Программа «Учитель для России» существует с 2015 года. Задумка заключается в том, чтобы «обеспечить равенство образовательных возможностей для детей в разных регионах России». Если простыми словами — кураторы программы находят молодых людей, готовых на два года отправиться в какое-нибудь село или небольшой город, чтобы учить там детей. Часто они даже не имеют педагогического образования. Их обучают, устраивают на работу и обеспечивают стипендией, чтобы они могли не думать о финансовых проблемах.
Кто они, что находят вдали от дома и что оставляют там после себя, мы постарались рассказать в трех историях.
Про своих и чужих
Анна Згонникова родилась в станице Каневская (Краснодарский край) и до 18 лет прожила там, потом училась в Санкт-Петербурге. Последний год перед тем, как стала учителем, жила в Екатеринбурге.
«Я хотела поступать в аспирантуру, но сильно сомневалась в этом. Наука, особенно биология, как будто не котируется за границей. А мне хотелось чего-то действительно достойного, если идти в науку. В аспирантуре же мне больше хотелось преподавать. Мне нравится сам процесс передачи знаний от одного человека к другому или передача опыта, если уж на то пошло. И я подумала, что есть какие-то другие варианты стать тем, кто имеет право преподавать. Вот я и нашла программу. Еще пару лет назад увидела истории про людей, которые уехали в село учить. Там такие милые истории были, я подумала: почему бы и нет? Если это дает право учить, дает корочку об образовании педагогическом — это мой вариант».
 Фото: предоставлено 66.RU Анной Згонниковой |
|---|
Учителем Анна стала в 2020 году, она оставила свою работу (занималась организацией мероприятий) и отправилась в Дзержинск (город в Нижегородской области, в котором живет 227 тыс. человек). В Екатеринбурге остался муж, сначала ее идея отправиться в другой город ему не понравилась. «Мы много разговаривали, и он видел, как я горю этим, как я учусь (перед тем, как отправиться в школу, кандидаты проходят обучение, — 66.RU). Он видел, что мне действительно это нужно. И он сказал в итоге: «Поезжай. Я принимаю твое любое решение. Это тебе нужно, поэтому давай».
Дзержинск — химическая столица России, рассказывает Анна, а еще — это «такой Питер на минималках» (похожа архитектура). Многие здания здесь выкрашены в бирюзовый цвет, а в прошлом году город прославился в федеральных СМИ своими «синими собаками». Дзержинск — тихий, нет никакой «движухи» и людям некуда ходить. Но неподалеку есть город Выкса, где проходит фестиваль «Арт-овраг», поэтому город немного впитывает «фестивальную культуру». «Первое, что я увидела (когда приехала, — 66.RU), это граффити Честера Беннингтона, вокалиста группы Linkin Park, на всю стену, и я подумала: господи, как здорово! Здесь не закрашивают красивые граффити», — вспоминает Анна.
В школе № 26 Дзержинска Анна стала учителем биологии и химии, преподает детям с 5 по 11 классы. «Я не верю, что дети — амебоподобные существа, которым пофиг на все. Им многое интересно», — рассказывает Анна. Вообще, у нее очень прогрессивный подход к преподаванию: больше практики, дети должны быть вовлечены в процесс, они сами могут выбрать, как будут стоять парты во время занятий, и иногда даже какую тему они будут изучать.
Анна Згонникова:
— Мне бы хотелось, чтобы учебные программы были более практико-ориентированными и связанными с жизнью. Детям очень трудно понять, зачем мы все это учим. Им вообще до балды, что такое валентность. Поэтому я позволяю себе много вольностей в программе. Я понимаю, что администрация в этом отношении очень положительно расположена. Им главное, чтобы документация была в порядке. Но с этим все хорошо у меня. Я делаю больше лабораторных работ, чем нужно по программе. Иногда делаю уроки, которые просто интересны. Вот, допустим, 10-й класс проголосовал, что мы проведем урок про «химию любви». Все слышали — «серотонин», а что это такое, где находится? Никто не знает. Дети проголосовали за эту тему, и 14 февраля я им провела урок. Мы разбирали, что такое дофамины с точки зрения химии, откуда берутся эти вещества. Мне кажется, это важно делать.
