В серии «USS Callister» гений-программист пишет код виртуальной реальности по мотивам своего любимого комикса (пародия на «Стартрек»). Каждый вечер, возвращаясь домой, он усаживается в кресло и крепит к виску едва заметный датчик. С его помощью программист погружается в виртуальную реальность, где он — отважный капитан космического корабля… В игре есть и другие персонажи. Это точные цифровые копии настоящих людей — коллег главного героя. Они помнят все, что с ним было в реальной жизни, и понимают, что все происходящее на корабле — это игра, в которой они проведут остаток своей цифровой жизни.
Та же идея оцифровки личности описана в серии-альманахе «Черный музей». Ей сценаристы посвятили сразу два сюжета. Молодой мужчина каждый день ходит в больницу, где лежит его жена. Она в коме — уже несколько лет, и все, что он может, — рассказывать ей о том, как растет их сын, и читать ей книги. Ему предлагают принять участие в эксперименте. Ученые готовы оцифровать сознание девушки, правда, чип придется вживить в мозг ее супруга. Он, конечно, соглашается, ведь так они всегда будут вместе и она вновь сможет обнять сына…
Данных о том, как именно оцифровывают личность, в сериале немного. Скорее всего, сознание девушки имитировали с помощью компьютерной программы. Она была все еще жива, поэтому ученые смогли просканировать мозг, создать его трехмерную модель, а заодно — модель деятельности мозга. Личность, судя по всему, была загружена в микрочип. Его и вживили в затылочную часть мозга ее мужа.
В этой идее нет ничего нереального, считает заведующий лабораторией мозга и нейрокогнитивного развития ИСПН УрФУ Сергей Киселев, но нам до этого еще очень-очень далеко. Кроме того, то, о чем говорится в сериале, справедливо лишь в том случае, если считать, что психика — это некий набор сведений о том, что с нами когда-либо происходило и что мы в этот момент чувствовали. То есть информация, которую теоретически можно перенести на любой носитель.
Сергей Киселев, заведующий лабораторией мозга и нейрокогнитивного развития ИСПН УрФУ:
— Носителем информации ведь не обязательно должен быть мозг. Это может быть и некая компьютерная система, диск… Но в реальности, на мой взгляд, воплотить эту технологию не удастся. Дело в том, что человек — живой организм, который постоянно развивается, взаимодействуя с окружающей средой. Следовательно, информация, которую предстоит оцифровать, все время дополняется. Но после того, как она будет перенесена на другой носитель, процесс обновления остановится.
Таким образом, оцифровать и записать можно только актуальные данные. В распоряжении ученых окажется не человеческая психика, а сложная застывшая информационная система. Это, считает Сергей Киселев, одно из главных препятствий на пути к появлению такой технологии.
Сергей Киселев:
— Важна не только информация, но и носитель, на котором она находится. В данном случае мы можем поместить информацию на неживую субстрату (носитель). Каким бы сложным ни был компьютер, сколько бы информации в нем ни было заложено, это уже не будет психикой человека. Это будет особая информационная система. Да, в некоторых случаях она может даже в чем-то превосходить человека, например, лучше запоминать информацию. Но это будет совсем другое. У компьютера, как и у других материальных систем, нет наших потребностей. Он питается электричеством, а мы — нет. Субстрат живого человека и существует, и развивается иначе.
В эпизоде «Черный музей» есть один спорный момент: герой утверждает, что человек якобы использует только 40% своего мозга. Но это не совсем так: мы до сих пор не знаем, какими ресурсами обладает мозг на самом деле.
Сергей Киселев:
— Есть разные версии, но на самом деле никто никогда не считал, какой процент возможностей мозга использует человек. Действительно, есть люди с экстраспособностями: математическими, лингвистическими, музыкальными. Мы можем предположить, что если мозг одних людей способен делать какие-то невероятные вещи, то и мозг других — тоже, просто по каким-то причинам эти люди не смогли найти доступ к резервам. Но я бы тут говорил не о том, сколько процентов мозга использует человек, а о том, в какой мере он смог развить свои способности.
Один из непонятных моментов в серии «USS Callister» — зачем программисту понадобилось ДНК, чтобы сделать цифровую копию коллег: макромолекула лежит в основе создания биологического субстрата (носителя), но имеет весьма отдаленную связь с психикой и поведением человека.
Во втором сюжете «Черного музея» рассказывается история заключенного, приговоренного к электрическому стулу. В момент исполнения наказания с его личности снимают электронный слепок, который тоже попадает в искусственную оболочку. Физически заключенного больше не существует, он умер, но есть его голограмма и программа, имитирующая его личность.
Хозяин музея придумывает аттракцион для посетителей: с помощью кнопки они могут приводить в действие электрический стул, на котором сидит заключенный (вернее, его голограмма), снова и снова. В результате электронный слепок личности подвергается необратимым изменениям, и заключенный практически теряет способность связно мыслить.
