… Российская империя начала XX века. Страну раздирают внутренние противоречия, за каждым углом — не анархист, так большевик. Разговоры о судьбах родины и народа звучат везде — от петербургской подворотни до модного московского салона в доме аристократки N-ской. Протестное движение сильно как никогда, лодка раскачивается со страшной силой.
Это все мы знаем по учебнику истории 10-11 класса — и русской литературы тех же лет (по крайней мере, в мое время было так). Козловский сотоварищи в известную фабулу вносят всего одну маленькую поправку, еще одну действующую силу. Оказывается, вся властная верхушка — суть вампиры, упыри в человечьем обличье. Они-то и качают из-за кулис колыбель мира.
Признаться, с концептом «вампиры в необычной обстановке» российские киноделы заигрались («Вампиры средней полосы»). Как и с очевидной, в общем-то, метафорой «Власть пьет людскую кровь» (прошлогодний «Пищеблок»). Но в исполнении авторов «Караморы» эти потасканные банальности неожиданно работают.
 Фото: фирмы-производителя |
|---|
Главным образом потому, что это все довольно забавно прописано. Учебник истории и антология русской классики в обертке «Караморы» — это лихой кинокомикс навроде «Авраам Линкольн — охотник на вампиров», только со Львом Толстым, Кобой, неполиткорректно манерным князем Юсуповым и непременным Распутиным на закуску. Знакомые со страниц истории персонажи предстают в новом свете — получается комизм. Иногда на грани буффонады: каждое появление того же Юсупова — череда гомофобных гэгов, с которыми авторы порой заигрываются.
И в этом главная проблема сериала: каждый эпизод представляет собой микс из политического триллера с кознями и предательствами, хоррора с тоннами бутафорской крови и черной комедии. И компоненты эти сильно не сбалансированы: иногда авторов заносит в чересчур мрачные тона, иногда их уводит в шапито — и все это в рамках одного эпизода. Это отличает сценаристов «Караморы» от хороших сценаристов: последние точно знают, где, в каком месте надо разбавить патетику или трагизм, спустить пар момента вовремя ввернутой штукой.
Зато авторам не откажешь в чувстве юмора и иронии по части обыгрывания исторических событий и коллизий. Многие пасхалки лежат на поверхности, но иные тянут на вопрос «со звездочкой». Как мой любимый диалог сериала, с которого я страшно выл:
— Дяденьки, отпустите!
— Как звать тебя?
— Гаврило.
— А ты делов не наделаешь, Гаврило?
— Нееееет, обещаю!
— Иди.
 Фото: фирмы-производителя |
|---|
При этом за тоннами отсылок не теряются личности, характеры. Аристократ Руневский в исполнении Филиппа Янковского убедителен в этом вот типаже хрестоматийного вампира, Андрею Смолякову экранного времени выделили немного, но их тандем с Янковским — едва ли не лучшая партия фильма с ее убедительной химией двух старых друзей и соратников. Нежный бутон Дарьи Балабановой (Алина) распускается в пламенную революционерку консервативного толка. И только Козловский играет Козловского.
«Карамора» Максима Горького — революционер, которые последовательно меняет убеждения, а потом разочаровывается в них. То же самое делает «Карамора» Козловского, но не через трансформацию образа, а в традициях великой русской сценарной школы: проговаривая идеи, мысли, чувства в лоб.
Не через сны, дневники, поступки — все то, что составляет профессиональную характеристику персонажа. А через прямую речь с экрана в лицо зрителю. В итоге Карамора как герой не трансформируется от начала до конца на наших глазах — он говорит, что трансформируется, устами Данилы Козловского, который от начала до конца играет Данилу Козловского.
 Фото: фирмы-производителя |
|---|
Как видим, недостатков у шоу хватает, и на старте оно вполне резонно могло не заинтересовать — особенно с оглядкой на заниженные ожидания от российского кинематографа в целом. Но, может, даже и лучше, что я не посмотрел сериал в момент старта.
Сейчас, в новой экономической реальности и в изменившемся историческом контексте, он даже более злободневен. С его рефлексией о праве народа на самоопределение, кровопийцами наверху, спорами о структурных трансформациях снизу, раздумьями о судьбах русской иммиграции… С оглядкой на ленту новостей «Карамора» смотрится очень актуально, как будто перед тобой не события 100-летней давности (и их оценки), а реалии дня сегодняшнего.
В этом, кстати, «Карамора» похож на другое литературное произведение, не Максима Горького: а «Империя должна умереть» Зыгаря. Там автор тоже без конца проводит аналогии между началом XX века и днем сегодняшним. Иногда параллели сильно притянуты за уши. Иногда — пугающе точны.
 Фото: фирмы-производителя |
|---|