Часто, чтобы ученики поняли, как и что делать, Анна сначала проделывает лабораторную сама, снимая это на видео. А потом скидывает им в «ВКонтакте» или ссылкой на сториз в «Инстаграме». У детей все получается, и они этому сильно радуются. Так учитель пытается связать в их голове формулы из тетради, которые они только что прошли на уроке, и реальность.
А еще благодаря Анне в школе появился крутой кабинет биологии и химии. Его отремонтировали потому, что она подала заявку на участие в проекте «Сменка» (они за свои деньги и деньги спонсоров ремонтируют классы в небогатых школах). Дети были в восторге, а администрация приняла как должное. Это было одной из причин выгорания у Анны.
 Фото: скриншот видео |
|---|
| Анна в проекте «Сменка». Скриншот видео |
«Мне хочется, чтобы моя работа ценилась. Я понимаю, что для детей это ценно, им это важно. Но мой успех же не только детьми измеряется, а еще и мнением директора. Но обо мне мнение, если честно, ужасное в этой школе. Я просто училка с несерьезным подходом, непрофессионал с блестками на щеках. Как я могу быть хорошей?»
Люди не любят «чужих», говорит Анна. Эволюция заложила в нас ошибку головного мозга «свой-чужой». «Я чужая в коллективе, потому что кардинально от них отличаюсь», — объясняет Анна. Есть и те учителя, с которыми у нее сложились хорошие отношения, но это скорее исключение.
Про школу, в которой училась сама, Анна вспоминает так: «Были какие то светлые моменты, были классные учителя, с которыми хотелось общаться, но большей частью я чувствовала себя просто отвратительно». Анне легко давалась учеба — она была отличницей, легко давались сольные танцы — она занималась в танцевальном классе. За это ее недолюбливали сверстники.
Каждый вечер четверга Анна устраивает в школе чаепитие с учениками — они смотрят фильмы, играют в «настолки», общаются.
Анна Згонникова:
— Мы собираемся с детьми, которым очень плохо в школе. Они, конечно, этого часто не осознают, на это нужно время. Но некоторые уже сейчас понимают — да, меня буллят. Мы с ними разговариваем об этом. Разбираем, что такое буллинг, объясняю им, что это не по вашей вине происходит — это болезнь, которая существует в классе или в школе, и вы в этом не виноваты. Общество так устроено, и над этим нужно работать.
В этой неформальной обстановке дети учатся общаться, ведь часто им трудно адаптироваться в школе как раз из-за того, что они этого не умеют. Вообще, буллинг существует оттого, что взрослые закрывают на это глаза, а дети понимают, что это норма — считает Анна. Так болезнь начинает прогрессировать.
«Наверное, я и пошла в школу, чтобы не было таких же, как я, девочек, которых бесконечно буллят за то, что они такие «умницы-красавицы», — говорит Анна.
Анна работает в школе Дзержинска уже второй год, ее контракт рассчитан до июня. Что будет дальше, она еще не решила, но, скорее всего, из Дзержинска она уедет. Даже если на замену придет учитель с совершенно другим подходом — это неплохо, считает Анна, дети уже получили огромный опыт, и это было для них полезно: «Для развития человеку нужно видеть разные стороны, разных людей и получать разный опыт. Когда я пришла, они получили такой опыт: может быть так, могут быть такие учителя. До этого у них был другой опыт».
Анна говорит, что, несмотря на выгорание, непростые отношения в коллективе и другие трудности, ни разу не пожалела о том, что отправилась учить детей в Дзержинск. Да и они, похоже, тоже: «В пятом классе у меня была девочка, которая училась на одни двойки. На следующий год, в шестом, она на День учителя сделала мне открытку — такая маленькая, страшненькая, но такая милая. И написала в ней: «Карл Линней открыл систематику, а вы для нас — любовь к биологии!»
