Евгений Дорожкин, ректор РГППУ: вуз должен работать на опережение

В Российском государственном профессионально-педагогическом университете сменился ректор. Событие для университетской жизни редкое. Обычно глава вуза на своем посту работает 2–3 срока минимум (а это 8–12 лет). Естественно, что с приходом нового управленца жизнь в университете должна поменяться. Что именно изменится в системе подготовки педагогических кадров, мы узнали лично у ректора Евгения Дорожкина.

— Революций не будет, — сразу же предупредил меня Евгений Михайлович.

— Ну, а эволюция? — спрашиваю я.
— Эволюция высшего образования уже идет. Хотите, покажу?

Я соглашаюсь, и вместе с ректором мы идем в машиностроительный институт, который существует в университете с самого основания — уже 34 года.

Сегодня жизнь будущих машиностроителей концентрируется в учебно-демонстрационном центре, где установлено самое современное машиностроительное оборудование.

— Вуз сегодня должен на несколько лет опережать реальное производство. Это азбучная истина — в этом я вам глаза не открою. Но много ли у нас таких вузов по стране реально? Не думаю, — признается ректор РГППУ.

— Почему так происходит?
— Объективно вузы не могут себе позволить купить новые станки для того, чтобы обучать студентов. Стоимость современных станков с числовым программным управлением (ЧПУ) начинается с 5–6 млн и достигает нескольких десятков миллионов рублей. Каждый год они меняются, совершенствуются. Никакой бюджет вуза не потянет таких затрат.

— Выходит, это невыполнимая задача?
— Нет, решить можно любую задачу. Нам удалось заполучить образцы самых новых станков благодаря сотрудничеству с корпорацией «Пумори». Наш учебно-демонстрационный центр — результат совместной работы. Для «Пумори» это выставочный зал, для нас — учебное пространство. Компания выставляет на наших площадях образцы своих последних станков, покупатели приезжают к нам, знакомятся с этим оборудованием. Если станок покупают, вскоре на его месте появляется другой, новый образец. Таким образом наши студенты получают возможность работать на новейшем оборудовании. Здесь же они учатся моделировать сами детали и программировать процесс их производства на станках.

Это раньше для создания детали нужна была огромная чертежная доска. Сейчас все делается на компьютере в специальной программе.

Конечно, к многомиллионному оборудованию сразу не подпустят. Отточить мастерство сперва можно на симуляторе, который полностью имитирует систему ЧПУ станка.

Оборудование такого класса стоит сегодня практически на всех заводах — Уралмаш, УТЗ, Завод им. Калинина. А вот людей, которые способны с ним работать, мало. Дефицит кадров огромный.

— Стоимость такого умного железа исчисляется в нескольких миллионах рублей, а какова цена кадров, которые вы готовите?
— Если вы опытный наладчик-оператор станков с ЧПУ, то с вами начнут разговор с суммы 50–60 тысяч рублей в месяц. И это только начало. Выпускник вуза, конечно, будет получать несколько меньше. Буквально вчера руководителю учебно-демонстрационного центра звонили с завода. Говорят, нужен оператор станка, помогите, сразу оформим и дадим зарплату в 30 000 рублей. Если попадется толковый, способный малый, то уже через пару лет он может смело рассчитывать на зарплату в 2 000 долларов.

Вы видите тут свободные места. Это значит, что оборудование недавно купили. А в подавляющем большинстве случаев станок не берут один, сразу приглашают на работу специалиста, который умеет на нем работать. Предприятию нужно не только железо, но и мозги.

В учебно-демонстрационном центре ведущие заводы страны выбирают не только станки, но и кадры.

— Где еще сегодня наиболее востребованы молодые умы, а главное, где будут они востребованы через 5 лет?
— Вы, наверное, слышали про умные дома? Сегодня эта технология еще не введена повсеместно, но мы уже сейчас готовим кадры, которые будут необходимы для их проектирования. Мы смотрим на пять лет вперед, в 2018 год. Энергосберегающие технологии — это одно из самых перспективных направлений в Институте электроэнергетики и информатики. В силу педагогической направленности вуза мы готовим не просто специалистов, которые смогут энергосберегающие технологии воплощать в жизнь, но и тех, кто сможет обучать молодых специалистов.

Здесь, так же как и в Машиностроительном институте, ребята учатся на современной технике, которая используется еще не везде. Вот, к примеру, лабораторный стенд для исследования систем водоснабжения и отопления, сегодня такое же оборудование стоит в наиболее продвинутых новостройках, например, в микрорайоне Академический. Но через три-пять лет это станет нормой, и наши выпускники сегодня должны уметь работать с таким оборудованием.

