Я уверена, что в нашем городе очень высок интерес к истории и историческому наследию. Десять лет назад у нас действительно была с этим большая проблема. Но сегодня конструктивизм — наш бренд, городские экскурсии были одним из самых популярных развлечений прошлого лета, а СМИ охотно публикуют новости об объектах культурного наследия.
Сейчас перед нами стоит другая проблема: мы все знаем что образ, эстетика и историческая ценность объектов культурного наследия неоспоримы. Но не знаем совсем, что же теперь с этим делать. Как это все сохранять, как с этим работать?
Глазами обывателя работа с наследием выглядит как какая-то непонятная магия. Считается, что должен прийти некий спонсор с огромным мешком денег, после чего объект культурного наследия помещают в волшебный черный ящик, там с ним что-то происходит, и через какое-то время перед нами стоит сияющее здание, наполненное посетителями, успешным бизнесом и работающими институциями. При этом все вокруг уверены, что есть какой-то отлаженный механизм и специалисты, которые точно знают, как все сделать хорошо, нужно только заплатить им денег. Примерно так же для нас работает сотовая связь: что сложного, набираешь цифры на телефоне и звонишь. Самое плохое, что так думают, похоже, не только обыватели, но и пользователи объектов культурного наследия.
Давайте начнем использовать правильную терминологию. Здания и сооружения, имеющие юридический статус и охраняемые государством, называются «объект культурного наследия», или ОКН. Памятник архитектуры, памятник истории — это просто литературные обороты. Вы можете называть так любые близкие вашему сердцу места в городе. Эти эпитеты говорят о вашем отношении, но не о юридическом статусе объекта.
Было бы круто, если бы этот черный ящик правда существовал. Но в реальности с объектами культурного наследия так не работает. К сожалению, чтобы сохранять наследие, нам придется разбираться в процессах реставрации, как когда-то мы разбирались с историей города. Нам всем, гражданам Екатеринбурга. Потому что мы должны понимать, что происходит с нашим наследием, одобрять правильные действия и порицать неправильные, а также создавать свои инициативы в этом направлении. Иначе мы будем прославлять нашу историю и мечтать о ее магическом спасении, но обитать среди разваливающихся домов.
Мы с Белой башней сейчас стоим перед открытым черным ящиком и смотрим внутрь, испытывая спектр самых разных эмоций. Нам видны если не все механизмы, работающие в черном ящике, то, по крайней мере, их контуры. И есть несколько вещей, которыми хочется поделится.
- Проблема не в деньгах. Проблема в том, что нет никакого отлаженного алгоритма работы с наследием. Вообще. Совсем. Каждый раз проект индивидуален. Это происходит потому, что все памятники очень разные, в разном физическом состоянии, с разными охранными обязательствами.
Охранное обязательство — это список требований по сохранению ОКН, пользователь подписывает его при получении прав. Внутри охранного обязательства, как иголка со смертью, находится список тех качеств, черт, которые пользователь обязан сохранить в здании. Список может быть очень разный. Например, у «Пассажа» это было два фасада, и формально охранное обязательство «Пассажа» считается выполненным, потому что предмет охраны сохранен.
- Законодательство и нормы постоянно меняются, вы можете начать делать проект с одними нормами, но к согласованию подойти уже с другими. Так, например, было с арт-кластером в одном из складов текстильной мануфактуры в Ярославле.
- Мало просто отреставрировать здание, оно должно работать. Посмотрите, сколько пустой недвижимости в городе. В историческом здании, в котором наверняка будет больше ограничений, чем в новостройке, должно быть что-то действительно классное, чтобы привлечь арендаторов.
Работа с наследием — это каждый раз какой-то новый, нетривиальный процесс. Нельзя просто нанять специалиста, который регулярно этим занимается и делает это хорошо. Поэтому если у вас есть объект культурного наследия с богатой историей и интересным сообществом внутри, не стоит сразу засовывать этот объект в черный ящик целиком, выгоняя все сообщество из него.
Этого не стоит делать потому, что вы не будете знать, как сработает черный ящик в вашем случае, даже специалист, который только что закончил один из таких проектов, не знает точно, как черный ящик поведет себя в следующий раз.
Зачем я вцепилась в эту метафору? Дело в том, что процессы, которые могут происходить с объектом культурного наследия, тоже строго регламентированы. Это ремонт, реставрация, консервация для существующего объекта и воссоздание, если объект признан официально утраченным. Если пользователи ОКН говорят о реконструкции, это значит, что они даже не рассматривали еще свой проект в правовом поле — не бывает разрешения на реконструкцию ОКН. Проблема в терминологии заключается в том, что все перечисленные термины говорят только об изменении физического сохранения и не говорят о перезапуске функций. Для того чтобы обозначить общий процесс и избежать конкретики, можно использовать слова, которых нет в законе об охране ОКН — ревитализация и конверсия.
