«Если я ко всякому лаю буду прислушиваться, так это мне лучше из дому не выходить»: Евгения Ройзмана покусали собаки

Мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман после серьезной болезни вернулся к занятиям спортом. Несмотря на запреты врачей, освободивших градоначальника от нагрузок после перенесенной пневмонии, он вышел на пробежку. Его физкультурный порыв омрачили деревенские собаки. Историю своей прогулки Ройзман описал в Facebook. Мы решили не раздирать текст на отдельные цитаты и публикуем его полностью. Тем более что поклонники мэра в соцсети оценили запись как «отличное, профессиональное эссе».

— Две недели болел сильно, вообще пластом лежал, и врачи запретили бегать. Типа от физкультуры освободили. А я чувствую, что уже пора. Позвонил отцу, говорю: «Хочу поехать, пробежаться». Отец говорит: «Так езжай» — «Дак это, врачи запретили». Он: «А я разрешаю». Вот и хорошо, в случае чего есть что врачам сказать.

Приехал в деревню. Настроился и побежал прямо от дома. Ну какой уж там бег, так, ковыляю потихонечку, чтоб не надсадиться. Тихо в деревне, снежок идет. И вдруг с той стороны дороги, немножко сзади, выскочила какая-то собачонка, и тут же еще несколько. И лают так яростно, и ко мне несутся. А я бегу и внимания не обращаю.

Собакам этим я ничего плохого не делал, а потом, если я ко всякому лаю буду прислушиваться, так это мне лучше из дому не выходить. Но напрягся. Больно уж дурными голосами лают. И вдруг тот, который бежал самый первый, жестко прихватил меня за пятку. И я озверел, сразу развернулся — и бросился на собак. И хотел всех сразу загрызть. Одновременно стал на них обзываться и кричать самые страшные матерные слова. В домах стекла звенели. Они бросились от меня с пробуксовкой, поджав хвосты, а я бегу за ними и матерюсь. Понял, что я их не догоню. Потому что быстро бежать и одновременно материться вообще сложно, а потом еще представил, как это выглядит со стороны: пожилой человек на глазах у всей родни носится по деревне и собак ругает!.. Плюнул в их сторону, наобещал им всего и побежал потихонечку.

И вдруг смотрю — у последних домов синички стайкой. Наши их зимой подкармливают. А синички, надо сказать, люди деликатные. Когда морозов нет и с кормом все нормально, они лишний раз никого не тревожат. А если что не так и кормушка пустая, могут и тихонечко клювом в окно постучать, напомнить. Обычно первая синичка прилетает на разведку, а потом зовет остальных. И они, когда поедят, каждая по семечке в лапке уносит. И потом едят тоже все вместе. Они, кстати, воробьев к кормушкам не подпускают, только после себя, потому что синички сами аккуратные, а воробьи не стесняются и в кормушку нагадить.

О! У меня один случай с синичкой был. Я однажды в экспедиции заехал в Ферапонтово к Михаилу Шаромазову. А у него дом большой, деревянный прямо возле монастыря. И я стоял на крыльце, уже солнце садилось, и вдруг прилетела синичка и стала порхать у меня прямо перед лицом, как будто куда-то звала. А я говорю: ну пойдем. А она не трогается с места, и прямо перед глазами. Я ей руку подставил ладошкой кверху, а она вдруг поднялась и села мне на голову, прямо на темечко. А потом улетела. И я рассказываю, а ее коготки осторожные до сих пор чувствую.

За Бучино начался долгий подъем, я там уж совсем тихонечко бежал. А потом поля, метет, белым-бело. Я думаю, как тут моя мама, Нина Павловна, зимой по пятнадцать километров из Мироново в Арамашевскую школу ходила? Тогда же волки еще были. Пробежал гостьковскую своротку, там ниже место, которое издревле называлось «Побоище». Мы много лет назад нашли, где был распаханный курган, где русских похоронили, и поставили там крест. Добежал я до креста, отсалютовал защитникам отечества, сказал им внутри себя доброе слово и побежал обратно.

И уже почти у деревни вспомнил про злых собак, подобрал на всякий случай с обочины здоровенный ледяной окатыш, запихал его в карман, бегу, придерживаю и думаю: вот только первая бросится — сразу башку расколочу! И ловлю себя на мысли, что мне очень хочется, чтобы все-таки бросились. И вот из-за поворота я вижу тех же самых собак. И впереди этот же самый, покрупнее, и бегут ко мне. Я виду не подаю, еще и отвернулся специально, и думаю: щас! Главное — подпустить поближе. Они приближаются, и я потихонечку к ним подкрадываюсь, чтобы не спугнуть. И вдруг до меня доходит, что они бегут ко мне уже совсем по-другому, не скалятся, доброжелательно и хвостами помахивают. Добежали до меня, я не притормаживаю, они развернулись и бегут вокруг, между собой переговариваются, проводили меня до ворот, попрощались и побежали куда-то по своим собачьим делам. Удивительный народ собаки!

И уже когда поехал домой, стал сумку спортивную собирать, вдруг увидел, что у меня весь карман мокрый и еще на полу лужа натекла. А это окатыш ледяной растаял! Не, ну а что, в тепле, да за ненадобностью.

Евгений Ройзман признан(а) Минюстом РФ иностранным агентом