Лабораторные системы в университет поставила компания «Уралтехмаркет». Это еще один удачный пример частно-государственного партнерства.

Студенты на реальном оборудовании учатся правильно регулировать необходимую температуру водоснабжения, регулировать отопление, просчитывают, как можно сократить потери энергии. Сегодня потери тепла на трассе составляют 10–16%, и это только официальная статистика, реально наверняка цифра больше. Но с помощью современных технологий, а главное — грамотного их применения можно снизить потери тепла до 3%. Представляете, какая это экономия для бизнеса, да и для конечного потребителя? Ваш, лично ваш счет за коммуналку может быть меньше. Неудивительно, что крупные компании присматривают специалистов еще в вузах. У нас, например, нет ни одной теоретической дипломной работы: все они делаются по заявкам конкретного производства и сразу внедряются.

За таким результатом, конечно, стоит огромная работа. Студент должен все шишки набить еще в университете, отточить все знания и умения, только тогда его проект реализуют на реальном производстве. Вот и получается, что у нас под одной крышей мини-модель российской экономики — со своими машиностроительными станками, энергетическими установками, швейными мастерскими и парикмахерскими.

В этой мастерской будущие монтажники электрооборудования осваивают все азбучные истины своей профессии. Закончив вуз, хорошие специалисты за монтаж проводки в одном загородном доме смогут получать по 15–20 тысяч рублей.

Такие рабочие места для обучения монтажников электрооборудования университет передает в область — в Каменск-Уральский, Богданович, Первоуральск. На одном месте студент может провести 18 лабораторных работ.

И такой подход к образованию у нас во всем. Придите на любой факультет — увидите реальные станки, оборудование, компьютерные программы. Простых аудиторий, где есть только парты, стулья и доска, вы уже почти не найдете.

В подтверждение своих слов ректор сворачивает в аудиторию — это незапланированный маршрут. Тут принимают зачет у студентов, обучающихся на специальности «сервис и эксплуатация автомобильного транспорта». Аудитория разделена на две части — лекционная и лабораторная, где на стендах автомобиль разложен «по полочкам».

— Есть социальный заказ на автослесарей?
— Есть, и еще какой. Причем не просто на ремесленников, которые могут фару починить, а на специалистов, которые чуть больше знают. Бизнесу нужны сотрудники, которые понимают, как автомобиль в принципе устроен, которые с современной автомобильной электроникой ладят и могут организовывать работу подчиненных, руководить коллективом — вот таких людей не хватает. Вот в аудитории сидят ребята — они все уже работают на предприятиях: «Автобан-Запад», «Элит-Газ», УГМК… Думаете, работодатель стал бы инвестировать средства и время в то, чтобы обучить ненужных сотрудников ненужным знаниям? Вряд ли.

На каждом стенде можно смоделировать конкретную неисправность автомобиля, которую необходимо устранить студенту.

— Я знаю, что у вас в вузе много творческих направлений и даже целый Институт искусств есть.
— Да, и это очень популярное направление. В прошлом году средний конкурс в Институте искусств был 5 человек на место, и это включая платные места.

— Интерес у молодежи есть, а у бизнеса? В нашей стране искусство обычно много денег не приносит.

— Вопрос в том, как к этому подойти: готовить классических оперных певцов или эстрадных исполнителей, учить людей основам нотной грамоты или современным способам аранжировки музыки. На любой радиостанции или телеканале, на звукозаписывающей студии или в театре, в любом культурно-развлекательном центре сегодня есть звукорежиссер. Кто их готовит? Мы. Кто работает на киностудиях, снимает кино, телесериалы и рекламные ролики — мы редко задумываемся, что это не только актеры и режиссеры, но и огромная команда технических специалистов.

«Мы учим работать с музыкой в любом ее виде, будь то партитура для струнного оркестра филармонии или танцевальный ремикс. При этом не ограничиваем в творчестве: хочешь сочинять музыку — сочиняй, мы только поможем».

— Вы только что хвалились современным обучающим оборудованием для будущих металлургов, энергетиков и автослесарей. А в музыке и звукорежиссуре кроме замены фортепиано на синтезаторы что-то произошло?
— Конечно. Будущие композиторы и звукорежиссеры уже давно работают в виртуальном пространстве. Новые компьютерные технологии дают возможность и подготовить партитуру для издания или исполнения, и создать с нуля звуковой файл, использовать любые тембры, имитировать любые существующие инструменты.