Его семья пытается доказать обществу, что происходящее в музее — негуманно, устраивает митинги и проводит информационные кампании против владельца музея. Но на самом деле, говорит Сергей Киселев, как и в предыдущих случаях, речь здесь идет уже не о реальном человеке, а о компьютерной программе.
Сергей Киселев:
— Сознание представлено в застывшем виде, то есть это уже не человеческая психика, это информация, которая находится в искусственном субстрате. Понятно, что заключенный, воплощенный в виде голограммы, уже не переживает боль. Это информация, на которую действует какая-то другая информация. Как если бы я создал и смешал несколько компьютерных программ.
Таким образом, дочь заключенного, скорее, мстит за надругательство над памятью об ее отце, а не за ежедневные пытки, которым он якобы подвергался в музее.
Сергей Киселев:
— У каждого человека как живого организма есть потребности в пище, кислороде, определенной температуре и т. д. Если организму чего-то не хватает, он подает сигналы, что что-то пошло не так и это может привести к гибели. Вы чувствуете, что вам некомфортно, возникает боль. Но если у вас нет биологического тела, если вы — только информация, вы не можете иметь всех этих потребностей, следовательно, боль теряет всякий смысл.
Вопросами копирования личности сегодня занимаются, в частности, в IBM. Известно, что компания разработала «нейросинаптический» компьютерный процессор TrueNorth. По своей архитектуре он имитирует структуру участка человеческого мозга, но пока эти эксперименты ни к чему не привели.
В том же эпизоде, «Черный музей», речь идет о технологии, которая дает возможность одному человеку чувствовать то же, что другой. В затылочную часть мозга врача-неудачника вживляют чип, благодаря которому он обретает способность испытывать боль пациентов. Врач получает возможность с точностью до 100% диагностировать заболевание, не разговаривая с человеком. Одно из условий — на голову больного должна быть надета специальная сетка, состоящая из множества датчиков и приводов.
Получать данные об активности мозга и делать выводы о состоянии человека можно уже сейчас, говорит Сергей Киселев. У ученых достаточно сведений, чтобы расшифровать эту информацию.
Сергей Киселев:
— Есть определенные паттерные активности мозга, которые свидетельствуют о том, что человек испытывает боль или страх. Так, если активизируются миндалины мозга, значит, человек чувствует страх, а повышенная активность в определенной зоне гипоталамуса свидетельствует о том, что он переживает состояние эйфории. То же самое можно делать, оценивая биохимический статус человека. Выброс тех или иных медиаторов сопровождается определенным состоянием. К примеру, выброс эндорфинов говорит о том, что человек находится в состоянии эйфории.
Теоретически ученые уже сейчас могут связать состояние активности, которое находится в мозге одного человека, с состоянием активности мозга другого человека. Например, воздействовать на те зоны, которые приводят к переживанию ощущения страха. Вопрос в том, как осуществить это технологически.
Сергей Киселев:
— Пока у нас нет полного понимания связи между эмоциональным состоянием человека и определенной паттерной активностью головного мозга. Да, есть какие-то общие знания, но все детали нам не известны. Ситуацию усложняет то, что на фоне общих закономерностей мы имеем много индивидуальных особенностей. Но теоретически все это, конечно, возможно.
После завершения операции по трансплантации оцифрованного сознания девушки в мозг ее супруга, он обнимает их маленького сына, чтобы с его помощью жена могла вновь к нему прикоснуться и почувствовать его тепло. Такое, говорит ученый, тоже возможно, так как речь идет об элементарных переживаниях.
Сергей Киселев:
— Это элементарные ощущения, которые мы можем кодировать, то есть переносить паттерные активности с одного человека на другого, чтобы он мог испытывать примерно те же самые состояния. Это примитивная информация, в отличие от когнитивной (наши знания о мире). Все-таки каждый из нас имеет уникальное соотношение нейронов в мозге, и в этом смысле перенести эту уникальность с одного человека на другого нельзя.
В серии «Крокодил» речь идет о сканере, с помощью которого можно увидеть и услышать воспоминание человека, как если бы это была сцена из кино. Оно проецируется на монитор и записывается в память устройства. Полезная вещь, похожая на детектор лжи, которую в будущем используют полицейские и страховые агенты. Редактировать свои воспоминания и обманывать сканер люди будущего не научились… Такая технология тоже возможна, считает ученый.
Сергей Киселев:
— Если это актуальная информация, то считать ее можно. Проблема в том, что пока мы способны списывать переживаемые человеком состояния примитивно: боль, эйфория, счастье… При этом содержательную часть психики, то есть то, что человек сейчас думает или какие образы возникают в его голове, мы считать не можем. Но теоретически это возможно. Не исключено, что в будущем мы научимся списывать когнитивную информацию. Правда, какой предел этого считывания — я не знаю. Скорее всего, тут есть ограничения, но какие именно — пока не известно.
