Скоро будет два года, как я работаю в спецшколе. Я пришла туда, чтобы реализовать свой творческий потенциал. Когда я устраивалась в школу в марте 2022 года, мой отец был при смерти. Возможно, поэтому я не особо обращала внимание на происходящее. В августе 2022-го отец умер. Я стала больше погружаться в работу.
У всех учителей, в том числе и у меня, не было доступа к 70% помещений спецшколы. Мы проходили узким коридором и заходили в саму школу. Что происходило в других помещениях, мне неизвестно. Я приходила в класс, проводила уроки и уходила домой.
Были моменты, когда звенел звонок, но никто не приходил. Я спрашивала: где дети? На это директор мне говорила: «Вам какое дело? Звенит звонок, вы сидите в классе, и неважно, есть дети или их нет. Ваша задача — вести урок, а не задавать лишние вопросы».
Я часто спрашивала у детей: «Где вы были?» Они всегда молчали. Потом я поняла, что в это время они территорию убирали или еще что-то. Дети были уставшие, с потом на лице.
 Фото: Анастасия Кеда, 66.RU |
|---|
При Поддубной (бывший директор школы, Наталия Поддубная, — прим. ред.) произошла такая странность. Это был октябрь-ноябрь 2022 года (этот период совпадает со временем совершения преступлений, часть которых уже исследуется в Чкаловском суде Екатеринбурге, а другая — все еще расследуется, — прим. ред.). Она нас собрала и объявила: «В классах на уроках двери больше не закрываем». Также нам запретили общаться с детьми на личные темы, расспрашивать их о чем-либо. А как, например, учитель литературы должен проводить параллели с жизнью? Это дико.
Мы стали вести уроки с открытыми дверями, а сотрудники «режима» гуляли по коридору и слушали, о чем учителя разговаривают с детьми. Я писала много жалоб по этому поводу, и в итоге мне разрешили вести уроки за закрытыми дверями.
«Режим» — это мужчина или женщина, которые следят за детьми. «Режимники» вместе с воспитателем приводят детей в корпус школы. Они следят за детьми на переменах. Что происходит после уроков — я не знаю. Учителя следят за дисциплиной только на уроке. Но учитель может пригласить «режимника» на урок. Их очень мало, из-за этого учителей заставляют следить за учениками.
Как-то к нам пришел новый мальчик. Он вел себя неправильно. Нарушал дисциплину. Мне еще до начала работы дали инструкцию, что в таком случае надо звать «режим». До этого случая я не знала, как они решают проблемы. Тогда я пригласила сотрудника в класс. Это была женщина. Она при мне отхлестала мальчика. Не знаю чем. Что-то у нее было в руках.
Я была от этого в шоке. На перемене подошла к Поддубной и спросила, почему такое происходит. Она ответила: «Если вы такое не хотите больше видеть, то не приглашайте «режим» к себе на урок».
Когда я спросила у «режимников», почему они так делают, мне ответили: «С ними по-другому никак». После этого я больше никогда не звала сотрудников к себе на занятия.
 Фото: Анастасия Кеда, 66.RU |
|---|
Очень показательно, как класс заходит на урок. Дети строятся. Дежурный зачитывает рапорт — это доклад о том, сколько человек в классе, кто отсутствует и так далее. Потом мы заходим. Учитель идет последним. Меня это поначалу удивляло. Но это спецшкола, видимо, так у них принято. Говорят, в этой школе даже ручка считается оружием. Поэтому в начале каждого урока учитель выдавал детям ручки, карандаши, тетрадки. А потом — забирал.
Только в прошлом году детям разрешили приносить свои ручки на урок. Те, у кого нет своих, продолжают пользоваться казенными. В школе канцтоваров не хватает. Я говорила директорам о проблеме, но получала в ответ: «Вам надо, вы и решайте» Я стала покупать за свой счет ручки, карандаши, тетради. Раздавала детям. Иногда дарила подарки. На праздники кому-то покупала тетрадку, другому линейку или точилку.
Дети рассказывали, это было еще при Поддубной, что в декабре какие-то спонсоры привезли подарки — конфеты. Дети этих сладостей не увидели. Для меня это было дико. После этого я решила, что буду тратить определенную сумму с зарплаты на сладости для детей.
