную воду, которая нейтрализует избыточную кислотность.

«Раньше бумага была тряпичная, она хранилась гораздо лучше. А потом, особенно в 30-е годы, когда СССР была самой читающей страной и в бумажной продукции была очень большая потребность, ее начали делать попроще, подешевле, похуже», — объясняет заведующая сектором реставрации Вера.

После промывки листы отправляются на просушку, за которой следует подклейка и укрепление листов. Такой вроде бы нехитрой процедуры хватит, чтобы увеличить срок жизни газеты еще на несколько лет.

Сама Вера спасением и промывкой бумаги почти не занимается. Она специализируется на переплетах. Девушка рассказывает, что раньше она много читала бумажные книги, а сейчас почти перестала.

Вера Овчинникова:

На переплетах специализируется и реставратор Максим. По его словам, на то, чтобы восстановить одну книгу, у него уходит в среднем около недели, хотя иногда этот процесс может растянуться и на год. А самой частой травмой книг молодой человек называет оторванные корешки. «Все берут книги неправильно, ну нельзя их за корешок вытаскивать», — гневается Максим.

Всего в библиотеке работают около 200 сотрудников, в основном женщины. Причем трудится большинство из них в две смены, так как для читателей здание открыто с 9 до 20. Также, чтобы обеспечивать работу библиотеки, здесь работают два юриста, несколько бухгалтеров, инженеры, уборщицы. Тем временем мы завершаем экскурсию с Мариной Соколовской:

— Какая средняя зарплата у сотрудника библиотеки?
— Думаю, что тысяч 16–18.

— Немного…
— Во всей гуманитарной сфере зарплаты примерно одинаковые. Я писала для журнала «Эксперт» как внештатный сотрудник, но даже если бы я писала для каждого номера журнала, я бы не заработала больше, чем в библиотеке. Многие из моих библиотечных коллег пытались найти работу в других областях, в коммерческой сфере, но так и не поняли, чем они там занимаются и ради чего.

— Не дай бог в библиотеке пожар — что побегут спасать в первую очередь?
— Я думаю, свою жизнь...

— А из книг?
— Это очень сложно. Книг же много. И понимаете, библиотека — это такое место, где ты приучаешься любить разные книги, не только лучшие и ценные.

— Какая самая дорогая книга в библиотеке?
— Сложно сказать. Они все бесценны. Для нас, для читателей, для истории. Но вот из покупок у нас есть произведения тысяч за двадцать.

— Кто вообще ходит в библиотеку? Есть какой-то портрет: средний возраст, пол?
— У читателей нет возраста. Библиотека сохраняется как демократизирующий институт, здесь можно встретить и молодого, и пожилого человека. Здесь можно столкнуться с очень бедным человеком, а можно — с очень состоятельным. Вы даже не поймете, кто из них кто. Можно встретить знаменитых, можно обычных. Ну, и к нам приходят не только читать.

— А зачем еще?
— У нас очень много мероприятий и клубов разной направленности. Мы остаемся местом встречи, пространством, где государство еще выполняет свои обязательства, чтобы дать людям какую-то стартовую возможность. У нас были концерты очень разных музыкальных коллективов, еще тогда никому не известных. А потом мы читали их имена на московских афишах, видели на сцене филармонии, узнавали, что вот это — одна из лучших групп электронной музыки в стране. Людям, когда они в самом начале, нужна стартовая площадка, и библиотека может ею быть.

— И все-таки как насчет привидений?
— Есть одна такая история. Когда-то давно наш краеведческий отдел получил книги и журналы из личной библиотеки покойного краеведа Владимира Павловича Бирюкова. Вторые экземпляры сложили в книгохранении под лестницей и скоро по разным странным признакам поняли, что там нашел приют дух краеведа. И до сих пор он то и дело дает о себе знать. Есть даже примета: если долго не находится какая-то книга, то это, скорее всего, проделки мятежного духа. Тогда надо зайти в фонд рано утром, поприветствовать Владимира Павловича, спросить, на что он обиделся, и попросить прощения. И тогда через какое-то время книга обязательно обнаруживается — на своем обычном месте.