Владимир Шахрин: «Если мы не полюбим нашу страну, то кто нас будет любить?»

Владимир Шахрин — один из немногих музыкантов, которые не стесняются выражать свою гражданскую позицию. В 2010 году он поехал на встречу с Дмитрием Медведевым и вместе с другими рок-музыкантами обсудил с президентом общественные и политические проблемы. Спустя несколько лет написал наделавшее много шума письмо музыканта о ситуации вокруг обысков в фонде «Город без наркотиков», в котором призвал Евгения Ройзмана и Евгения Куйвашева «встретиться один на один».

Лидер группы «Чайф» может претендовать на звание одного из самых известных в Екатеринбурге защитников исторического наследия. Он устраивал поминки на месте снесенного дома инженера Ярутина на улице Малышева и неоднократно вмешивался в конфликты между застройщиками и общественниками (как это было в апреле прошлого года, когда встал вопрос о сносе особняка на Гоголя, 7).

На импровизированной лекции, которую Владимир Шахрин провел в ЦК «Урал» на «Старом новом роке», вопросы политики и городских проблем остались за скобками. Тема беседы звучала вполне миролюбиво: жизнь музыканта на периферии шоу-бизнеса. Музыканты задавали интересующие их вопросы — например, как не остаться на периферии и не стать «местечковой группой» (ответы на их вопросы вы найдете ниже). Мы тоже не удержались и после окончания лекции спросили то, что важно нам. Про вопрос президенту как индикатор главной темы для Шахрина сегодня. Про глобальные проекты, Олимпиаду в Сочи и чемпионат мира по футболу, и коррупционные схемы. Как сломать миф о столице Урала как о самом сером, угрюмом и суровом городе России и кем Екатеринбург может гордиться — из тех, кто не уехал.

Владимир Шахрин собирается посетить пару игр во время Олимпиады. Какие именно — пока не решил. «Нужно сначала доехать, а там посмотрим», — сказал лидер группы «Чайф».

— На встрече с президентом в 2010 году вы могли задать только один вопрос, и тогда вы выбрали дело Бычкова. Прошло несколько лет. Какой вопрос вы бы задали президенту сейчас, будь у вас такая возможность?
— Так как не собирался на встречу с президентом уже давно, поэтому в голове такой вопрос не крутил… Я думаю, что, если бы прямо сегодня… Мне кажется, я бы спросил про градоустройство наших городов. Нам нужна государственная программа, которая будет позволять городам меняться. Города должны становиться более комфортными и удобными для людей.

— Сейчас много независимых общественных организаций продвигают свои проекты, каждый из которых заточен на решение конкретной городской проблемы. Это должна быть именно государственная программа, общественникам не под силу начать решать эти проблемы?
— Это должна быть государственная программа, потому что все они требуют решения очень мощного. Я понимаю, что нас всех достала грязь в Екатеринбурге. Нереально просто. Понятно, что проблему решить нужно. Но для этого нужно глобальное решение, под которое нужны глобальные деньги. Власти должны просто взять и сказать гражданам: «Мы знаем, как это сделать. У нас есть финансирование». Они должны объяснить людям, что, например, на решение проблемы потребуется три года. Это время нужно перетерпеть, смириться с дискомфортом, который будет возникать. Потому что нужно будет многое менять. Возможно, я бы даже что-то и предложил конкретное в этом направлении.

«Рок-музыка сегодня — это сформировавшийся жанр. Лучшие образцы уже написаны. Поэтому если не получается написать свой «локомотив», который потащит все другие песни, то возьмите проверенный хит и сделайте кавер. Свое, оригинальное, клёвое прочтение», — советует Шахрин молодым музыкантам.

— Наверное, главный вопрос в том, где взять эти «глобальные деньги». Через несколько лет в Екатеринбурге пройдут матчи ЧМ, под которые федеральные власти выделяют конкретные суммы. Понятно, что изменения коснутся всей инфраструктуры. То есть это реальный шанс решить некоторые проблемы. При этом многие относятся к этому негативно. Принято считать, что значительная часть вложенных в Олимпиаду в Сочи и чемпионат мира денег исчезает в коррупционных схемах.
— Тот, кто доволен Олимпиадой, кто ждет ее, просто не пишет об этом в Сети. Это специфика интернета. У меня уже несколько лет нет никаких аккаунтов в социальных сетях. Я не захожу в интернет и не читаю никаких комментариев. Потому что я знаю, что все это сплошная ругань и негатив. Я даже не хочу с этим связываться. Я понимаю, что те 2% населения, которые пишут эти отзывы, они шумные и вонючие. Ничего больше. Как будто бы мы все не рады, что у нас будет Олимпиада. Как будто бы вся страна желает провала. Да нет, конечно! Если мы не полюбим нашу страну, то кто нас вообще будет любить? Если мы сами себя не научимся любить? Поэтому я искреннее желаю, чтобы Олимпиада прошла хорошо, чтобы наши спортсмены хорошо выступили, чтобы те люди, которые приедут на Олимпиаду, получили удовольствие, чтобы им было комфортно и приятно. Чтобы у них остались хорошие воспоминания о моей стране.

