Молчание девчат. В лесах под Екатеринбургом появился лагерь адептов бессловесной диеты

Молчание — одно из условий медитативной практики «випассана». Сегодня это такое же модное слово, каким несколько лет назад было слово «каббала»: все слышали, но мало кто представляет, что это на самом деле.

«Медитации прозрения» (именно так переводится «випассана» с древнеиндийского) больше 2500 лет. В России первые курсы прошли в 1993 году, а с 2010-го под Москвой началось обустройство постоянно действующего центра для обучения випассане.

Сейчас центр проводит практикумы по всей стране, на Урале последний в 2015 году прошел под Верхней Сысертью. Вера Кочнева стала одной из 122 участников предпоследнего набора: с ее слов выходит, что сыграть в такую «молчанку» может каждый, но испытание выдержат не все.

— Ты первый раз участвовала в такой медитации, когда нужно молчать 10 дней?
— Да, это мой первый опыт.

— Почему 10 дней, а не 7, не 4, не 15?
— Десять — минимальное количество дней, в течение которых происходит введение в технику и ознакомление с ее основами. Существуют также 20- и 40-дневные курсы, но они уже для тех, кто прошел 10-дневный курс.

— Нужно проходить какие-то подготовительные этапы, прежде чем взять и замолчать на полторы недели?
— Мне кажется, кроме твердого намерения и искреннего желания ничего больше не надо.

— Есть ли у таких практик религиозный подтекст?
— Нет, випассана — по сути совокупность того, чему учил Будда, она не является религией. Это совершенствование человеческих качеств.

Во время тренинга исключены не только физические контакты, но и любые другие: участникам нельзя разговаривать, пользоваться телефоном и фотографировать процессы медитации.

— Сегодня випассана — это очень модно, как и йога, например. Каково твое отношение к этому?
— Нынешний социум очень часто превращает все в тренд или в средство для зарабатывания денег. Тут главное, что сможет человек вынести из этого опыта для себя. Как бы ни банально звучало, но себя обмануть не получится: чтобы получить положительный результат, необходимо тяжело и упорно трудиться. Как правило, випассана организуется на пожертвования, т.е. ты проходишь курс благодаря тем, кто прошел его до тебя и пожертвовал средства, и финансовой подоплеки тут нет. Хотя сейчас есть центры, которые проводят платные курсы випассаны.

— Почему лично тебя заинтересовала эта практика?
— Интерес родился три года назад, тогда я узнала о ней от своего преподавателя по йоге. Было большое желание пройти випассану прошлой зимой в Индии, но даже трех месяцев пребывания там не хватило для этого. Стремления убежать от действительности или решить какие-то свои внутренние проблемы — такого в моем случае не было; скорее, свою роль сыграло природное любопытство: «Чего я о себе еще не знаю? Действительно ли можно избавиться от ненужного хлама в голове?» Вот примерно так было у меня. Кто-то проходит випассану, чтобы найти ответы на важные вопросы, подумать над ними в тишине, когда ничто не отвлекает, кто-то — чтобы услышать себя, и так далее: у каждого свой мотив.

— Были у тебя какие-то страхи и сомнения, предубеждения, когда ты отправлялась на практикум?
— Абсолютная изоляция от внешнего мира, 10 дней монашеского образа жизни, с подъемом в 4 утра и 13 часами медитации в день — да, были мысли: «Как же я все это выдержу и выдержу ли?» Но главное — начать, как говорится.

— Насколько это было трудно — молчать полторы недели?
— Ни разу за этот период времени не испытывала дискомфорта в плане молчания. Сложнее было справиться с собственным телом и неприятными физическими ощущениями, так как организм сопротивляется изо всех сил и старается вывести тебя из равновесия посредством боли, онемения конечностей и тому подобного. Но когда ты видишь вокруг себя отряд из будд, понимаешь, что раз окружающие могут, то и у тебя все получится. Когда же пробуешь нечто подобное один на один с собой, велик риск поблажек: мол, да ладно, в следующий раз я точно буду сидеть и не двигаться час, а сегодня вот поменяю позу раза три.