Или взять, к примеру, тон-ателье на нашей кафедре звукорежиссуры кино и телевидения — это вообще студия, которой нет равных в городе, да и в стране такие же условия созданы, пожалуй, только на ведущих киностудиях — Мосфильме и Ленфильме.

— Что такое тон-ателье?
— Это специальное помещение для дубляжа и тонирования фильмов. Дело в том, что, когда фильм снимается, звук никогда не пишется сразу. Он записывается только в черновом варианте, а потом все звуки подбираются из фонотеки. Тут можно найти все что угодно — и скрип двери, и шум моря, и звук шагов или отъезжающего автомобиля. Потом приходят актеры и заново начитывают свой текст — уже на чистовик. В нашей университетской студии можно и просто звук записать, а можно и фильм от начала до конца озвучить. У нас, например, озвучивался фильм «Камень», недавно были китайцы и москвичи — скоро вновь приедут, уже работать над своими проектами вместе с нашими студентами.

В тон-ателье создана полная шумоизоляция. Для того чтобы достичь этого эффекта, пришлось основательно потрудиться: в помещении не должно быть ни одной параллельной поверхности. Потолок искусственно искривлен, стены на 10 слоев укреплены шумоизоляцией и обиты рейками, каждая из которых имеет свой собственный рисунок. Вот уж где точно можно почувствовать идеальную тишину.

— Получается, ваш Институт искусств дает некий симбиоз творческих и технических навыков?
— Да. А знаете, почему? Потому что мы понимаем свою ответственность за четыре года, которые у нас учатся эти ребята. Это время — их инвестиция в удачное будущее. Мы в какой-то мере тоже несем ответственность за их дальнейшую судьбу. Нужны ли они будут рынку труда, найдут ли работу с нашим дипломом? Вот о чем я думаю.

Никому не нужен дизайнер, который просто хорошо рисует. Нужен человек, который сможет создать красивый и эргономичный интерьер. Или вот, например, наше классическое направление — дизайн костюма. Мы так выстроили учебный план, чтобы в нем были и творческие дисциплины, и практические.

«Эти девочки могут сделать конечный продукт своими руками, начиная от идеи и до последней пуговицы. Кроме того, мы учим их, как составлять техническую документацию, как запустить в массовое производство ту модель, которая у них пока только в голове».

В этом году 80% выпускных квалификационных работ — это заявки с конкретных предприятий города и области. Будучи еще студентками, девочки проектируют модели одежды для предприятий, разрабатывают учебные программы для сотрудников, поскольку обладают и педагогическими компетенциями. Естественно, как только они заканчивают вуз, сразу получают не одно предложение о работе.

— Но девочки-то, наверно, все мечтают попасть в модный дом именитого дизайнера или открыть собственную мастерскую?
— Это тоже не из разряда фантастики. Многие наши выпускницы работают с Ларисой Селяниной. Многие после вуза уходят в модельное агентство «Карамель» и работают там уже как педагоги. Есть выпускницы, которые работают в театрах — в Музкомедии, в Оперном театре, в ТЮЗе. А многие открывают свое собственное дело — благо багаж экономических знаний мы в них тоже вкладываем.

— Ну, а спрос реального сектора экономики есть? Легкая промышленность у нас не особо развита.
— Даже несмотря на это мы покрываем рыночный спрос лишь на 10%. Вот эти девчонки закончат вуз — за ними очередь будет, увидите.

Напоследок ректор ведет меня в спортзал. Не потому что он какой-то особенный. «Мог быть и лучше», — честно признается он.

— А знаете, чем я горжусь?

— Чем?
— Вот тут, в этом зале занималась чемпионка Европы, пятикратная чемпионка Российской Федерации по спортивной акробатике, тут же учится чемпион Европы по борьбе, чемпион мира по троеборью. И это касается не только спорта, у нас вообще много талантливых ребят — они побеждают в конкурсах киноработ, в международных конкурсах дизайнеров одежды, в музыкальных конкурсах. Бизнес к нам приходит — вы сами видели результаты нашего сотрудничества. Это значит, что мы глобально все правильно делаем. Вот почему революции не будет, но изменения будут значительные.

— Какие например?
— Например, я уверен, что нам необходимо создать бизнес-инкубатор при вузе. Возможно, даже помогать студентам реализовывать какие-то стартапы.

— Откуда на это деньги, ведь это немалые вложения?

— А это уже второй вопрос. В европейских вузах он решается благодаря созданию фонда целевого капитала, из которого и будут финансироваться различные научные разработки и проекты. Этот фонд может финансироваться за счет средств наших выпускников — многие из них встали на ноги, построили свой успешный бизнес.