Это заметили, и детям запретили что-либо у меня брать. Даже на Новый год другие педагоги могут что-то подарить, а от меня брать запрещено. У меня спрашивали, зачем я подкармливаю детей. Но мне не кажется это преступлением. На этот Новый год я купила детям носки с драконом. Детей заставили вернуть их.
На Новый год придумали такую штуку: каждый педагог вытягивает бумажку с фамилией ребенка, которому нужно сделать подарок. Мне выпал мальчик. Я к нему подошла, узнала, что он хочет. Он попросил мягкую игрушку. Я ее купила, но ему запретили ее брать от меня. Это все дети видели. Игрушка и сейчас стоит у меня в кабинете.
 Фото: Анастасия Кеда, 66.RU |
|---|
В этой школе так принято, что всех учителей ставят отрабатывать рабочие часы. Летом, когда уроков нет, учитель все равно должен их выработать. Для этого его ставят, например, вместо воспитателя, который ушел в отпуск. Руководство знало, что я очень неудобный человек, и старалось меня не подключать к этому. Но один раз поставили. Я тогда много интересного увидела.
Например, мы с детьми пошли в столовую. Представьте картину: работает камера видеонаблюдения, накрыты столы: суп, хлеб, другие продукты лежат. Дети выстраиваются в ряд. Снимают штаны вместе с трусами. Приходит медик. Садится возле накрытого стола. К нему подходят мальчики по одному. Медик осматривает у всех промежность. Что-то там мажет, смотрит, крутит-вертит. Я не могла на это смотреть, отворачивалась.
Это видят повара, «режим», воспитатели, другие дети. Для них это было нормой. Я же не понимала, что вообще происходит. Так продолжалось каждый день в обед. Я попыталась узнать у директора, что происходит. Но получила ожидаемый ответ: «Какое ваше дело?»
Закончилась это только после ухода Поддубной. Когда пришел новый директор, я написала заявление о происходящем. Он сказал: да, это ненормально, и процедуры стали проводить в медкабинете.
В спецшколе находятся дети, я не считаю их преступниками или дебилами, как многие говорят. Они чего-то недополучили, чего-то не видели. Наша задача — показать им, что есть другой путь решения конфликтов: не силой, не матом. Когда с ними начинаешь нормально общаться, они раскрываются. Зачем их постоянно бить или бесконечно заставлять чистить снег?
Когда весной 2023 года СМИ начали писать о происходящем в спецшколе, я не поверила. Я ведь до сих пор не видела большинство помещений. Потом я стала вспоминать разные случаи, что рассказывали дети, как они себя вели…
Мне бы хотелось работать с такими детьми. Я понимаю, что я им могу что-то дать. Мне приятно, что они бегут ко мне на уроки, что у них светятся глаза. Мне многому еще надо научиться как педагогу. Но тот результат, который я уже вижу, мне нравится. Я могу показать им светлую сторону жизни, чтобы когда перед ними встанет выбор, они его сделали правильно.
Весной 2023 года один из учеников этого учреждения — Сергей (имя изменено) — сбежал и рассказал матери о том, что в стенах учреждения воспитанников наказывают изнасилованиями. Мама с сыном обратились в Следственный комитет. Силовики начали проверку и подтвердили слова Сергея.
Пострадавший подросток рассказал 66.RU, что случаи насилия происходили по результатам «товарищеского суда», которым руководил воспитатель (его данные есть в распоряжении редакции. Между собой подростки называют педагога Пушером). Воспитанники принимали решение о наказании голосованием. Жестоко карали, например, за побег. Наказывали за проступок сами учащиеся.
После резонанса в СМИ уполномоченный по правам детей в Свердловской области Игорь Мороков посетил спецшколу, но отметил, что не обнаружил там ничего «ужасного».
По последним данным, следователи возбудили три уголовных дела по фактам сексуализированного насилия. Два дела уже рассматривает Чкаловский суд Екатеринбурга. Обвиняемыми по нему проходят трое воспитанников. Еще двух обвиняемых силовики задержали в начале февраля.
Из педагогического состава спецшколы под следствие попала только директор — Наталия Поддубная. Следователи обвинили ее в халатности.
