Первые симптомы появились три недели назад. Это было просто першение в горле. Но спустя пять дней у родственника обнаружили двустороннюю вирусную пневмонию. После этого я добровольно изолировалась и сдала тест на коронавирус в частной клинике. Тогда я была уверена, что не заражена.
Через неделю температура стремительно поднялась до 38,3 градуса, а на фалангах пальцев образовалась сыпь телесного цвета. Также у меня охрип голос и начались проблемы со стулом. Такого набора симптомов одновременно у меня раньше не было. Решила обратиться за помощью, но не смогла дозвониться ни до поликлиники, ни до единой городской регистратуры, ни до Роспотребнадзора. Возможно, дело в том, что это была суббота. Чтобы получить хоть какую-то помощь, я набрала 112. Ко мне направили неотложку.
Приехала девушка-фельдшер. На ней даже не было защитного костюма — только маска. Оказалось, ей не сказали, что у меня, возможно, коронавирус (хотя я называла диспетчеру симптомы и говорила, что контактировала с зараженным). Думаю, из-за нагрузки происходят такие накладки. Фельдшер послушала легкие и отметила, что у меня жесткое дыхание. Она предупредила, что если в клинике подтвердят коронавирус, то мне нужно будет сообщить об этом в Роспотребнадзор, а там мне скажут, что делать дальше. На самом деле этого не произошло.
На следующий день диагноз действительно подтвердили. Но я снова не смогла дозвониться до Роспотребнадзора. Телефон поликлиники был все время занят. Я не понимала, куда обращаться, нужно ли мне особое лечение, стоит ли ждать или надо бить тревогу. На екатеринбургской станции скорой помощи мне сказали в понедельник, т. е. на следующий день, самой идти в поликлинику. Я выразила негодование по этому поводу, после чего ко мне все-таки отправили бригаду. Прибыл фельдшер, что-то записал, пообещал, что в течение часа приедет врач, и уехал. Врача я так и не дождалась.
Всю следующую неделю у меня была температура. Мучили боли в груди при дыхании. В Роспотребнадзоре, куда я наконец дозвонилась, перенаправили в свердловский минздрав, а оттуда — снова в поликлинику. Чтобы вызвать врача, звонила больше 90 раз. В течение недели ко мне приходили молодые медики, похожие на интернов, что-то писали и уходили. Один из них, изнывающий от жары, с замученными глазами, сказал, что у меня нет показаний для компьютерной томографии (КТ), хотя у меня не проходила одышка, была температура и низкий уровень насыщения кислородом. Врач заявил, что боль в груди должна пройти, а если станет хуже, посоветовал вызывать скорую.
Я уже не знала, что делать, поэтому подруга 20 июля сходила в поликлинику, поругалась там со всеми, дошла до заведующей и выяснила, что меня почему-то до сих пор не внесли в список зараженных коронавирусом. То есть я говорила всем медикам, которые ко мне приходили, что у меня положительный тест на COVID-19, но в списки меня не вносили и наблюдение не вели.
Только тогда заведующая взяла меня на контроль. Мне начали каждый день звонить. Я наконец уговорила направить меня на КТ. Там, конечно, жуть. У врачей кипиш, постоянно приезжает реанимация с больными. Пациентов без сознания привозят на каталках и кладут на КТ. А тут еще мы в очереди сидим. Социальную дистанцию, конечно, соблюдать невозможно.
КТ показал легкую форму пневмонии. Поражение легких — до 25%. Предложили госпитализацию. Но, насмотревшись на ситуацию в больнице во время ожидания КТ, я написала отказ. Мне выписали лекарства, чтобы я лечилась дома.
Заведующая предложила мне поехать в обсерватор в «Рамаде». Согласилась. Но когда я приехала туда, мне сказали, что здесь не лечат, а просто обеспечивают самоизоляцию. Предложили «Арбидол», я отказалась, потому что пью свои антибиотики, выписанные врачом. Поселили в двухместный номер с незнакомой бабушкой. Смотрю: кровати расположены близко друг к другу. Чем она болеет, я не знаю. Попросила воды, а мне предложили налить воду из-под крана. Оказалось, что каждый день выдают полтора литра воды, но я заселялась позже, поэтому мне принесут только на следующий день. Я посидела в комнате пять минут, посмотрела на все это и поняла, что в обсерваторе никакого смысла нет. Я так же могу и дома лежать. Написала отказ и уехала.
Но врачи стали меня ругать, что я отказалась от госпитализации. Звонили из центра эпидемиологии, говорили, что болезнь серьезная, подкашивает очень быстро даже молодых. А в пятницу, 18 июля, приходила терапевт. Тоже напугала. Очень плохо, говорит, что температура две недели не спадает. Тогда я вызвала скорую, чтобы меня отвезли в больницу.
Через два часа приехал врач, посмотрел результаты и говорит: «По протоколу я не имею права вам отказать, но по-человечески советую не ехать в больницу». Говорит, что у меня низкая температура и небольшое поражение легких, а в больнице много народу, мест нет. Положат в большую палату, где высокий шанс заразиться, хотя я могла бы уже идти на поправку. Я сидела в шоке и не понимала, что мне делать. Все говорят разное. В итоге решила все-таки остаться. Врач выписал другие антибиотики и очень удивился, что это не сделали раньше, видя, что те мне не помогали.
В моем случае главная проблема была не в самом коронавирусе, который я, к счастью, переношу довольно легко, если сравнить с другими, а в организации здравоохранения в Екатеринбурге в период пандемии. Из-за того, что система перегружена и врачей не хватает, мне не смогли сразу назначить нормальное лечение, давали противоположные советы, ложиться в больницу или нет, и почему-то вообще забыли включить в список зараженных. Уверена, если бы все было организовано нормально, мне сразу бы назначили КТ, когда я просила, и вовремя поменяли антибиотики, то я уже была бы здорова.