В строительной логике действительно проще сначала подготовить строительную площадку и потом развернуть деятельность, стройку, которая будет идти непрерывно, не боясь помешать арендаторам и посетителям. Но работа с объектами культурного наследия выглядит иначе. Сначала несколько месяцев идет обследование, потом несколько месяцев идет проектирование, потом на долгие месяцы проект идет по инстанциям согласования. Если надзорные органы что-то не устраивает, вы возвращаетесь обратно, к проектированию. Только после полного согласования начинается стройка. Но если во время стройки вы обнаружили что-то новое, то стройка останавливается. Например, сняв советскую отделку, вы обнаружили древние фрески неземной красоты и теперь понимаете, что надо включать их в интерьер. Более прозаичный пример — разрыв котлована, вы обнаружили старинные инженерные сети 1926 года, которых нет ни на одной карте, но они работают, что-то к чему-то подключают, и вы не можете рыть дальше, рискуя оставить без воды и электричества кого-то из своих соседей. В таких случаях работы встают и вы начинаете новый круг проектирования и согласования.
Сейчас проекты, связанные с ОКН, это скорее имиджевые истории, которые делаются для присутствия в СМИ. Но вы не сможете круто присутствовать в медиа, если ваше здание застрянет в черном ящике на 3–5–8 лет без видимого снаружи движения. А это вполне возможно из-за многочисленных согласований. Девелоперы, которые строят новые объекты, тоже согласуют свои проекты и умеют это делать. Но это согласования с другими органами, которые построены совершенно по другой логике.
Давайте рассмотрим несколько примеров ревитализации исторических объектов (не только ОКН), проводившихся в нашем городе за последние годы. В подборке только те объекты, которыми занимался бизнес, а не государство.
 Фото: архив 66.RU |
|---|
Дом печати
2008 г. — пользователи выиграли тендер и стали арендаторами бывшей типографии. Два года здание стояло пустое, в это время разрабатывалась концепция и делались проекты.
2010 г. — в помещении бывшей типографии проведены фестиваль «Белая Башня» и Уральская индустриальная биеннале современного искусства. Это позволило вживую увидеть, как люди на самом деле могут использовать эти пространства.
2013 г. — открыт клуб «Дом Печати» — первое заведение в здании.
2016 г. — на первом этаже появилась ресторанная улица.
2018 г. — заняты помещения второго этажа.
Итог: 10 лет с момента приобретения прав пользования до работающего кластера.
Лабораторный корпус Завода обработки цветных металлов
2014 г. —первые согласования проекта, в бывшем корпусе завода предложили разместить апартаменты и общественное пространство.
2018 г. — открытие центра искусств на первых этажах Главного проспекта.
Итог: 4 года с начала согласований готового проекта до открытия культурного центра. Сложности этому проекту добавляет огромный объем площадей и жилье на верхних этажах здания. Простоты — то, что завод не является памятником архитектуры.
 Фото: архив 66.RU |
|---|
Госпиталь Верх-Исетского завода
2016 г. — здание куплено за 1 рубль нынешним пользователем.
2017 г. — работы на объекте начинаются со сноса части корпусов — это единственное заметное появление проекта в медиа за все время проведения работ.
2019 год, сентябрь — состоялось открытие «Синара Центра».
Итог: 4 года с момента начала пользования зданием до открытия.
Гостиница «Мадрид»
2017 г. — здание продано за 1 рубль нынешним пользователям.
2020 год, март — состоялась перепалка между АУИПИК и пользователями «Мадрида». АУИПИК считало, что те не выполняют свои охранные обязательства, и хотел забрать у них здание. Видимо, им это не удалось.
2020 год, июль — пользователи публикуют релиз, в котором говорят, что проект прошел согласования, на которые ушло два года, но также говорят, что все еще будут делать рабочую документацию (которую надо будет потом снова согласовывать).
Если судить только по новостям, то выглядит так, как будто ситуация сложная, согласования как-то не согласовываются, а пользователи просто оттягивают время, показывая 3D гостиницу «Мадрид» и говоря, что это вот такой у них проект, процесс идет. Я бы была менее скептична, если бы они показали, например, функциональную схему. То, что гостиница будет выглядеть так же и не изменит свой облик, это и так понятно.
Итог: 3 года с момента начала пользования — нет даже согласованного проекта.
Уверена, никто из перечисленных выше пользователей не хотел делать проект медленно, все хотели провести работы быстро и скорее запустить здание с новым классным функционалом.
Если говорить о золотосплавочной лаборатории на Первомайской — мне кажется, сейчас, когда у пользователя нет ни концепции, ни согласованного проекта, выселять существующий кластер необоснованно. Здание было отреставрировано в 1980-х, все перекрытия там железобетонные. Проблемы только с фасадом, крышей и с сетями. Последнее очень критично, но не фатально.
Сейчас можно было бы оставить комплекс функционирующим, оставить людей внутри на время исследования, проектирования и согласования. Смотреть, как они себя ведут, моделировать разные функциональные схемы. Например, посмотреть, как здание работает в качестве площадки для мероприятий во дворе. Поэкспериментировать, каких арендаторов можно пригласить на первый этаж, а каких на верхние. И засовывать здание в черный ящик по частям — в комплексе два отдельно стоящих корпуса, пока в одном идут ремонтные работы, второй может жить своей жизнью. В конце концов, интересен именно процесс, то, как он идет и развивается, интересно показать, что находится в черном ящике, как работает эта магия. Мне кажется, показать, что внутри черного ящика — это по-настоящему интересный вызов.