Если бы каким-то волшебным образом лидер группы «Чайф» прямо сейчас оказался в кабинете Владимира Путина, то задал бы президенту вопрос о градоустройстве Екатеринбурга.

— Многие из тех, кто оставляет негативные комментарии в Сети об Олимпиаде, пишут, что пора уезжать из Екатеринбурга, а потом и из страны. Вы не только не уехали, но и смогли изменить миф о Екатеринбурге как о суровом уральском городе… Почему нужно оставаться? Особенно музыкантам, которые хотят реализовать себя. Ну, и славы.
— Потому что Екатеринбург — это не периферия шоу-бизнеса. Нужно всегда смотреть по сторонам. Мы понимаем, что в Англии есть манчестерская сцена, есть ливерпульская сцена, оксфордская сцена. В Америке есть Бостон, Чикаго, Лос-Анджелес. Не обязательно всем музыкантам переезжать в Нью-Йорк или в Лондон, чтобы работать. Нам нужно здесь всем вместе сделать так, чтобы Екатеринбург не стал музыкальной провинцией. Чтобы здесь была жизнь! Я думаю, что именно здесь нужно приложить свои усилия и свой талант для того, чтобы создать музыкальную инфраструктуру в нашем городе.

Я думаю, что для каждого человека очень важна естественная среда обитания. Есть у меня некая теория болотного карася: вот живет карась где-то на реке Пышме, тут все тиной заволокло, но он тут все закоулки знает. У него папа карась, мама карась. И вдруг этого карася берут и сажают в аквариум, сверху корм сыпется, рядом золотые рыбки плавают. Скорее всего, через какое-то время карась затоскует — и кверху брюхом. Потому что обратного пути у него уже нет.

Безусловной заслугой группы «Чайф» стало то, что благодаря ей был сломан миф о Екатеринбурге как об одном из самых суровых российских городов. «Нам нужно здесь всем вместе сделать так, чтобы Екатеринбург не стал музыкальной провинцией. Чтобы здесь была жизнь!» — говорит Шахрин.

— Каждый город требует своей музыки? Например, на Урале живет суровый народ, которому нужна суровая музыка.
— Я не очень согласен с тем, что здесь суровый народ, поэтому здесь нужно играть такую суровую музыку. Надо играть то, что тебе хочется. То есть в первую очередь нужно играть для себя, то, что тебе нравится. Вообще мне сложно немножко об этом рассуждать, потому что я не понимаю, прав я или не прав. Вполне возможно, и не прав. Когда мы брали гитару, то у нас даже в мыслях не было, что это может стать работой, что мы можем зарабатывать на этом деньги. Это не бизнес-проект был абсолютно! Просто мне хотелось быть парнем с гитарой — вот и все. Ты понимаешь, что надо как-то нравиться девочкам. Есть здоровые парни, которые ходят в хоккейную секцию, но парень с гитарой — тоже вариант, неплохо! Вот, собственно говоря, и все. И мы играли для своих одноклассников, потом одногруппников. Мы ни разу не обсуждали, что нужно играть в этом городе, а что нет.

— Назовите екатеринбуржцев, которые не уехали и которыми сейчас вы гордитесь?
— Если брать из людей, которые так или иначе связаны с творчеством, то, конечно, это наши прекрасные уважаемые художники Волович и Брусиловский. Этими людьми можно гордиться. Дело даже не в том, насколько они хорошие художники (а они хорошие), а в том, насколько они роскошные граждане этого города — с такой хорошей позицией по отношению к Екатеринбургу. Это, конечно, Крапивин. Сейчас очень хорошо будет, если он вернется в город, потому что для нашего города он очень важный человек. Из ныне живущих людей — Коля Коляда, человек, которым, безусловно, можно гордиться. Саша Пантыкин. Это один из современных композиторов, чьи произведения ставят в театрах и играют в филармониях. Ходит, улыбается, весел и бодр, но при этом это человек, который для города делает очень много. Тот же Женя Ройзман. Все это личности, которых в других городах нет.