— А как быть с внутренними диалогами? В идеале, насколько я понимаю, цель медитации — достичь состояния «внутреннего безмолвия». Удалось ли это тебе?
— Мой внутренний диалог остановился к концу третьего дня. На самом деле это очень забавно — наблюдать за тем, как твой ум изощряется и придумывает миллион причин, чтобы заставить тебя вовлекаться в происходящее. Например, на второй день я развлекала себя тем, что сочиняла истории о тех, кто меня окружает: как они сюда попали, для чего, чем они увлекаются или занимаются. Но так как на базе мы были изолированы от внешних раздражителей и имели возможность ни на что не отвлекаться, ум в конце концов как будто глубоко выдыхал: «Ладно, можно действительно перестать суетиться». Нужно только дать время себе и своей голове на то, чтобы скинуть городскую скорость, а потом и вовсе остановиться.

— К слову об окружающих: на этом практикуме были и женщины, и мужчины. Какого возраста эти люди, какой социальной группы — опиши по возможности.
— В день регистрации я удивленно смотрела по сторонам: насколько был разношерстным контингент. Были и беременные молодые женщины, и пожилые дамы, и, что особенно меня удивило, несколько семейных пар. В силу определенных стереотипов я ожидала увидеть там большое количество сверстников, увлеченных эзотерикой и поиском смысла жизни, но вместо этого встретила большое количество взрослых, состоявшихся людей. Всего на этот курс было зарегистрировано 68 женщин и 54 мужчины. Осенью прошло три практикума подряд (мы попали на второй), и в этом году здесь, у нас, такие курсы проводиться не будут.

Вера после молчания: каждому участнику тренинга выдается номер, согласно которому он занимает место в зале медитаций. Все сидят в одном порядке 10 дней.

— Кому, на твой взгляд, тяжелее молчать: мужчинам или женщинам?
— Мне кажется, нам всем есть о чем с удовольствием помолчать, особенно при нынешнем темпе жизни. Но в силу психологических особенностей, скорей всего, тяжелее это дается женщинам, потому что им всегда хочется поделиться и разделить свои переживания с другими.

— Были среди участников такие, кто не выдержал курс?
— С курса ушло два человека, это очень хороший показатель. В среднем обычно уходит 5–6 человек. Как правило, на второй, четвертый или шестой дни.

— Как восприняли твое решение молчать 10 дней твои близкие, друзья, семья?
— Достаточно спокойно. После того как я уехала на зиму в Индию, мне кажется, они ничего не боятся. Хотя у бабушки, конечно же, была своя, криминальная, версия, что я буду проходить курс вербовки в ИГИЛ (запрещенная в России организация, — прим. ред.).

— Что лично тебе дал этот опыт?
— Суть курса — научиться контролировать свой ум и правильно реагировать на эмоции: как положительные, так и негативные. Можно сказать, 10 дней вы находитесь в тренажерном зале, только зал этот — для вашей головы. Этот опыт научил меня смотреть на многие вещи по-новому, у меня появилось внутреннее равновесие: постепенно замечаешь, как те ситуации, люди и эмоции, которые раньше выводили из себя или заставляли еще долго прокручивать произошедшее в голове, сожалеть и рефлексировать, перестают тебя волновать и хоть как-то цеплять. Ты просто перестаешь раздражаться и нервничать. Твоя батарейка теперь разряжается не так быстро, как «айфон», а больше похожа на старую добрую «нокию».

Когда нужно 10 дней молчать и медитировать, каждый ищет себе занятие сам и развлекается как может.

Перелопатив гору информации о випассане, я не смогла составить однозначное мнение насчет этой практики. Видимо, пока сам не попробуешь — не поймешь. Опыт Веры и всех, кто проходит подобный курс, заинтересовал меня в первую очередь тем, что на десять дней люди добровольно отказываются от общения, разговоров, болтовни. Наверное, для этого вовсе не обязательно ехать в лес под Екатеринбургом, отправляться в Непал или куда-либо еще и давать обет молчания, но мне кажется, сегодня всем нам не хватает времени на то, чтобы просто помолчать.