Наркотик преподавания
Елизавета Сушинцева участвовала в программе с 2019 по 2021 год. Сейчас она продолжает учить, но вернулась в Екатеринбург — работает завучем и преподавателем английского языка в частной школе.
 Фото: предоставлено 66.RU Елизаветой Сушинцевой |
|---|
| Елизавета Сушинцева (третья справа) на фоне школы в Бутурлиновке |
Елизавета закончила с отличием журфак УрФУ, успела поработать в нескольких СМИ, но потом ушла в SMM. «Я работала там, пока мне не стало понятно, что это не то, что мне нравится. Я не чувствовала вдохновения, не очень понимала, какую пользу приносит моя работа», — вспоминает Елизавета. Заявку в программу «Учитель для России» она отправила «по приколу», не особо рассчитывая на какой-то результат. В это время Елизавета ходила в разговорный клуб, чтобы подтянуть свой английский. Однажды преподавательница сказала, что уезжает, и предложила заменить ее. Елизавета согласилась и дважды в неделю после основной работы стала ездить вести разговорный клуб.
«В какой-то момент я поняла, что вот эти два часа в неделю приносят мне намного больше удовольствия, наслаждения и кайфа, чем моя основная работа».
Параллельно с подготовкой в программе Елизавета решила самостоятельно набраться опыта и устроилась преподавателем в онлайн-школу.
В Бутурлиновку (небольшой город в двух часах езды от Воронежа) Елизавета приехала еще до того, как стала учителем. С помощью поездки, организованной кураторами программы «Учитель для России», она посмотрела несколько школ в области, которые сотрудничают с программой, переговорила с директорами.
Елизавета Сушинцева:
— Меня очень сильно привлекло, что она большая, новая и там работает много участников программы. Мне было важно оказаться там не одной, а чтобы там была целая команда. А когда я приехала в эту школу, посмотрела на нее и познакомилась с работающими там участниками, я очаровалась и влюбилась.
Школа в Бутурлиновке принимает участников программы с самого начала (с 2017 года), местные учителя к ним привыкли и с радостью принимают в коллектив. Отношения вышли на новый уровень благодаря ковиду и новым правилам распорядка — раньше дети ходили по кабинетам, в новых реалиях за каждым классом был закреплен свой кабинет, и уже учителя стали к ним приходить.
«Наша школа очень большая по площади, и раньше никто из своего кабинета не высовывался, учительская была пустая. А тут она обрела свою вторую жизнь. Все стали приходить, вместе пить чай, приносить какие-то заготовки: варенья, соленья. Мы стали общаться намного чаще и ближе, чем раньше, могли «поныть» друг другу и посмеяться от души».
Хорошие отношения у Елизаветы сложились и с детьми: с учениками ходили гулять, в кино, на каток.
 Фото: предоставлено 66.RU Елизаветой Сушинцевой |
|---|
«Мне очень интересно было проводить с ними уроки, посвященные праздникам, — Новый год, Хеллоуин, 14 февраля. Во-первых, это полезно с точки зрения английского языка — изучать культуру стран через праздники. Во-вторых, мы могли действительно классно отдохнуть, повеселиться и узнать что-то новое. Хеллоуин я проводила в один год аж два раза. Сначала это было в рамках урока, но детям так понравилось, что они попросили меня на каникулах провести еще раз. Мы пришли на каникулах вечером в школу, устроили пир из сладостей, всякие конкурсы. А потом бегали по коридорам, играли в прятки».
Дети — смешные, любознательные, непредсказуемые, где-то даже более смелые, рассказывает Елизавета. «Я точно поняла, что они намного умнее и проницательнее, чем, допустим, я была в их возрасте — в пятом, шестом, десятом классе. О многих вещах, о которых они говорят, я даже не думала. На эмоциональном уровне они намного взрослее».
Бывшие ученики и до сих пор пишут Елизавете: спрашивают, как дела, рассказывают, что скучают, и жалуются на то, что с новым учителем не понимают английский. Когда пришло время уезжать, дети уговаривали учительницу остаться и даже подговаривали коллегу Елизаветы, с которым они тогда были в отношениях, чтобы он сделал все, чтобы та осталась. Предлагали им пожениться, купить дом, завести животных и остаться. Уговаривали остаться и учителя — примерно с такими же предложениями.
