Принимаю условия соглашения и даю своё согласие на обработку персональных данных и cookies.

Павел Ефремов, банк «Нейва»: госкапитализм — спасет или погубит?

27 февраля 2015, 11:23
интервью Колонка
Павел Ефремов, банк «Нейва»: госкапитализм — спасет или погубит?
Фото: Дмитрий Горчаков для 66.ru
Региональный банкир в авторской колонке для 66.ru рассуждает о том, как госкапитализм мог бы остановить кризис… а потом загубить экономику страны изнутри.

Мы живем в стране парадоксов. Взять экономику, например. Когда нужно делить сверхприбыль от продажи природных ресурсов и использования естественных монополий — у нас госкапитализм. А когда нужно управлять рынками и как-то противостоять кризису — сразу говорят: так у нас же свободный рынок, мы не можем использовать нерыночные инструменты.

Вспомните осенние скачки курсов. ЦБ начал волноваться, что у него не хватит резервов. Что мешало дать команду госкорпорациям продать немножко валюты, которая была накоплена на их счетах? Выбрать 5–10 госкомпаний и сказать: государство дало вам возможность заработать деньги, теперь и вы помогите государству! Девальвация так или иначе случилась бы, но к ней можно было прийти плавно, а не такими варварскими методами. Всем было бы чуть-чуть лучше. Но нет — у нас рынок, решили в ЦБ, и вмешиваться в валютную гонку не стали.

Что было бы лучше для страны: свалиться в пропасть девальвации, прикрываясь рыночной экономикой, или все же принять факт, что интересы государства у нас сильнее законов рынка? Я не могу найти однозначного ответа для себя.

Как бы ни был хорош госкапитализм, у него есть обратная сторона — снижение эффективности. При госкапитализме никто не печется об экономии издержек, никто не думает о том, как сделать клиенту хорошо. Умы топ-менеджеров ведущих компаний заняты тем, как бы так обрисовать свои расходы, чтобы тебе их покрыли из бюджета.

У меня есть очень простой пример из реальной жизни. Одна полугосударственна организация еще до резкого скачка курса евро и доллара решила закупить оборудование за рубежом. Долго договаривались и подписывали нужные бумаги, а в итоге покупать оборудование пришлось уже по новому курсу — вдвое дороже. Выяснилась нелепая и до боли смешная деталь: многомиллионный контракт в евро никто даже не подумал застраховать от изменения курсов. Хотя любой человек, который занимается внешне-экономической деятельностью, знает, что есть инструменты хеджирования этих рисков: покупаешь фьючерс или опцион, платишь небольшую комиссию и больше не переживаешь, какой будет курс евро на дату расчётов — 40 или 80.

И что вы думаете — переживают руководители этой компании? Нет! «Как-нибудь обоснуем, проведем через увеличение сметы», — говорят. Почему же раньше не застраховали эти валютные риски, недоумеваю я. Оказывается, официально расходы на копеечную (на фоне общей суммы контракта) комиссию включить в начальную смету сложнее, чем обосновать увеличение суммы на несколько миллионов.

Это очень яркая иллюстрация того, какими категориями мыслят структуры, завязанные в вертикаль окологосударственного бизнеса. Никто не думает, как сделать лучше и дешевле, все заняты тем, как бы поизящнее вписать расходы в смету, чтобы получить компенсацию из государственной казны. Вот и получается, что даже если закрыть глаза на скандалы с «исчезновениями» бюджетных денег, то те деньги, которые все-таки доходят по назначению, используются неэффективно, и эта неэффективность приобретает уже такие масштабы, что угрожает экономике всей нашей страны.