Хорошим дополнением к выступлениям групп на «Старом новом роке» стали мастер-классы. Лекция Владимира Шахрина пользовалась большой популярностью. Многие посетители и гости фестиваля, включая журналиста и писателя Александра Кушнира, даже пропустили начало выступления Uriah Heep.

— У Ромарио получилось пробиться в Москве, с вашей точки зрения?
— В конечном счете, насколько я знаю, в основном он пишет на заказ как сонг-райтер. Ему нужно зарабатывать деньги.

— Я правильно понимаю: вы считаете, что те люди, которые в свое время уехали из Екатеринбурга в Москву и Петербург, скорее, проиграли? Не только музыканты (Настя Полева, Егор Белкин, Ромарио), но и журналисты, телеведущие.
— Москва их не заметила, а здесь на их месте образовались дыры. Начнем с самых молодых, кто недавно уехал — уехал Миша Лузин. Он хороший журналист был. Он цементировал журналистскую музыкальную общественность. В городе была какая-то музыкальная журналистика, которая на данный момент просто рассыпалась. Чем он занимается в Москве — я не знаю, я не слышал. Был Ромарио, который, имея доступ к «Четвертому каналу», где работал его папа, имел возможность протаскивать местные группы на ТВ и делать музыкальные передачи, создавать музыкальную инфраструктуру. Если мы уж зацепились за «Четвертый канал», то возьмем Игоря Мишина. Это человек, к которому можно было приходить с фантастическими идеями, и он говорил: «А что — клево, интересно, давай, я впишусь, мы поддержим». Ну вот, уехал. Наверное, хорошо живет там. Вроде, дом у него на Рублевке. Мне его не хватает в этом городе. Мне не хватает здесь и Насти, и Егора. Егор когда приезжает в Екатеринбург, он, извините конечно, самозабвенно набухивается, потому что ему здесь хорошо, ему нравится, он общается с людьми. Я думаю, что город Питер не очень замечает, что там есть у них Настя Полева, что есть Егор Белкин.

Лидер группы «Чайф» почти сорок минут вдохновенно говорил о жизни музыканта на периферии шоу-бизнеса.

— Как никому не известной, но хорошей группе из Екатеринбурга или Перми пробиться в столице?
— Первый способ — это финансовый. Вы находите деньги, снимаете дорогие клипы, нанимаете продюсера, платите за кучу публикаций… О вас все узнают. Но как только деньги заканчиваются, заканчивается и история группы. Второй способ — вы должны кому-то очень грамотно отдаться. Для того чтобы человек мог подмигнуть своим друзьям и сказать: «Видел? Моя!». Дальше начинается первый способ — он вкладывает в вас свои деньги. Но как только ему это надоедает, все исчезает. Третий относительно эффективный способ — написать песню, которая, как локомотив, потащит все ваши остальные песни, все ваши альбомы. Нужна песня, которая будет узнаваема. То есть, условно говоря, вы записали песню «Я солдат», и все вдруг начали говорить, что это группа «Пятница», это клево! Все о них узнали, и вот уже мы приглашаем группу на фестиваль, и Андрей Макаревич говорит: «Да он поет лучше, чем сам Боб Марли!».

— Еще можно стать популярным в Сети. У вас, когда вы начинали, такой возможности не было.
— Интернет — идеальное средство для продвижения. Практически альтернативы нет. Как только эта песня или коллектив становятся в интернете очень популярными, тут же начинают подхватывать и большие радиостанции. Я думаю, что у нас в стране существует огромный пробел в том, что касается отбора музыки на радио. На американской сцене все происходит просто — там огромное количество радиостанций. Они есть в каждом колледже, и не по одной. Они свои группы сами крутят. И у крупных радиостанций есть люди, которые просматривают чарты, ищут новых звезд. Получается, что все эти студенческие радиостанции делают за них черновую работу. Большая радиостанция не будет прослушивать все эти 400 групп. Им надо, чтобы кто-то эту черновую работу сделал. У нас в стране никто эту работу не делает. Точно так же работает и клубная сцена. Всем клубам — и в Екатеринбурге, и в Москве — нужна уже готовая звезда. А иначе: «Кто вы такие? Мы вас не знаем. Извините, нам нужно сразу заполнить зал».