Культовый музыкант конца 90-х, начала 2000-х Найк Борзов продолжает собирать толпы людей на концертах и записывает новые альбомы. Недавно вышел «N2O2AC25» — камерный альбом-переосмысление главных хитов.
53-летний артист нанял SMM-команду зумеров и активно ведет соцсети. Например, рассказывает самые бредовые истории про себя, вспоминает 90-е, признается в любви к «винилу», публикует обзор на виллу и анонсирует новую песню «Станция любовь» юмористическим видео.
— Как вы в свои 53 года ощущаете себя в мире трендов ТикТока? Как артисту из другого поколения удается оставаться на сцене одновременно с блогерами-музыкантами?
— Раньше я не очень понимал эту тенденцию, что не нужно ничего делать. Можно просто выпускать какие-то странные, смешные и не только вещи. И этого достаточно для того, чтобы быть популярным. В этом, в принципе, я вижу и определенный плюс. Начал активно вести соцсети. У меня есть команда СММ-щиков зумеров, которая понимает, что нужно делать.
— Так. И что это дает?
— Это дает мне возможность работать над материалом дольше. Записывать песни, как я привык, не торопясь, выкладывая каждую неделю новый трек или что-то еще. Потому что эта тенденция влечет за собой потерю качества, а я привык делать все более детально, погружаясь, занимаясь всеми аспектами аранжировки песни и ее записи. Для меня это даже лучше, потому что выкладываю рилсы, которые не вступают в противоречие с моим внутренним миром. Я могу заниматься тем, что для меня важно столько, сколько мне нужно. Мне это нравится.
— Насколько ощутимое количество новой аудитории вам удалось привлечь благодаря тому, что вы активно ведете соцсети?
— Это очень ощутимо. Люди любят этот лилипутский кинематограф, как я его называю. Особенно, если они с каким-то забавным смыслом или историей. ТикТок воспитал таким образом, что люди не воспринимают информацию дольше 1,5 минут. И с этим тоже можно работать.
— Как изменились привычки аудитории и как им соответствовать артисту из другого поколения?
— Я пишу песни на вечные темы. Они всегда близки людям, вне зависимости от того, зумеры они, миллениалы или какие-то динозавры. Я не чувствую какой-то усталости (от сцены), потому что я делаю то, что люблю, то, что меня вставляет. И людям нравится, что делаю я. Это обмен энергией. Не знаю, как от этого можно устать.
Через некоторое количество лет, я думаю, будет вторая часть «N2O2AC25».
— Стоит вообще гнаться за аудиторией зумеров?
— Не уверен. Я все равно продолжаю делать то, что считаю нужным. Если получается что-то модное, то это мое личное желание. Актуальность есть временная, а есть на долгой линейке. И вот на этой долгой линейке, мне кажется, я выигрываю. Поэтому не чувствую никакого дискомфорта и желания гнаться за какими-то сиюминутными трендами.
В свое время мне индустрия моды показала, что тренды меняются быстро, но проходит 10, 20, 30 лет и все снова повторяется. С маленькими модификациями, но, тем не менее, я вижу, что мы пережили в 60-е, 70-е, 80-е. Сейчас 90-е, 2000-е переживаем опять. Учитывая, что планета начала крутиться побыстрее, эти тренды повторяются чаще. Поэтому я успеваю несколько раз попадать в один и тот же тренд (смеется).
 Фото: предоставлено 66.RU |
|---|
— Насколько сильно блогеры-певцы повлияли на музыку? Останутся ли они в истории?
— Сложно сказать. Я не оракул и не провидец. Я живу здесь и сейчас, потому что прошлого уже не существует, а будущее может не случиться. Поэтому единственное существующее время — данный момент. А что будет дальше, посмотрим.
Я могу, конечно, предположить, что они повлияют на индустрию. Уже повлияли. Мы от аналогового звука и больших аппаратов с пленкой, со всякими лампами, с разными вот этими заморочками, пришли к компьютеру, который упростил создание музыки. И это повлекло за собой потерю качества. Содержание за ним полетело, понятное дело. На примере той же поп-музыки мы видим широкое деградационное полотно, где темы заканчиваются только сексом, выпивкой, наркотиками и несущественным барахлом.
То есть это влияет на данный момент, возможно, повлияет и на будущее. Но я, конечно же, вангую за то, что люди, все-таки, от примитивного повернутся к более конструктивному и большому, то есть внутреннему миру. Начнут его развивать, двигаться именно с точки зрения духовности. Но это приходит с возрастом.
Было бы классно, если был бы задан вопрос: «Вот если бы люди не болели, а в какой-то момент раз и умирали».
— Считайте, что он задан.
— Природа до определенного момента делает нас лучше, бодрее, сильнее. Как только определенный момент приходит, она начинает нас убивать, освобождая место следующим поколениями. Недавно у меня с другом была дискуссия на эту тему. Мы до определенного этапа развиваемся, а потом появляются болезни, проблемы.
Чем ты дольше находишься в физическом, ментальном движении, тем дольше ты остаешься здоровым и тем дольше ты чувствуешь драйв от жизни, не становишься дряхлым, больным, доживающим свои дни [человеком]. Это даже интереснее, чем нежели у тебя бы был один уровень здоровья до конца и ты резко умирал. Это дает возможность внутренней борьбы и развития.
— В вашем новом альбоме нет ни одной новой песни. Это отчет о проделанной работе?
— Это абсолютно никакой не отчет. Ни черта. Это просто фиксация песен, именно в том контексте, где песня играет ключевую роль. Не многим это дано, потому что для этого нужно иметь, как минимум, хорошие песни (смеется).
Вообще все это получилось совершенно случайно. В 2023 году мы отмечали день рождения моей подруги в ресторане. У меня была с собой гитара, а в ресторане стоял рояль. Мы с другом пианистом-виртуозом начали просто играть мои песни под гитару и рояль. Я увидел лица собравшихся людей, а они искушенные в музыке, и соотнес свои ощущения. Это было настолько глубоко трогательно. Ты начинаешь слышать каждый миллиметр песни, тебя не отвлекает аранжировка, на тебя не давит стена звука, ты настолько круто погружаешься в эту песню. Я захотел играть такие концерты, назвали мы серию выступлений «Воздушная акустика».
В какой-то момент я увидел реакцию людей, они плакали на концертах. У меня мурашки у самого постоянно бегают от исполнения этих песен именно в таком виде. Это постоянный катарсис и я решил зафиксировать этот катарсис в студии. Взял песен 20, мы их записали. Через некоторое количество лет, я думаю, будет вторая часть «Воздушной акустики». У меня уже созрели идеи, как другие песни сделать, тем более не все хиты я записал в сборник.
 Фото: Дмитрий Антоненков, 66.RU |
|---|
— Дальше как-то собираетесь экспериментировать с музыкой?
— Есть, конечно, планы. Но я не любитель раскрывать их, пока я не вижу для себя финальной точки. Но у меня уже созрел концепт, как этот альбом будет звучать, какие там будут песни. Многие композиции уже написаны, какие-то еще в работе. Я хочу сделать эту работу не один, а в вместе с одним молодым саунд-продюсером, музыкантом. Не буду раскрывать подробности, но, мне кажется, я уже даже придумал название альбома.
— Какой совет вы можете дать начинающим музыкантам и человечеству?
— (пауза, трет кольцо на руке). Даже не знаю, что посоветовать человечеству. Человечеству советую не убить себя, как минимум. Изменить концепцию мировосприятия и начать реально самим отвечать за свои действия, поступки и возможности. А музыкантам что могу посоветовать? ******* (сильно трудиться).