 Фото: предоставлено 66.RU Елизаветой Сушинцевой |
|---|
В начале второго года Елизавета и сама думала об этом, но потом осознала, что «все, что хотела, сделала и на третьем году работы вряд ли что-то кардинально изменится. Нужно двигаться дальше для своего развития». А еще Елизавета поняла, что все-таки хочет работать в маленькой школе и быть более включенной в процессы (кроме проведения уроков), которые происходят внутри.
Из проблем, с которыми приходится сталкиваться учителям, Елизавета называет низкие зарплаты и бюрократию: «Бедные школы просто поглотила бюрократия, которая мешает жить, дышать, заниматься конкретной работой. Всевозможные отчеты, обязательное участие в непонятных конкурсах, о которых тоже нужно отчитаться. Во всем этом теряется смысл — а для чего мы работаем? Бедным преподавателям не хватает сил, ресурсов общаться с детьми, преподать качественно урок, потому что им приходится делать тысячу дел помимо этого. Мне было очень жаль и грустно наблюдать это. И было искренне жаль преподавателей».
Про свою школу в Первоуральске и учителей Елизавета вспоминает с теплотой: небольшая, уютная, но с большинством преподавателей был какой-то душевный коннект: «Я любила свою школу, я люблю и сейчас приходить в школу, навещать преподавателей».
Елизавета Сушинцева:
— Когда был День учителя в мой первый год работы, я подумала, что обязана позвонить всем и всем сказать большое спасибо. Только оказавшись по «ту сторону», я поняла, как это ценно — иметь хороших преподавателей. Я позвонила директору, позвонила своему классному руководителю, и мы с ним очень душевно пообщались.
На вопрос, поехала бы она в Бутурлиновку, если бы можно было отмотать время на два года назад, Елизавета говорит: «Обязательно».
«Почему некоторые говорят, что преподавание — это как наркотик? На общение с детьми «подсаживаешься». Да, это забирает очень много энергии, но в ответ можно получить намного больше. Меня общение с детьми очень заряжает».
Возможность быть хорошим человеком
Обычно учителя из программы оба года работают в одной и той же школе. У Марии Ржевской история другая. Она преподает английский язык в начальной школе и русский и литературу у старшеклассников. В первый год Мария работала в небольшом селе Пановы Кусты в Тамбовской области. Учеников в местной школе не очень много, и, выпустив 9-й класс, Марии пришлось перевестись в другую школу — в село Глазок (тоже в Тамбовской области).
Мария была очарована Пановыми Кустами, когда приехала. «Это очень маленькое село, и здесь у многих домов нет заборов. Ты как будто находишься в поле с домами. Наверное, после города я отвыкла от большого неба, от широких просторов. Я приехала в августе, тогда еще были подсолнухи, рожь красивая, безумно оранжевые сюрреалистичные тыквенные поля», — вспоминает Мария.
 Фото: предоставлено 66.RU Марией Ржевской |
|---|
Со временем очарование спало, ему на смену пришло ощущение небезопасности. В селе нет ни больницы, ни участкового, выехать из него очень сложно — автобусы ездят редко, а «Блаблакар» не всегда находил попутчиков. Однажды Мария заболела и пыталась вызвать скорую: «Это было зимой. Они сказали: не очень удобно к вам ехать по заснеженной дороге, постарайтесь не умереть сегодня».
Негатива добавляли и некоторые односельчане, которые распускали странные слухи про новую учительницу: «Такое ощущение, что ты приехал, как инопланетянин, в это село, в котором ничего не происходило сто миллионов лет, и теперь о тебе все знают, говорят. Что-то придумывают, чтобы было нескучно».
Село Глазок больше Пановых Кустов, да и школа здесь больше, город ближе, и автобус ездит чаще, здесь больше коллег из программы — «здесь приятнее». А еще в доме, где живет Мария, теперь есть вода, а в уборную не нужно ходить на улицу.
