— Рынок труда в Свердловской области чем-то отличается от рынков других регионов?
— В Свердловской области своя особенность с точки зрения промышленности, гипермаркетов. Например, «Сима-ленд». Этого не увидишь больше нигде в России в таком виде. И тут нужно понимать специфику найма людей — как найти их и привезти. Екатеринбург — это конгломерат, такой же как Москва. Если вы посмотрите на крупных работодателей, большинство сейчас едет работать к ним из ближайших небольших районов. Тот же «Сима-ленд»: огромное количество людей массовых профессий. Найти дополнительно 200–300 грузчиков в самом Екатеринбурге довольно сложно, потому что это город, где высокая средняя зарплата.
«Мы опросили местных жителей, они не готовы работать за мигрантов»
— Если говорить про рынок в целом, как он поменялся? В пандемию из-за закрытых границ не осталось мигрантов. Прошел год. Сейчас как рынок себя ощущает?
— Мигрантов как не было, так и нет. Мы видим, что открылось авиасообщение с несколькими странами, но оно вряд ли поможет — для рабочих стоимость перелета слишком высокая. Другой момент, почему мигранты сюда не едут — они просто физически не могут раз в три месяца или в полгода вернуться домой. Поэтому эта ситуация затянется еще как минимум на год.
В стройке по-прежнему очень много вакансий. Причем Свердловская область сильно выделяется на фоне других регионов. Мы проводили опрос среди местных жителей, и здесь большинство ответили, что не готовы занимать позиции, на которых работали мигранты.
Мигранты это кто? Это стройка, ЖКХ, немного сельского хозяйства, разнорабочие. Вот 4-5 сфер, которые закрываются мигрантами. Это маленькая зарплата — 15–20 тысяч рублей в месяц. А у безработных в среднем по России пособия около 10 тысяч рублей. И местный человек понимает, что может получить дотацию и где-то еще заработать. Зачем ему идти на стройку и пахать там 24/7?
Мое мнение — перераспределение прошло неплохо. Опасения, что работать будет некому, не подтвердились. И это при том, что у строителей были рекордные объемы работы за счет льготной ипотеки. Получается, они закрывают вакансии.
По мере того как будут открываться границы в течение года, мы придем к состоянию, которое было до пандемии.
— А каким образом строители заменили мигрантов? Подняли зарплаты, нашли людей из других регионов?
— Мы видим два тренда. Первое — вакансии закрываются вахтовым методом. В России неравномерное распределение зарплаты в регионах, в том числе центрального округа, поэтому люди из других городов готовы ехать даже на меньшую зарплату. Второе — зарплаты повысили, но не сильно — не больше чем на 15%.
 Фото: Алексей Школа, 66.RU |
|---|
— Какие специалисты сейчас в дефиците?
— Два направления — стройка и все, что связано с онлайн-продажами и доставкой, в том числе внутренние и региональные перевозки. Производства, которые привязаны к стройке, тоже выросли. То есть в дефиците сейчас курьеры, таксисты, водители грузового транспорта и комплектовщики.
Плюс сезонный спрос. Сейчас идет посевная. Мало кто понимает, но на самом деле уже в феврале среди аграриев начинается ажиотаж из-за поиска рабочих. И сейчас более чем на 100% выросла event -индустрия, потому что появляются мероприятия, концерты, начали работать театры, кинотеатры. Здесь тоже нехватка специалистов.
— IT-специальности?
— IT растет, но это не связано с пандемией. IT как было в дефиците, так и остается. Но это совсем другой рынок. В IT в принципе выбирает соискатель, это перевернутый рынок. Но он таким и был год назад.
— Если говорить про профицит, кого сейчас много? Кого много и он не нужен.
— В массовых профессиях нет такого. И в такое кризисное время люди достаточно быстро начинают искать любую доступную работу, если не могут устроиться по своей специальности. Поэтому мы не видим жестких перекосов. Еще полгода назад у нас было огромное число соискателей из фитнеса, event-индустрии, которые просто не могли найти себе работу. Это продолжалось полгода. Сейчас они возвращаются.
Вообще нет большого количества безработных, которые никуда не могут устроиться. Здесь влияет сокращение активного трудового населения.
«В Екатеринбурге число вакансий с удаленным графиком выросло на 80%»
— Часто говорят про безработицу, падение доходов, при этом во многих компаниях жалуются, что кадров нет. Эта вилка существует давно. Как пандемия ее изменила? Есть ведь мнение, что в кризис люди вообще не склонны менять работу. Даже внутри одной компании отказываются от повышения, потому что боятся, что не справятся и лишатся прежней должности. Как нынешний кризис показал себя?
