Сейчас по закону тренер вообще не может прикасаться к ребенку. И из-за этого мы даем меньше информации спортсменам. Если обычные учителя дают ее вербально, то мы должны делать это визуально и тактильно.
«Чтобы завязать шнурки ребенку, требуется разрешение родителей»
Вот сегодня было упражнение «имитация отталкивания палкой». Я подставляю руку или линейку к бедру спортсмена, чтобы он понимал, до какого уровня отталкиваться, в какой момент смещать груз. То есть я ограничиваю амплитуду движения, и его рука не уходит за бедро. Так ставится техника. И тут бесполезно объяснять на словах, он сам должен почувствовать этот предел. А линейка не всегда при себе, поэтому приходится помогать рукой. Я так понимаю, это уже можно классифицировать как домогательство.
И таких примеров — десятки. Где-то выполнение технического элемента, где-то надо помочь ребенку — поднять, если упал. Растяжка: спортсмену не хватило напарника, и тренер давит ему на плечи. Бывает, отрабатываем балансировку и ловим ребенка за руку, когда он начинает падать. По закону мы это уже не можем делать, и не дай бог еще где-то синяк останется. А как он научится стабилизации без таких упражнений?
Когда маленькие дети не могут спуститься с горы, я придерживаю их сзади за лыжные палки. Всем родителям на собраниях уже объясняю: это необходимо, чтобы ваш ребенок не упал и научился скатываться вниз. Один мальчик у меня в группе не умеет шнурки завязывать. Так мы взяли с его родителей письменное разрешение, где указано, что они позволяют тренеру помогать ребенку одеваться перед тренировкой на улице.
«Не можем пожать руку победителям соревнований»
Теперь любых касаний стараемся вообще избегать. Но у нас еще не так страшно. Хуже всего в гимнастике. Там сплошные страховки, поддержки, прыжки через коня, кульбиты — полный контакт тренера со спортсменом. Причем, как правило, именно мужчина страхует, потому что руки более крепкие, чем у женщин. Доходит до паранойи: мы ведь, получается, даже пожать руку победителю соревнований не можем — тоже тактильный контакт. Вот это страшно.
Каждый тренер при устройстве предоставляет справку об отсутствии судимости и результаты медицинского обследования, в том числе заключения нарколога и психиатра. Медосмотр повторяем каждый год. Лично мне 50 лет, из них больше 18 лет работаю тренером. Я нормальный, психически здоровый мужчина, почему я должен постоянно бояться, что меня неправильно поймут и в чем-то заподозрят?
Проблема ведь еще в том, что обвинения в педофилии могут стать инструментом давления на тренеров. Например, по политическим мотивам. Какой-то тревожный родитель удивится, почему тренер трогает всех за бедра (а у нас занимаются не только малыши, но и подростки). В помещениях — в зале, коридорах — установлены видеокамеры. Записи при желании можно использовать как доказательную базу. И под предлогом подозрений в педофилии тренер лишается работы и репутации.
