Если у вас нет времени читать интервью целиком, ниже — краткий пересказ. Он же — оглавление. Кликнув на конкретный тезис, вы окажетесь в той части текста, где Илья Обабков его раскрывает.
- Назначение и. о. ректора для Ильи Обабкова в некоторой степени стало неожиданностью: будучи директором Института радиоэлектроники и информационных технологий, он строил планы по радиофаку на годы вперед. Теперь ему предстоит долгая процедура аттестаций, но уже сейчас новый глава вуза готов заняться перестановками.
- Одна из ключевых задач университета — решение дефицита кадров в стране. Нужны не просто люди, а специалисты разных отраслей, которые будут понимать специфику промышленности и встраиваться в нее.
- Вторая важная задача, которую предстоит решить Илье Обабкову и его команде, — наладить совместную работу отдельных институтов, которые пока существуют каждый по отдельности.
- Университет готов помогать в решении государственной задачи — повышать рождаемость среди молодежи. За счет активностей, IT-пикников и комфортных общежитий.
- И этих же самых молодых специалистов, выпускников УрФУ, намерены вовлекать в преподавание. В первую очередь интересными задачами. Конкуренции с «Контуром» и «Яндексом» Илья Обабков не боится.
- После смены ректора претерпит изменение и структура университета. Но связано это с близящимся к концу строительством кампуса в Новокольцовском. Некоторые институты, например радиофак, раздвоятся.
- В финале интервью — о главном сожалении и. о. ректора. Ему пришлось отказаться от преподавания в пользу административной работы.
Причины смены ректора УрФУ и новые кадровые перестановки
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Долгое время мы жили в информационной реальности, где Виктор Кокшаров пойдет на новый срок. Вопрос не совсем к вам, но, может быть, вы понимаете, с чем вообще связана необходимость смены руководителя университета?
— Да, мы полностью жили в такой реальности, и никаких сомнений в этом не было. Я работал и имел большие планы по радиофаку на пять лет вперед. Перемены, я думаю, связаны с тем, что идет запрос на образование и подготовку для научно-технического лидерства, то есть на переход от исследовательского университета к университету, который работает на обеспечение технологического суверенитета, и есть надежда, что опыт, полученный в рамках института, может дать хороший эффект при экстраполяции, особенно учитывая индустриальный характер региона.
— Процедура назначения ректора прошла не очень публично. И если отбросить все материалы, основанные на источниках и слухах, у нас остаются две точки: когда появилась первая неофициальная информация о смене ректора и официальная — о назначении исполняющего обязанности ректора. Очевидно, между этими событиями была длительная процедура выбора и согласований. Как вы узнали, что вас рассматривают в качестве кандидата на пост и. о.?
— Есть два состояния: исполняющий обязанности и назначенный ректор. Насколько я понимаю, на уровне и. о. рассматривали несколько кандидатур, мое резюме запросили в марте. То есть исполняющего обязанности назначают достаточно быстро и решительно. А потом начинается длительный процесс перехода в статус ректора.
— В чем он состоит?
— Будущий ректор должен пройти аттестацию: сдать экзамен и пройти собеседование с достаточно большим коллективом. После того как он записался на эту аттестационную комиссию, по уставу университета его должны выдвинуть от Наблюдательного совета университета — коллегиального органа управления. Эта процедура может занять от трех до одиннадцати месяцев.
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Тем не менее на пресс-конференции вы анонсировали, что сразу после завершения приемной кампании могут последовать кадровые решения. Но сначала вам нужно выстроить структуру будущего вуза, чтобы понять, каких людей оставить, а каких — убрать. Как вы собираетесь создать ее в такие короткие сроки?
— Кадровые изменения могут быть разными, я за этапность и гибридный формат. Вот вы пришли в новый коллектив и за четыре месяца все равно поймете, кто как работает и насколько эффективно. Для этого потребуется уточнить стратегию университета, которая разработана до 2036 года. Выстроить систему метрик, понять, что будет эффективно, чтобы своевременно перераспределять ресурсы и поддерживать процессы.