— Да, в кризис люди стали реже менять работу, особенно в массовых направлениях, потому что им нужна стабильность. Заметили ли мы какое-то уменьшение текучки? Если заметили, то небольшое. Таксисты в среднем меняют работу до пяти раз в год и продолжают это делать.
Но изменения есть. Год назад, особенно в производстве, работодатели говорили, что никогда не уйдут на удаленку. Например, если искали технолога, он обязательно должен был сидеть на фабрике. Таких клиентов достаточно много. И не только в Свердловской области. И когда всех посадили на локдаун, они просто сидели и думали, что с этим делать.
В результате большую часть персонала, которая не стоит у станка, спокойно перевели и сейчас готовы нанимать персонал из другого города с частичным присутствием на рабочем месте. Теперь неважно, живешь ты в крупном городе или в деревне. Достаточно иметь хорошее качество связи. Год назад такое невозможно было представить.
 Фото: Алексей Школа, 66.RU |
|---|
Еще один тренд, который ускорила пандемия, — запрос на ежедневные выплаты, особенно в крупных городах. Человек хочет получать свои деньги за каждую смену либо раз в неделю. Здесь две причины: люди не имеют финансовой подушки безопасности и хотят подстраховаться, потому что не уверены, что в конце месяца получат ту сумму, о которой договаривались с работодателем. Крупные компании этот тренд поддерживают.
— У вас есть данные, как увеличилась миграция между регионами?
— За последний год, то есть с марта 2020 года по март 2021-го, в Екатеринбурге число вакансий с удаленным графиком выросло на 80%, в целом по Уральскому федеральному округу — на 50,4%, а по России — на 49%. В Екатеринбурге это чаще всего продажи, маркетинг и IT, в целом по УрФО еще административная работа.
«Мы смотрим, что покупал человек, и понимаем, какую работу ему можно рекомендовать»
— Если говорить не про рынок труда, а про рынок рекрутинга, как, по-вашему, он будет развиваться?
— Тут сильно повлияла пандемия. Какая проблема была в прошлом году, особенно в крупных городах: соискатели физически не могли приехать на собеседование — из-за пропусков. А в массовых профессиях это традиционная проблема — только один из пяти человек доходит до собеседования. В пандемию весь цикл подбора персонала перешел в онлайн, то есть ты не видишь человека до подписания трудового контракта. В рабочих профессиях это формат массовых собеседований.
— Вы уже говорили о том, что «Авито Работа» заточена на массовые профессии. Вообще, кто ваши клиенты? Я правильно понимаю, что среди нанимателей это крупные предприятия, а соискатели — это рабочие?
— Среди работодателей это три группы. Первые — крупные клиенты, которые нанимают людей десятками и сотнями тысяч: «Пятерочка», «Сима-ленд», «Озон» и так далее. Другой костяк — производственные предприятия. У них часть — рабочие профессии, часть — специализированные. Это тоже наш портрет. Третьи — SMB (сегмент малого и среднего бизнеса, — прим. ред.). Это может быть и ларек на остановке в глухой деревне, и барбершоп, и кофейня. У нас более миллиона клиентов из мелкого бизнеса. Например, тех же бариста мы причисляем к массовым профессиям.
— Считается, что HeadHunter (hh.ru) — премиум-сегмент, более квалифицированные кадры, «Работа.ру» — уровнем пониже, а «Авито» — только рабочие профессии. Вы рассчитываете потеснить конкурентов или в этом сегменте планируете остаться?
— Есть несколько особенностей. Первое: если соискатель рабочей профессии, то ему нужно найти работу максимально быстро, у него ожидание 24 часа. У него нет подушки безопасности, чтобы искать работу дольше недели. И он может быстро переключаться с одной работы на другую за прибавку в районе 10%.
Второе: для синего воротничка сделать качественное резюме — это очень сложно. Он просто не умеет и не понимает, зачем «писать эту портянку». Мы сделали формат, когда сами собираем для человека резюме. В чате задаем вопросы: где работал, что делал, чем конкретно хотел бы заниматься. Это бесплатно. И мы смотрим не только на него, но и на его историю — какую квартиру-комнату искал, в каком регионе, что покупал, какой у него примерно доход. И по этому портрету определяем, какую работу человеку рекомендовать.
