Чтобы ЦСД более-менее нормально существовал, нужно 600 тысяч в месяц. Конечно, в период пандемии коронавируса театр зарабатывает гораздо меньше, но выживать получается. Мы смогли мобильно перейти в онлайн и работаем совершенно в другом режиме, в другом статусе и ключе.
У нас большая программа. Помимо спектаклей в записи, делаем различные шоу, например «Переход на личности» (артистам задают личные и каверзные вопросы, — прим. ред.). Первый раз провели «Читочную», где представили новую пьесу драматурга Маши Конторович и обсудили ее со зрителями. Была детская театральная школа, которую завершили онлайн. Каким-то неведомым образом функционирует взрослая школа актерского мастерства. У нас появился сериал в Instagram, который делает актриса ЦСД Алиса Кравцова. Он очень забавный, по пьесе Ивана Андреева. Так что не останавливаемся: у нас движуха.
Но всегда онлайн ЦСД быть не может, иначе театр как искусство умрет. Потому что он держится на личном общении со зрителями. Тут уж как ни выделываться, какими ультрасовременными ни быть — все это будет ерунда. Из-за этого искусство сходит на нет.
Но есть и положительные моменты. Эта ситуация показала, какая у нас страна в плане человечности. ЦСД за три месяца задолжал за аренду, сейчас четвертый будет. Но из здания нас не выгоняют. Накопили кучу долгов, но со всеми удается договориться.
Получаем донаты. Везде вывесили номера карточек. Нам помогают всем миром — из России, Сербии, США. Сначала это были только зрители, потом начали подключаться творческие люди, режиссеры. Почти у всех тяжелое финансовое положение. Но нам присылают деньги — кто-то 30 рублей, кто-то 100, кто-то 30 тысяч. Люди понимают, какой у нас в театре п… [капец], что даже их собственный п… [капец] их не останавливает. И это очень круто.
И на этом фоне непонятно, почему государство нам совсем не помогает. Зато когда ездим за границу или участвуем в фестивалях, министерство культуры в своих отчетах про это пишет. А начались проблемы — все, сорян. Хотя о чем говорить, если врачам-то, людям, которые чуть не гибнут, не всегда платят. Ладно, мы-то хоть не умираем в физическом смысле.
Зато на другие цели деньги находятся. Например, на реконструкцию парка у Дворца молодежи. Зачем это надо, когда такая финансовая ситуация? Я смотрю на этот парк и вижу, что он и без реконструкции хороший. Там люди гуляют, спортом занимаются. Лучше бы направляли деньги на более важные цели.
В этом плане лучше приходится государственным театрам, которые, в отличие от частных, остаются на бюджете. Им грех жаловаться. И складывается такая ситуация, что нам все сочувствуют, а государственным театрам — нет. И вот это все может привести к расслоению во всей театральной среде. Я считаю, что такого раскола между театрами быть не должно. Нам, наоборот, надо быть вместе. Нас объединяет то, что мы творческие люди. С нами, например, работали актеры и режиссеры государственных театров. Всегда был контакт.
Но в целом я настроен оптимистически. Думаю, что все это рано или поздно закончится. Конечно, на круги своя не вернется, будет немного по-другому. Во всем же надо искать плюсы. У ЦСД очень много интересных идей появилось. Когда все это закончится, будет множество крутых проектов.