— То есть первый этап кадровых решений — это, по сути, создание команды, которая будет разрабатывать план перемен, а второй этап — воплощение этих перемен?
— Да. Важно, создавая новое, не сломать работающие процессы. И это потребует дополнительных усилий и затрат на ранних этапах, но окупится, потому что не придется восстанавливать те процессы, которые окажутся эффективны и для новой модели.
— За счет чего эти затраты будете закрывать?
— За счет перераспределения. Ресурсы сейчас имеются.
Кого нужно готовить университету, чтобы решить проблему кадрового голода на рынке
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Вы уже упомянули о новом запросе к университету по решению проблемы технологического суверенитета страны. А для этого нужны кадры, причем кадры для промышленности. И ваша задача, как университета, их вырастить.
— Все немного сложнее. Мы говорим, что нужны кадры, но если копнуть глубже — ситуация неравномерная. Где-то есть конкуренция за рабочие места, а где-то людей не хватает. Поэтому важно понимать: какого класса и типа инженер должен быть, как он будет встраиваться в производство.
— Вы можете назвать наиболее востребованные на рынке специальности и те, где число выпускников можно безболезненно сократить?
— Это же видно по успешности трудоустройства. Инженеры по профилям уральских предприятий находятся в однозначном дефиците. В некоторой конкуренции за рабочие места находятся традиционные экономисты, юристы и представители гуманитарных направлений.
— История с переизбытком юристов и экономистов все еще тянется? Знаю, что такая проблема была в нулевые, потому что в 90-е многие родители отправляли детей учиться на адвокатов и бухгалтеров.
— Ситуация не слишком изменилась. И сегодня дети предпочитают сдавать обществознание и обрезают себе возможность поступления на инженерные и естественно-научные программы. Хотя, например, могли бы сдать физику или информатику и попробовать свои силы. Возможно, это просто страх перед сложными и новыми задачами.
Экономика в моем понимании — это ведь про математику. Но, кажется, и экономика будет двигаться в сторону индустрии. Сейчас нужны такие экономисты, которые понимают специфику металлургического производства, машиностроения, умеют строить модели и применять цифровые инструменты.
Задача университета — наладить совместную работу отдельных институтов
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Мы обсудили только первый аспект работы университета — подготовку кадров. Наверняка их больше.
— Чтобы готовить кадры высокого потенциала, которые понадобятся для технологий будущего, мы должны развивать исследования. Причем исследования с выходом на инжиниринг, создание опытных образцов, с передачей технологий бизнесу. Например, в электронике вы нашли новое соединение, понимаете его свойства. Нужна команда или партнеры, чтобы превратить его в конкретное изделие?
Для исследователей важно уметь провести само исследование и написать хорошую статью. Но в идеале должен происходить переход в прикладную плоскость — и это важнейшая задача, которую нужно решать. Уметь доводить исследования до инжиниринга, усиливать связь науки и разработок.
Еще одна функция университета — готовить специалистов на стыке разных областей. Например, не просто инженеры, а инженеры на стыке разных областей: биологии, IT, химии, математики и так далее.
— Но ведь сейчас в университете все не так устроено и институты довольно жестко разделены.
— Да, и одна из моих целей — вовлечь институты в такие совместные проекты. Министерство образования и науки поставило задачу определить, в каких научно-технических направлениях университет должен стать лидером. Сейчас нам предстоит найти ответ на этот вопрос.
— И какие направления вы рассматриваете?
— Пока в процессе. У нас есть ставка на ядерные и химические технологии. Есть кандидатное направление — искусственный интеллект в промышленности, потому что ИИ может эффективно ускорять решение некоторых нетривиальных задач. Очень интересны направления, связанные с материаловедением.
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Уральский федеральный университет гораздо шире. Значит ли такое перечисление приоритетных направлений, что нужно начать переживать зоологам, астрономам, философам и представителям других отраслей базовых знаний?
