Как я отрекалась от Христа в лесу. Репортаж с языческого обряда

Если честно, от Христа я не планировала отрекаться. Но мне пришлось это сделать, потому что посмотреть со стороны на обряд очищения (расхристианизации) нельзя. Вообще, я отношусь к религии равнодушно. Крестилась в 19 лет. Но во время первой исповеди священник сказал, что если я буду заниматься сексом до брака, то мои дети родятся уродами. После этого в сторону православия меня не тянуло.

Подготовка

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU

Обряды очищения от христианской религии проводит екатеринбургская община «Сварожич». Их жрец (человек, который отвечает за обряды) Доброслав проводит расхристианизацию на рассвете в пять часов утра на берегу реки Реж у деревни Арамашево. Поляна возле реки — излюбленное место язычников. Они устраивают там праздник Купалы в июне, а в июле — день Перуна. Обычно они жгут пятиметровые костры, бьются стенка на стенку, играют в ручеек.

Доброслав написал мне «ВКонтакте» список того, что нужно взять с собой для обряда: два метра черной ткани, старый веник, что-нибудь православное (например, документ о крещении или иконку) и новую одежду. Сказал, что нужно, естественно, быть в купальнике. Самым сложным атрибутом для меня оказался веник — дома был только пылесос. Я одолжила веник у подруги.

В лесу

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU

Хоть обряд и проходит рано утром, приехать на место нужно было накануне вечером. Около полуночи язычники собрались у костра. Они пили чай, рассказывали друг другу анекдоты. Со стороны они были похожи на обычных туристов. Правда, если прислушаться, сразу понимаешь, что тут что-то не так.

Например, Любовь в комбинезоне цвета хаки рассказывала, что у детей в младенчестве развит летательный инстинкт, и человек не летает только потому, что ему это внушили в детстве. Еще она жаловалась, что сложно раздобыть амарант — растение, которое, по ее словам, может продлить жизнь до трехсот лет.

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU
Через 40 дней после обряда очищения Доброслав может провести обряд имянаречения: «Я не придумываю имена, мне их кто-то называет».

А жрец Доброслав объяснял успех «Гринвича» в Екатеринбурге черной магией: «На том месте было кладбище, и когда строили первую очередь, на этом месте принесли жертвоприношение. Благодаря могильным заклинаниям все и держится».

Сварожичи сами называют себя вольным народом. Они недолюбливают государственную машину и охотно шутят про власть. Я запомнила такой анекдот. Играют дети в песочнице. Один говорит: «А давайте в президента играть?» Остальные его спрашивают, как играть. Тот отвечает: «Я у вас забирать игрушки буду, а вы мне спасибо говорите».

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU
Любовь пришла к «Сварожичам» в поисках справедливости. Она крестилась в семнадцать лет, и православие принесло ей только депрессию.

Когда все собрались, жрец Доброслав спросил, сколько человек будут участвовать в обряде очищения. Руки подняли три человека (я, Любовь и еще один мужчина, его зовут Андрей). «Во время обряда в человеке очищаются все структуры, омываются астральные сорняки. Человек начинает подключаться к природе, ощущать землю, воздух и воду», — рассказывал Доброслав.

Фотографировать обряд нельзя. Жрец объяснял запрет тем, что «фотография — это мгновенное запечатление человеческой структуры, и если фотографировать процесс, все плохое может вернуться». Мы договорились, что поснимаем до и после.

Обряд

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU

Пять утра. Я встала по будильнику и пришла на поляну. Меня запустили первой. Мы с Доброславом пошли к берегу реки. Рядом горел костер, я положила веник и маленькие каменные скрижали с заповедями и разделась. Доброслав сделал дырку в ткани, надел мне ее через голову и обвязал. Я чувствовала себя глупо. Фотограф ушел.

Доброслав достал перловку и посыпал ей тропинку от воды к костру. Попросил меня встать на колени и положить под них веник. Говорил, чтобы я закрыла глаза и расслабилась. В руку дал скрижали. На улице было светло, поэтому я даже с закрытыми глазами чувствовала, как он махал вокруг меня руками. Вдруг ощутила, как он чем-то ударил о землю за моей спиной. Поняла, что он рубит землю вокруг топором. У меня в тот момент была одна мысль — лишь бы не попал по пальцам. Я сидела рядом с костром, от пламени было очень жарко, я потирала плечо, чтобы не получить ожог.

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU

Через пару минут Доброслав мне приказал: «Вставай». Я встала. Сказал бросить в костер веник, одежду и скрижали. Я бросила. Потом сказал прыгать через костер. Вот тут я остановилась, было страшновато. Потом заставила себя и все-таки перепрыгнула. Видимо, я выбрала самую безопасную траекторию под небольшим огнем. Доброслав сказал не халявить и прыгать над высоким пламенем.

Затем надо было идти в воду и окунаться с головой. Вода была холодной. Я обреченно шлепала по реке, чтобы найти хоть какое-то глубокое место. Ноги вязли в глине по колено. Думала о том, что для купания надо было найти берег поудобнее.

Вышла из воды и снова пошла к Доброславу, он бросил в меня перловку и спросил: «Кого надо благодарить?» Я растерялась и сказала: «Вас».

Оказывается, благодарить надо было землю, воду, небо и огонь. Потом Доброслав дал мне выпить какой-то отвар. По его словам, это чай со специями, который помогает разогреться.

Язычество

Фото: Владислав Бурнашев; 66.RU

И все. Пять минут, веник со скрижалями сгорел, а я стояла босая, сырая, обсыпанная перловкой и уже официально не христианка. Накинула на себя толстовку и пошла обратно спать в палатку. Люба и Андрей смотрели на меня с восторгом.

Спустя час в голову ударил чай. Та смесь, которой поят участников обряда, явно имеет то ли наркотический, то ли опьяняющий эффект. У меня сильно кружилась голова и было сложно ориентироваться среди палаток. Чтобы скорее отпустило, я легла дальше спать. Через три часа все прошло.

Когда я подошла к костру, чтобы попрощаться, Любовь поделилась, что у нее тоже кружилась голова, краски стали ярче, звуки громче. Сюда она пришла, потому что справедливости в жизни хочется. У Андрея похожие цели. Ему не нравится, что православие нацелено на жизнь после смерти. Уже позже я узнала, что обряд для Любы и Андрея стоил две с половиной тысячи. С меня денег не взяли. Только веник придется подруге купить.