Вузы начали принимать заявления абитуриентов. Выпускники школ полны надежд, но через год-два начнут рассказывать в социальных сетях о несбывшихся мечтах. Список претензий примерно такой.
Преподаватели уделяют студентам мало внимания, даже если тем не все понятно
Правда в этом есть. Еще в 2014 году правительство приняло дорожную карту, предусматривающую поэтапное увеличение числа студентов на одного преподавателя. С тех пор наша учебная нагрузка существенно увеличилась. Формально она, как и раньше, не превышает 900 часов в год, но Минобр изменил способ расчета: раньше нам засчитывали проверку контрольных работ, а теперь лишь контактные часы (непосредственное взаимодействие преподавателя и студента).
Так, в моем учебном поручении на следующий год — 798 контактных часов, но реальных учебных — аж 1030! Между тем еще десять лет назад нагрузка доцента в нашем университете могла быть всего лишь 500–600 часов. Важно отметить, что материальное положение преподавателей при этом не улучшается. Студентов учат люди, получающие небольшую зарплату. Чтобы нормально жить, почти каждый преподаватель работает на полторы-две ставки или трудится где-то еще.
Результат — адский дефицит сил и времени, который не может не отразиться на качестве учебного процесса. Здесь хочется провести аналогию с муниципальной поликлиникой, где у врача лишь пара минут на каждого пациента, но не спешите этого делать. В прошлом семестре я не раз просиживал свои консультации в гордом одиночестве: студенты почему-то не торопились сдавать хвосты и обсуждать будущие курсовые (и получили за это заслуженные двойки). Так что мы, несмотря ни на что, время на студентов все же находим, а вот студенты на учебу… не всегда.
Вузы учат не тому, что пригодится будущему специалисту
Во-первых, существует объективная проблема: как и чему учить? Ответить на эти вопросы можно по-разному. Взять хотя бы журфак, на котором я работаю.
Многие считают, что он должен давать исключительно практические знания. Но их можно дать за месяц в «журналистском ПТУ», а что потом? Вчерашний школьник, не имеющий ни серьезного образования, ни жизненного опыта, пойдет работать с массовой аудиторией? Так себе идея.
Может, стоит предложить ему хотя бы минимальный набор гуманитарных дисциплин для общего развития (но каких именно дисциплин и только ли гуманитарных?). Во-вторых, российские вузы — заложники федеральных образовательных стандартов, которые устанавливают требования к учебным планам и программам дисциплин. При этом стандарты постоянно меняются, и уже много лет преподаватели заняты формальным переписыванием многочисленных бумажек, а не совершенствованием самих курсов.
Впрочем, это не значит, что работа над содержанием дисциплин совсем не ведется. Более того, появляются даже новые направления обучения. Насколько хороши и жизнеспособны эти новации, покажет время.
Преподаватели не умеют интересно и доходчиво объяснять предмет
Преподаватели, конечно, бывают разные (как и учителя в школе). Но все же УрФУ — далеко не захудалый провинциальный вуз, поэтому грамотных, интересных и харизматичных преподавателей здесь немало.
Однако в последнее время у нас сложилась парадоксальная ситуация: УрФУ, как и другие ведущие вузы страны, стремится — и весьма успешно — улучшить свое положение в международных рейтингах, которые учитывают научную активность, интернационализацию (число иностранных студентов) и почти не смотрят на качество самого образовательного процесса.
В итоге администрация вуза стимулирует преподавателей заниматься наукой, а учебная работа оказывается где-то на периферии. Тратить время на подготовку к лекциям нам попросту невыгодно: премию за это все равно не получишь. А вот за публикации в престижных научных журналах доплачивают регулярно. Поэтому для некоторых преподавателей научные поиски становятся приоритетными, а занятия со студентами — второстепенной и плохо оплачиваемой нагрузкой.
Университет заинтересован только в том, чтобы грести деньги со студентов
Плата за обучение — нормальная практика высшей школы, но с этим связана одна сложность. Дело в том, что студентов-платников (а их на нашем факультете подавляющее большинство) крайне неохотно отчисляют. Нерадивые студенты быстро понимают, что можно спокойно валять дурака, вообще не ходить на пары, а потом, перед защитой диплома, все быстренько сдать.
Количество пересдач при этом никто не ограничивает, напротив, начальство будет давить на преподавателей, чтобы те поскорее все приняли. И измученный препод рано или поздно поставит зачет (скорее рано, потому что терять время из-за бесконечных пересдач никому не хочется).
В итоге прилежные студенты тратят массу усилий, а закоренелые двоечники и прогульщики берут всех измором и без особых проблем получают точно такие же дипломы.
Качество высшего образования у нас ниже плинтуса
Некоторое снижение качества высшего образования — неминуемый результат государственной политики, которая, как уже отмечалось выше, заключается в увеличении нагрузки на каждого преподавателя при сохранении невысокой зарплаты. Впрочем, не все потеряно.
Помню, как в 1999 году я поступил в УрГУ (позднее вошел в состав УрФУ). Мы учились в облезлых аудиториях и ходили по прокуренным коридорам, но при этом слушали лекции потрясающих преподавателей. За это время многое изменилось: в корпусе на Ленина сделали ремонт и запретили курить. А хорошие преподаватели не перевелись. Как и хорошие студенты.
Так что получить здесь весьма приличное образование вполне возможно. Но для этого придется много работать и учиться отстаивать свои права. Порядок простой: если вы сомневаетесь в компетентности лектора, если вам не нравится, что он невежлив, опаздывает на занятия или плохо излагает материал, вы вполне можете рассчитывать на замену.
Когда я слышу от студентов претензии к преподавателям, всегда говорю: пишите докладные, требуйте своего, и вас услышат. Но студенты почему-то предпочитают молчать.
Писать жалобы в интернете, конечно, проще.
Еще больше новостей и историй — в нашем Telegram-канале. А еще любую публикацию там можно обсудить. Или, например, предложить нам свою новость. Подписывайтесь!
