Владимир Терешков: «Область вынуждена залезать в долги»

Думаю, что глава бюджетного комитета Заксобрания Владимир Терешков один из немногих депутатов, который читает главный финансовый документ области от корки до корки. По крайней мере последние десять лет. Для понимания: обычно в бюджете более тысячи страниц, да еще и два-три раза в год в него вносят поправки. При этом он убежден, что за последние годы документ стал более качественным, кроме того, депутаты получили возможность работать над ним еще до внесения в Заксобрание.

— Вы говорите, что бюджет стал качественнее, но судя по последнему отчету министра финансов, по итогам прошлого года существенная сумма, изначально в нем заложенная, не была потрачена.
— Если говорить по областным целевым программам — у нас есть недовыполнение. Вне всякого сомнения. Но этому есть и объяснение. Приведу пример. Законы социальной направленности — это прежде всего различные выплаты, которые, как правило, носят заявительный характер. Изначально мы рассчитываем на 100% граждан, которые нуждаются в этой компенсации, а обращается 50%. Значит, 50% средств мы не имеем права никуда направить, они остаются невыполненными.

В нынешних экономических условиях область вынуждена занимать деньги, поскольку иначе нам не на что будет развивать инфраструктуру.

— Но ведь даже если отбросить такие траты, все равно остается существенная сумма. Получается, что то ли спланировано нехорошо, то ли…
— Неправильно. Объясню. Смотрите, 22 декабря 2012 года правительство РФ принимает решение и направляет в субъекты огромные средства. 22 декабря! Мы проводим экстренное внеочередное заседание Заксобрания, потому что если мы не адаптируем их в бюджете, эти средства просто региону не достанутся. Они у нас садятся в тело бюджета в 2012 году, но использоваться будут только в январе, феврале, марте 2013 года. Фактически по итогам на 1 января 2013 года эта сумма ни много ни мало — 2,5 млрд рублей — не использована.

— То есть вы не считаете, что бюджет не очень хорошо спланирован?
— Нет, я не считаю. Там ошибки есть, вне всякого сомнения, но все валить на некачественную подготовку закона я не могу.

— В прошлые годы поправки в бюджет также вносились, однако только в рамках допдоходов: есть 5 млрд — их и раскидывали по статьям. В этот же раз доходы увеличились на 4,7 млрд рублей, а расходы — аж на 13 млрд рублей. Насколько это правильный шаг?
— Вы знаете, вот в условиях, которые на сегодняшний день складываются в целом в экономике России, и в том числе в экономике Свердловской области, я бы сказал так: занимать деньги — надо, брать в кредит деньги — надо. Смотрите, в 2012 году мы отправили на социальные выплаты 74% от бюджета.

В областном бюджете около тысячи страниц.

— Это ведь очень плохо!
— Это ужасно! Мы стали проедать больше, чем зарабатываем! А двигаться вперед надо: дороги строить надо, детские сады, школы, другие какие-то капитальные вложения делать, на инфраструктурные изменения средства надо тратить, на развитие инновационных технологий деньги нужны. А откуда их брать? Социальные гарантии мы не имеем права уменьшать. Значит, остается только занимать деньги, пока у нас экономика не стала давать дополнительные доходы.

— Не верится, что в ближайшие годы ситуация в экономике как-то изменится.
— Не верить — значит, не работать и не жить здесь. Куда деваться? Мы все этим заряжены.

— С другой стороны, есть некоторые сомнения. Например, нас убеждали, что выставочный центр будет привлекать инвесторов, приносить доход, а теперь мы на него из бюджета тратим 800 млн рублей в год. Сейчас точно такие же мантры нам читают про телебашню.
— (Смеется) Ну не совсем так. Это разные вещи. Если уж коснулись телебашни — просто короткий комментарий: она стоит уже не один десяток лет, причем существует так называемый подстилающий слой, который нельзя ничем занять из-за определенных ограничений по эксплуатации недостроенного сооружения. Отмечу, что подстилающий слой — это тоже федеральная земля.

И вот это вот стоит в центре города, ну вроде пить-есть не просит, но оно с каждым годом усугубляет будущие решения. Сносить? Можно, но это сразу вот эту территорию всю закрыть, и лет пять заниматься разбором этой башни. Федерация занимает очень жесткую позицию по отношению к своей собственности, они говорят: отдайте нам вложенные средства — мы вам передадим землю вместе с недостроенным сооружением. Вот логика. Вариантов — два: оставить как есть и наплевать на нее, пока она нашим потомкам на голову не свалится…

«Мы можем ничего не делать с телебашней, но тогда она когда-нибудь свалится на голову нашим потомкам».

— Можно же отложить до лучших времен.
— А до каких? Вот когда эти лучшие времена наступают?

— Вы же верите в будущее.
— Я верю в будущее, ну дак вот когда — надо понять!

— Три-четыре года.
— А почему три, а почему не пятнадцать лет? А если мы войдем в глубокую рецессию, это будет не один десяток лет.

— Тогда мы с этой башней тоже ничего сделать не сможем.
— Нет, вы заблуждаетесь, вот приведу вам пример. У меня на столе уже пару месяцев лежит один из вариантов реконструкции башни и территории. Причем ни рубля бюджетных средств на него не требуется!

