Взболтанный да перемешанный: чем порадует и огорчит 24-й фильм о Бонде — «007: Спектр»?

У вас дрожат руки с перепоя, да и пить столько больше не можете — особенно посередь недели (в 22:00 домой!)? Вы не в силах 50 раз отжаться от пола и пробежать кросс без одышки? У вас перманентный конфликт с начальством — да такой, что впору убежать на необитаемый остров и залечь там на дно? Батенька, да вы Джеймс Бонд! По крайней мере такой, каким его видели Мартин Кэмпбелл и Сэм Мендес на протяжении прошлых трех фильмов.

Понимаете, какую штуку они сотворили: на протяжении шести лет последовательно развенчивали образ непобедимого агента, дегероизировали героя, показывая его таким, каким мог бы быть не кумир всех мужчин планеты, а, например, ваш друг Гоша. Отличие лишь в том, что у Гоши не выплачена ипотека за трёшку на Сортировке, а в остальном он такой же: мятущийся, рефлексирующий, в чем-то даже ранимый — пусть мужчины это и не выставляют наружу, заливая сверху двойным вермутом с водкой (shaken — not stirred!) и застилая пороховыми газами.

Мэндес свою историю о своем 007 породил, он же ее и закончил мощными раскатами духовых в финале Skyfall. Новый фильм казался избыточным и вовсе даже не нужным. Зачем — ведь точка уже стоит?

Тем более что в 2015-м нет нехватки шпионских фильмов: Итан Хант привычно остановил голыми руками пару самолетов; Мелисса Маккарти, тряся телесами, низвела образ суперагента до уровня средневековой буффонады; Kingsman подлил масла в огонь мыслью, что любому школьнику-заморышу под силу нести Службу Ее Величеству. Напоследок «Агенты А.Н.К.Л» в фирменной гаеричевской монтажной манере «Все непросто» с привкусом двух дымящихся стволов показали свингующие шестидесятые глазами шпионов обеих сторон «Железного занавеса». Ну куда здесь втеснить «Спектр»?

Видимо, не знал ответа на этот вопрос и сам Мэндес. Поэтому он сделал крутой разворот и швырнул нас во времена Бонда пирсброснановской модели: агент 007 снова непобедим, способен движением ресниц взрывать дома, пятками остановить поезд, вызвать снежную лавину хлопком в ладоши, чтобы потом обогнать ее, на ходу запрыгивая в легкий самолет, попутно укладывая «от бедра» бесконечным боекомплектом маленькую частную армию сумасшедшего гения, который, в лучших традициях Болливуда, в конце окажется… Ну, сами все увидите. Потому что посмотреть-то стоит.

В визуальном плане «Спектр» — то самое буйство глаз и половодье чувств, за которое мы так любим фильмы про главного агента планеты. Насыщенные деталями длинные планы, сочные краски, экзотические места и коварные женщины, с которыми в этот раз, откровенно скажем, вышел промах. Широко разрекламированной Монике Белуччи отвели непростительно, позорно, отвратительно мало экранного времени. Так мало, что впору говорить о ее роли не как о полноценной, а всего лишь как о мимолетном камео. Камео. Моники. Белуччи!

Но, уверяю вас, вот эти вот полторы минуты хронометража вы будете незаметно для окружающих подтирать стекающую по уголку губ капельку слюны. Потому что Моника в ее 51 двумя сценами с легкостью затыкает за пояс ажурной комбинации юное дарование Леи Сейду. Дарование, прямо скажем, слишком юное и не совсем развитое: половину фильма вы будете сидеть в надежде, что вот уж сейчас-то ее скормят пираньям, а нам вернут Монику. Не вернут. И не скормят. А надо бы.

В вину «Спектру» можно поставить не только так себе подбор актрис(-ы), но и общую несерьезность происходящего. На смену вполне земным терактам для обрушения акций авиакомпании и царькам небольших исламских группировок снова пришли полоумные магнаты мировой закулисы, что отсылает нас никак не к «Казино «Роял» и не к гениальному «Скайфолу», а во времена «Завтра», которое никогда не умрет. Или умрет, но не сейчас. Схематичные образы, условность происходящего — ни первым, ни во второе не веришь, как бы серьезно Дэниэл Крейг ни хмурился от сцены к сцене.

Понимаете, «Спектр» банально неинтересно смотреть. Потенциально интересные персонажи (да, я снова про Монику) введены в действо сугубо ради имени на афише, потенциально неинтересные занимают все остальное экранное время в попытках двигать деревянный и прямолинейный сюжет с как бы «Вау!»-твистом в конце, который разгадываешь уже на 20-й минуте фильма.

Несколько неуютно в этом вертепе даже самому Крейгу: из героя такого, знаете, печоринского типа («Зачем я жил? Для какой цели я родился?») его низвергли обратно в попрыгуна-стрекозла, которому мышцы мешают ходить аристократической походкой, а излишне серьезное выражение лица с отсветами интеллекта — творить откровенные глупости.

В этом плане молодцом смог удержаться Крис Нолан, который не повернул третью часть своего «Бэтмена» в комиксово-карнавальную клоунаду и сумел закончить трилогию на «серьезных щщах». Мэндес не удержался, да… Да и шут с ним!

От «Спектра» можно просто получать удовольствие, как мы это делали во времена «Золотого глаза». Потому что, черт возьми, этот Бонд нас в те времена с легкостью возвращает. И тебе снова после просмотра хочется вваливать по центру Рима на огнедышащем «Астоне», залезать к малознакомым женщинам в душ, убивать злодеев связками бидонов молока (не вникайте), а затем взбалтывать (но не смешивать!) до полного достижения катарсиса.

Широко разрекламированная «Ягуаром» и «Ленд-Ровером» сцена погони в Риме оказалась тихим пшиком: смешные скорости, небольшие углы скольжения, общая детсадовость происходящего заставляют не ахать и охать, а посматривать на часы в ожидании развязки.

Но вот какая штука. В «Скайфоле» была сцена, где «М» в исполнении блистательной Джуди Денч за одну минуту из властительницы мира и Железной леди перевоплощалась в слабую, напуганную старушку, а Бонд из бессмертного супергероя — в зашуганного, но твердого и любящего сына. С момента выхода я пересмотрел Skyfall в общей сложности шесть раз и все равно в последнем акте кусаю костяшки от волнения. В «Спектре» нет ни одной подобной по накалу и эмоциональной глубине сцены, поэтому на моем жестком диске «1257 Лучших Фильмов Всех Времен» места под него не найдется. И под заглавную песню места в плейлисте — тоже.