— Каждый год мы сталкиваемся с массой проблем при подготовке фестиваля, но выделить что-то одно невозможно. Тут как в человеческом организме: важно все. И легкие, и сердце, и голова — все одинаково важны. Если что-то одно не удастся, то все, фестиваля не будет. Если по порядку, то первым делом мы собираемся все вместе и смотрим, а нужен ли фестиваль, будет ли он востребован публикой и самими музыкантами. Затем ищем хедлайнеров, которые готовы разделить нашу идею о том, что для небес одинаково важно любое творчество. Третье — это, конечно, деньги. Если все три проблемы решены, то остальное (аренда помещения, охрана, безопасность, канализация, бейджи, пресса) решается.
В этом году фестиваль может рассчитывать на губернаторский грант 3 млн руб., но на самом деле пока что мы его не получили. От слова «дам» до слов «бери» — огромная дистанция. Ситуация в области очень непредсказуема, и все это понимают. Сейчас, после фестиваля, у нас масса долгов, с которыми мы будем рассчитываться. Формально грант получили даже не мы, а наш партнер — дирекция ЦК «Урал». На сегодняшний день я даже не могу вам сказать точно, подписан ли указ о гранте губернатором или нет. Там своя механика. Но мы сделали все, что должны были сделать. Привлекли партнеров и выиграли конкурс на самый значимый ивент Свердловской области.
Если во время фестиваля не возникает никаких сложностей (ничего не украли, ничего не разбили, никто не подрался), если нет афтепати, то обычно я ухожу с площадки где-то в 3:30–4 часа утра. На фестивале работает огромное количество людей, начиная от гардероба и заканчивая техниками площадок. Я даже затрудняюсь сказать, сколько это человек. Это и видеотрансляция, это и звук, и свет… Это механики — собрать-разобрать сцену.
Мир вокруг гораздо больше и прекраснее, чем мы себе представляем, живя в своем коконе. Это главное, что должны понять зрители, пришедшие на фестиваль. Он дает им возможность выйти за рамки и посмотреть людей, себя показать. Я не могу обещать, что на «Старом новом роке» на вас непременно снизойдет откровение, что здесь вы сможете увидеть по-настоящему высокое искусство, но это точно то место, где вы можете почувствовать, что вы не одиноки. Это то, что лично мне помогает работать дальше.
«Старый новый рок» отличается отсутствием снобизма. Здесь главенствует идея, что музыка начинающих музыкантов — это важно и правильно. Когда к нам приходят заявки от 300–400 групп, я могу точно сказать, что мы действительно слушаем каждого, что их записи не попадают в стол. Очень часто я слушаю, когда еду в машине. Помню, как в свое время меня торкнула группа Platino — я в унылости прослушал пару хэви-металюк и уже подумал: «Да что ж это такое…» И тут поставил группу «Зд», слышу: «Гитарные струны у тебя в косметичке // Ты пишешь стихи на дверях электрички… // В руках сигареты, в кармане билеты на фильм, конечно же, с ним…» И дальше идут строчки про Брэда Питта. Для меня это было как пинок. И таких озарений у меня было несколько.
За годы проведения «Старого нового рока» я понял, что рок-н-ролл мертв и что нужно делать новый фестиваль. И таким фестивалем стала Ural Music Night. Это новые вызовы, новые жанры, это расширение, некая амбициозная задача, которая позволяет объявить всему миру, что Екатеринбург достоин хотя бы на одну ночь стать музыкальной столицей мира. Потому что у нас город эзотерической силы.
Отказываться от «СНР» при этом не нужно. Потому что это праздник, который уже сделан. Это фестиваль, который уже давно вышел на международный уровень. У нас играли великие группы: Fools Garden, Uriah Heep… Мне казалось, что все мечты уже сбылись, но при этом я постоянно испытываю неудовольствие во время фестиваля и вижу, в каких направлениях можно развиваться.
После того как заканчивается фестиваль, я в течение еще нескольких дней испытываю чувство опустошенности. Это такой стрессовый синдром, когда не хочется никого видеть. Это точно не про удовлетворенность, а значит, есть еще куда расти.
Фото; Константин Мельницкий; 66.RU; 66.RU