— Не верю в такие проекты.
— А я верю. Я вам говорю, что это солидная компания, которая известна далеко за пределами нашей области. Смотрите, какой проект! Эта телебашня превращается в высотный православный храм. Ничего особенного нет. Вот эта винтовая лестница (показывает на схеме, — прим. ред.). Это так называемый путь к храму, где вся история христианства на Руси будет различным образом обозначена. Внизу там находятся все остальные структуры, вот здесь находится храм и звонница.

Владимир Терешков показал Порталу 66.ru один из вариантов реконструкции башни. Если его реализуют, она станет храмом.

— Как это можно сделать без средств бюджета?
— Да, и будут делать без средств бюджета! Сейчас губернатор проводит конкурсные процедуры, просто смотрит, вообще в каком направлении развивать вот эту зону. И собираются эти проекты. Вот один из этих проектов представлен. Что получается? Авторы этого проекта говорят: вы нам эту землю отдайте с этой башней, вот вы выкупили за 500 млн рублей — мы вам отдадим 500 млн рублей по завершении строительства. Всего же они в этот проект хотят вложить 3,2 млрд рублей. В чем их интерес — это надо их спрашивать. Но они готовы взяться именно на этих условиях. Там храм будет, серия маленьких гостиниц в подстилающем слое, рекреационная зона.

— А что с выставочником делать, который тянет из бюджета астрономические суммы?
— Он же развивается дальше. Потихонечку развивается, строится. Ну а куда деваться? Вот скажите, где можно выставляться? Не надо нам это делать?

— Нет, смотрите, я считаю, что многие проблемы оттого, что выставочником занимается «Корпорация развития Среднего Урала» — исключительно непрозрачная структура!
— Да, это акционерное общество, и мне это тоже очень не нравится. По «Корпорации развития Среднего Урала» я отстаиваю следующую позицию: если уж мы вкладываем какие-то инвестиции, то давайте делать так, чтобы на бюджетных деньгах никто не зарабатывал. И если уж мы их размещаем, то мы должны видеть, что с ними происходит. В Корпорации этого не видно, вы правы. И на комитете неоднократно их плющили по всем параметрам, пытались вытащить на-гора. Откуда появилась моя идея срочно создать инвестиционный фонд Свердловской области. Мы этот закон уже приняли, создаем с 2014 года инвестфонд Свердловской области. В нем мы будем держать бюджетные средства, которые станем вкладывать в определенные инвестпрограммы.

Сегодня же как получается: мы выделяем Корпорации 400 млн рублей на «Титановую долину», а потом оказывается, что в конце года они отдали эти деньги в долг подрядчику или там субподрядчику и получили доход с этой операции. Не хило, правда? И эти проценты стали доходом этой Корпорации! Так не должно быть! Это бюджетные средства.

«Никто не должен зарабатывать на бюджетных деньгах, именно поэтому мы создаем инвестфонд».

— На инвестфонд не планируется перевести проекты, «Титановую долину» например?
— Пока мы не обсуждали, это будет осенью, формироваться бюджет будет, мы только-только приняли этот закон, поэтому надо будет смотреть.

— Вы сказали, по большому счету сейчас нет альтернативы заимствованиям. Либо мы берем деньги и развиваем инфраструктуру, дороги, либо просто проедаем и ничего не делаем. И яма становится все глубже. Какой размер госдолга вы считаете приемлемым?
— Вы знаете, есть регионы, где госдолг составляет 60–80% от бюджета соответствующей территории. И они развиваются и живут. Мы понимаем прекрасно, что любые заемные средства требуют обслуживания — это тоже отвлечение средств из бюджета. В ближайшие три года размер госдолга может увеличиться до 50–55 млрд рублей. Это примерные цифры, они могут меняться. Думаю, что это приемлемая сумма.

— В пояснительной записке к поправкам в бюджет 2013 года отмечалось, что сборы по налогу на прибыль снизились на миллиард рублей. Вы считаете, тенденция эта будет продолжаться с налогом на прибыль?
— К сожалению, пока да.

— Это сколько по году можем недополучить?
— Ну, я думаю, что где-то в пределах 10 млрд рублей можем недополучить. И не надо забывать, что еще один рюкзачок за спиной висит — в бюджете уже есть 7,6 млрд рублей переплаты по этому налогу. Хорошо если предприятия, которым мы должны будем возвращать, сядут за стол переговоров и согласятся сторнировать по итогам будущих налоговых периодов. Но ведь будут организации, которые скажут: нет, нам надо выживать сейчас, отдайте нам обратно. Мы это должны понимать тоже. Это тоже сложный момент. Поэтому есть риски. Очень серьезные риски.

К концу года недобор по налогу на прибыль в областной бюджет может достичь 10 млрд рублей.

— В 10 млрд вы эти 7,6 млрд рублей учитываете?
— Нет, не учитываем, без них. Может быть, и 17. Да, это много, конечно. Это специфика экономики Свердловской области. Она очень тяжелая на разворот.

— Последняя тема — «Экспо» и чемпионат мира по футболу. Не получится ли как в Греции, где такие мероприятия потянули экономику вниз?
— По чемпионату мира опасения присутствуют. Дело в том, что время уходит, но на земле пока никаких работ не происходит. А по идее, у нас осталось до чемпионата мира всего три года для активной работы. За три года мы должны сдать всю инфраструктуру.

— И чем меньше времени на это будет — тем дороже. Правильно?
— Да! Потом, знаете, когда гонка начнется, в ней, как в мутной воде, могут потеряться деньги.