 Фото: Алексей Школа, 66.RU |
|---|
Если сравнивать с HeadHunter. Почему у большинства ощущение, что HeadHunter — это премиум? Потому что он начинал с белых воротничков: менеджеров по продажам, программистов и так далее. У нас есть IT и прочее, но немного, потому что «Авито» — это массовый сегмент. В нем мы самые крупные по России и в разы больше «Работы.ру», с 2021 года — больше HeadHunter по объемам. И мы растем быстрее, чем любые другие игроки. По аудитории и в целом — рост близкий к 80%, а тот же HeadHunter отчитывается от росте в 18%.
«В России порядка 55 миллионов синих и серых воротничков — это наша аудитория»
— Какая у «Авито Работа» сейчас доля на рынке?
— Сложно ответить. Чтобы посчитать долю, мы должны понимать, какое количество людей трудоустраиваем, а такой информации нет. Мы сами отрезаны от нее — передали и не знаем, вышел человек на работу или нет. Так как рынок непубличный, то нет данных ни по HH, ни по Работа.ру, ни по Superjob. Мы знаем, что наша доля — около половины рынка. Если посмотреть HeadHunter, у него аудитория чуть больше 20 миллионов человек. Наша сейчас — порядка 18 миллионов.
И тут важный момент — скорость роста. Мы фокусируемся именно на рынке массовых профессий, а он максимально быстрорастущий. Это серые и синие воротнички. Серые — это профессии, которые мы привыкли относить к белым, но они массовые: врачи, учителя, младшие юристы и так далее. Если посмотреть по аудитории внутри активного трудового населения России, то белые воротнички — это 15 миллионов человек из 71, а остальные — порядка 55 — синие и серые воротнички. Но вы абсолютно правы — с точки зрения имиджа «Авито» фокусируется на массовом сегменте. Мы специально не идем в топовый сегмент, потому что пока это не наше.
— Пока?
— Да. Никогда не говори «нет». Есть варианты, как мы можем туда выйти, но здесь же вопрос бизнеса. Мы должны расти, отвечать на вопросы акционеров. Если мы поймем, что в массовом сегменте все хорошо настолько, что можно забирать топовый, тогда пойдем, но пока — нет.
— А кто вообще сегодня белые воротнички? Топ-менеджеры? Эта характеристика ведь отражает не только характер работы, но и доход?
— Да, и доход. Это не только топ-менеджеры, это менеджеры среднего звена, айтишники. И эта прослойка от 10 до 15 миллионов — достаточно большая.
— А синие воротнички?
— Это квалифицированные рабочие. С точки зрения дохода тут может быть очень большая разница. Если вы посмотрите технологов и токарей — они могут получать несколько сотен тысяч рублей, и это будут синие воротнички.
— Как сервис «Работа» смотрится на фоне остальных дивизионов «Авито»?
— К сожалению, не могу называть эти цифры, мы внутри публичной компании, у нас на уровне акционеров они не раскрываются. Но мы самые быстрорастущие. И по оборотам, и по росту аудитории. Четвертый квартал прошлого года мы закрыли с ростом оборота на 56%, первый квартал 2021-го — с ростом более 80%. Аудитория за год увеличилась с 12 миллионов до 18 миллионов человек. Если «Авито» в целом — это десятки миллиардов, то на «Работу» приходится несколько миллиардов.
— Как планируете дальше развиваться?
— Изначально «Авито» ассоциируется с товарной категорией. И мы сейчас рассказываем всем, что здесь можно решить любые задачи, связанные с бизнесом: найти сотрудников, продать товар, купить или арендовать машину, помещение. Мы строим замкнутую систему, можно сказать, экосистему.
— Второй «Яндекс»?
— «Яндекс» потребляют через поиск «Найти все», нас потребляют через запросы — купить, найти, починить, найти работу, и в этом наше основное отличие. Здесь тоже важно понимать, что сейчас наша месячная аудитория превышает 60 миллионов человек, а это практически две трети всего активного населения — даже больше, —которое выходит в онлайн.
Задача «Авито Работы» сейчас — уходить от формата джоб-борд (доска с объявлениями), чтобы на нашей площадке клиенты могли работать напрямую с кандидатами. Это будет внутренняя система, фактически CRM, когда видишь всю воронку: вот человек пришел на собеседование, вот прошел первый этап, поговорил с нанимающим менеджером, прошел службу безопасности и готов к подписанию контракта.