— Обязательно будут и проекты в гуманитарных направлениях. Я думаю, что у всех здесь — прекрасное будущее. Во-первых, у них есть огромные перспективы участия в междисциплинарных направлениях и работе в команде на стыке специальностей. Во-вторых, для тех, кто занимается фундаментальными исследованиями в естественных науках — биологии, химии, математике, — инженеры подкинут задачи. У меня есть стойкое ощущение, что инженерная команда стимулирует новые направления для фундаментальных исследований.
— А вы примерно представляете, какие структурные изменения нужно внести в работу университета, чтобы все это функционировало на стыке? Потому что сейчас есть отдельные институты и они живут в параллельных реальностях — разве не так?
— И да и нет. Структура институтов была создана давно, и она достаточно интересная. Есть единицы с достаточно сильными командами и директорами, например УГИ, ФтИ, ХтИ. Это институты-лидеры. Но как только появится масштабный проект для «Синары», «Росатома», «Сибура», КамАЗа, нам придется создавать сборную команду для его реализации, и в ней будут не только химики и физики, практически найдется место всем.
Стоит ли для этого ломать структуру институтов? Пока не понятно. Нужно в первую очередь обеспечить им поток задач, заказов и ресурсов.
— Вам уже сформулировали KPI, чего вы должны достичь за обозримый период?
— KPI нет, есть некоторые достаточно четкие показатели университета: научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы (НИОКР), количество молодых исследователей. Это цифровые показатели. На словах было сказано: покажите, в чем вы лидеры, демонстрируйте ваши разработки и изобретения.
IT-пикники и университетские встречи как способ повысить рождаемость
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— На федеральном уровне, на уровне Госдумы, очень много говорят и обсуждают, как университетам следует создавать условия, чтобы студенческие семьи могли рожать детей. Не могу не спросить: ставят ли перед вами цели, связанные с демографией?
— Перед нами однозначно стоит миссия поддержки студенческих семей: финансово, нефинансово, предоставлением мест в нашем детском саду, более удобными комнатами в общежитии.
Что касается стимула рожать детей, то мы сейчас видим, что мир изменился. Приведу в пример студентов-айтишников. Представьте, что вы студент и сотрудник IT-компании: работаете из дома, еду и вещи заказываете с помощью цифровых сервисов и сокращаете коммуникации с внешним миром. И вот здесь университет и компании занимают активную позицию: проводят мероприятия, делают все возможное, чтобы люди друг друга увидели, встречались друг с другом и, возможно, объединяли свои силы и создавали семьи.
Как удержать молодых преподавателей
— Раз мы заговорили про студентов, которые уже работают. Как вам кажется, насколько хорошо сейчас УрФУ выполняет функции превращения студентов в сотрудников университета, готовит кадры для себя?
— Это сильно зависит от факультета и конкретного института. Например, химический факультет значительно превосходит остальные по количеству молодого преподавательского состава. IT-отделы и институты привлекают к работе еще магистров, то есть стараются вовлечь студентов в работы, исследования и преподавание до того, как они получат предложение работать вне вуза.
— Вы сказали, что у IT и химиков хорошо. А у кого плохо?
— У каждого факультета своя специфика, поэтому нельзя сказать, что у кого-то плохо. Есть вопрос длительности входа. Например, для преподавания фундаментальных дисциплин требуется более длительный срок, подготовить хорошего исследователя тоже требует несколько лет.
— То есть нельзя взять в качестве примера химиков и транспортировать эту технологию на всех?
— Скорее нет, все зависит от многих факторов: задачи, зарплаты, коллективы, партнеры, сформированные связи и доверие. В IT, например, ситуация по зарплатам на начальном этапе пока иная, чем у химиков. Поэтому мы должны мотивировать айтишников остаться, показать, что университет — это прекрасное место работы.
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Чем вы их собираетесь мотивировать?
— Чтобы человек остался работать, нужно понимать, какой у него гигиенический уровень оплаты труда. Если вы его соблюдаете, сотруднику хватает на нормальную жизнь, и он перестает беспокоиться, искать дополнительное или другое место заработка. Ну, и хороший коллектив, достаточно гибкий и понятный график работы, а также карьерная перспектива.
— Так написано в любой вакансии. От «Росатома» до «Вкусно и точки».