Кроме «Учителей для России» в Глазок приезжал и другой просветительский проект — «Кружок». Село стало «модным» в этом плане, но сложно сказать, что дети сильно изменились оттого, что приезжали «классные взрослые», считает Мария. Возможно, это проявится со временем.
Мария Ржевская:
— До меня в Пановых Кустах было два поколения учителей, я — третье. И получается, что я выпускала ребят, которые с пятого класса были с такими учителями. Но, глядя на других учеников, не могу сказать, что те мальчишки чем-то сильно отличаются. Что я как-то сильно повлияла на их мировоззрение, на культуру общения, на их интересы. Мне кажется, что то, что мы делаем, — это все равно капля в море. И неизвестно, как слово наше отзовется. Если что-то и случится, то мы никогда, может быть, даже об этом и не узнаем. Но я хочу верить, что что-то когда-то выстрелит.
В Пановых Кустах во всей школе было 17 человек, сейчас же у Марии 40 учеников из пяти разных классов — со второго по одиннадцатый.
 Фото: предоставлено 66.RU Марией Ржевской |
|---|
Работать учителям приходится с утра до вечера. Обычно расписание выглядит примерно так: подъем в 6-7 утра, в 8:30 начинаются занятия — где-то до двух часов. После школы дополнительные занятия с детьми. Например, пойти с детьми в библиотеку — посмотреть кино, провести поэтический кружок или кружок по рисованию, или просто пообщаться. Потом небольшой перерыв. А дальше (с шести вечера) — проверка «домашки», подготовка заданий на следующий день.
Дополнительную нагрузку создают бюрократия и «показуха», которой вынуждены заниматься педагоги. Она добавляет и негатива в работу учителя.
Мария Ржевская:
— В Пановых Кустах в школе было 17 детей, и они постоянно видели, что учителям надо какую-то показуху сделать. Например, нам нужно отчитаться, что мы провели там какую-то линейку по какому-то ненужному событию. И мы просим детей сделать постановочные фото — взять книжку и читать возле доски. Как будто мы в детях воспитываем принимать это как норму. И это очень мерзко. Потом они так же будут относиться к своей работе, к своей учебе, каким-то другим делам, которые будут на самом деле важными. Мне кажется, это самое больное, что мы делаем это, — мы показываем, как мы делаем бесполезную работу, создаем какую-то видимость.
Были моменты, когда было очень грустно и одиноко, что-то шло не так — ломался «блаблакар», не приезжал автобус, плохо проходил урок, опускались руки, а друзья все далеко и совсем нет капучино. Но ни разу не было чувства, что пора все бросать и уезжать — вспоминает Мария. За время работы в школе Мария поняла, что может многое. А еще поняла, что ей нравится работать с детьми и удивляться тому, как они видят взрослых. Любить детей она стала еще больше, а еще — больше уважать педагогов.
Сейчас Мария заочно учится на дефектолога и дальше планирует найти себя где-то на стыке педагогики и дефектологии: может, логопедом, может, педагогом допобразования, может — тьютором. Но точно где-то в школе и обязательно где-то в городе.
«В школе я заикалась и, будучи маленькой девочкой, мне хотелось понять, почему же так происходит? И почему не все этим страдают? И как вообще быть с этим? И, наверное, сейчас я созрела для того, чтобы понять, уже можно. Уже можно учиться и можно помогать другим в этой сфере».
После окончания учебного года Мария уже не будет связана с программой, но она верит в то, что это место для кого-то так же станет хорошим стартом, началом его пути.
Мария Ржевская:
— Детям нужны такие учителя, как мы. А программа — она больше для нас, для учителей. Как правило, мы приходим сюда потому, что в нас есть какой то запас… запас любви, что ли.
Мария рассказывает, что проработала в разных компаниях, но только последние два года (в программе) у нее появилась возможность посвятить себя людям, а главное — каждый день реализовывать свое желание помогать: «У меня есть возможность каждый день быть хорошим человеком».
