— Коли возникает вопрос, как взаимодействуют власть, общество и девелоперы, значит, есть какая-то проблема. Мы видим ситуацию так: есть четыре участника этого процесса — институт экспертизы, девелоперы, местные власти и жители.
Институт экспертизы — это структура, которая занимается специфичными вещами. Нужен определенный набор знаний, в том числе в узких нишевых вопросах. К сожалению, авторитет экспертизы драматично падает. У нас понимают, как воспитывать детей, управлять государством и строить города. Мы видим огромную проблему в неуважении к экспертизе со стороны людей. Особенно ярко это проявляется на публичных слушаниях.
Девелопер — самый организованный и готовый к диалогу участник процесса. Это люди, которые рискуют своими деньгами. Им надо, чтобы покупали их продукт. Если мы построим что-то не то, то мы потеряем деньги. Да, какое-то время можно втюхивать что угодно, но в долгосрочной перспективе это не получится: покупатель знает, что такое городской комфорт и качество среды. К тому же у нас есть профессиональные объединения, которые могут быть официальными представителями, потому что невозможно с каждым отдельным девелопером что-то обсуждать.
Муниципалитет тоже готов к обсуждениям. На сегодняшний день для нас это единственный квалифицированный собеседник и партнер. Да, мы можем друг с другом не соглашаться, но это люди, которые вместе с нами сидят в переднем окопе и отвечают за то, что происходит. Но у муниципалитета есть огромная проблема: это маленький бюджет. Пока не будут решены проблема реального федерализма в стране и вопрос передачи бюджета развития в муниципалитеты и регионы, нам будет сложно разговаривать о смысле градостроительной политики.
 Фото: архив 66.RU |
|---|
| Чиновники формально вовлекают горожан в обсуждения девелоперских проектов, но это происходит онлайн и их замечания не обязательно учитывать. Да, проекты можно обсуждать с профессиональным сообществом. Но, во-первых, градостроительный совет не собирался 2,5 года. Во-вторых, непонятно, насколько его новый состав будет самостоятельным. |
С обществом самая большая беда. Общество — это что вообще такое? У нас нет реального института собственников жилья и земли. С кем разговаривать? С сомнительной управляющей компанией? Они управляют недвижимостью, которую мы создаем, и разрушают ее к чертовой матери.
Итак, нет собственников жилья и земли и нет их сообществ. С каждым отдельным человеком разговаривать невозможно. К людям должно прийти понимание того, что собственность — это не только права, но еще и обязательства и ответственность за те помещения и участки, которые им принадлежат.
Еще есть так называемые общественные организации. Я не понимаю, что это такое. Говорят, есть внятные общественные объединения. Хочу их увидеть, с кем можно осмысленно, профессионально о чем-то разговаривать. Я не против городских сумасшедших, которые сегодня являются главными ораторами гражданского общества. Я понимаю, что есть много людей, которые хотят, чтобы их увидели, услышали, чтобы их мнение оценили. Но это другой жанр, они не должны обсуждать профессиональные вопросы. Нужно создавать для них кружки по интересам, дискуссионные площадки.
Еще есть городская дума. Сегодня, к сожалению, ее состав формируется не на основании представления этими людьми интересов социальных групп, имеющих четкие понятные программы, имеющих ответы на ключевые вопросы — социальные, экономические, технологические. И получается, что непонятно, с кем и как вести диалог. Часто этот орган висит гирей на ногах муниципальных властей.
Почему, например, мы восхищаемся Флоренцией? В определенный момент времени правителями этого города стала семья Медичи, члены которой понимали, что такое «прекрасно», обладали качествами создать команду и привлечь гениальных людей к работам. И не слушали кухарок, которые не собирались управлять государством.
Если бы барон Осман (государственный деятель, который во многом определил современный облик Парижа) слушал всех противников сноса средневековых домов, то сегодня не было бы ни красивых бульваров, ни градостроительной ткани современной французской столицы.
| Это вид на площадь Звезды, которая приобрела окончательный облик в 1854 году |
Другое дело, когда мы говорим про градостроительное развитие, нужно иметь в виду, что у нас цели развития страны непонятны. Мы еще с прошлым не определились. Если мы считаем, что главная геополитическая трагедия XX века — это крах Советского Союза и его надо восстанавливать, то будьте готовы к национализации жилья, к тому, что нужно собираться в армию и идти отвоевывать Украину, Белоруссию, Среднюю Азию, Кавказ.
Если мы говорим о том, что мы совершили великую русскую буржуазную революцию, то мы совсем другие люди. Мы не пораженцы, которые потеряли СССР, а победители и строим новую лучшую страну. Это совершенно другая концепция развития. Вот с этим надо разбираться, иначе цели градостроительства опять повиснут в воздухе.