— Возможно, и так. Но мы показываем, что здесь можно построить достаточно успешную интересную карьеру. Плюс — социальные пакеты, собственный детский сад, подшефные школы. Однако я все-таки настаиваю, что университет способен дать интереснейшие задачи, а не рутину. И это очень важно для молодого преподавателя и ученого.
— Но очень часто у этого потенциального молодого преподавателя, например в IT, к третьему курсу уже есть оффер от условного «Яндекса» и от совершенно неусловного «Контура». И там есть все, что вы перечислили — от интересных задач до социального пакета. Как будете конкурировать?
— Благодаря усилиям команды университета в прошлые годы, айтишников мы готовим чуть больше, и сейчас есть из кого выбрать. Когда зарплатная пена немного спадает, люди задумываются о будущем, о своей квалификации, портфолио, миссии, и многие остаются в университете.
— А вы себе представляете, из чего будет состоять эта программа внутреннего HR?
— Поиск и развитие. Сейчас мы восстанавливаем работу корпоративной академии, сопровождаем их в исследовательской повестке, тренируем управленческие навыки. Мы гарантируем рост человеческого капитала. Я уверен, что у университета есть свой тип людей, которые готовы работать со студентами. Это не каждому дано. И такие, возможно, останутся с нами, а «Контур» и «Яндекс» будут для них промышленными партнерами на долгие годы.
Радиофак расширят географически и разделят на две части
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— При всех тех вызовах и целях, о которых мы говорили, у вас происходит пертурбация имущественного комплекса. В моем понимании университет — это то, что должно быть сосредоточено в одном месте. А сейчас УрФУ частично переезжает в Новокольцовский, то есть растягивается на два больших блока. Как вы будете в этих условиях работать?
— Концентрация — это хорошо, но можно сосредоточиться не в одном месте, а в определенном направлении. Многие уральские университеты имеют достаточно широкое распределение по городу — исторически так сложилось. Высшая школа экономики и ИТМО разбросаны по Москве, Санкт-Петербургу и другим городам, имеют свои кампусы. И главное, что у УрФУ разброс не такой большой — 15–30 минут на автомобиле. А возможности, которые дает новый кампус и новая инфраструктура, могут быть достаточно серьезными. Это станет центром цифровой трансформации, и мы сможем сделать ставку на цифровизацию.
— Как будете решать, кто переедет в Новокольцовский, а кто останется?
— Пока туда едут два института. Возможно, в рамках этой локализации появится кто-то еще. Будем обсуждать со стратегическими партнерами из индустрии, а потом переходить к решению.
— А что будет с площадями радиофака после того, как он переберется в Новокольцовский?
— Как ни странно, они очень нужны, потому что и старые, и новые площади рассчитаны на меньшее количество учащихся. Новое здание — на 4100 студентов, а на радиофаке учатся 7200. То же самое, например, и с экономистами, это сейчас очень крупный институт.
— То есть радиофак раздвоится?
— Да, но мы можем делить его по уровню. Бакалавриат учится там, магистратура — здесь. Есть разные варианты, но базовая версия такая: большинство приезжих студентов радиофака живут в общежитиях, и им будет удобно, что все находится в одном районе. А магистры уже серьезно зарабатывают и, как правило, мыслят о своей квартире и семье.
Главное сожаление — невозможность читать лекции студентам
 Фото: Антон Буценко, 66.RU |
|---|
— Напоследок хотел спросить: вы с 2018 года были руководителем Института радиоэлектроники и информационных технологий. Став ректором, вы не будете преподавать. Это нормально для вас?
— Маловероятно, что будет время на подготовку и чтение лекций, нужно с этим смириться.
— А нельзя раз в год устраивать «золотые лекции» от ректора?
— Для меня имело смысл выступать перед студентами так, чтобы получить обратную связь от них и снова дать обратную связь от себя. Ректору, конечно, можно преподавать, но это вопрос ресурса времени. Пока ты читаешь лекции, упускаешь какую-то другую часть. Задач слишком много — от проектов и стратегий до нового кампуса.
