В законопроект предлагают добавить особые виды наказаний для чиновников — за хамство и оскорбления при первом правонарушении предлагается дисквалифицировать чиновников на срок до года, при повторном — на срок до двух лет. Кроме того, в законопроекте расширяется значение самого понятия «оскорбление». Если сейчас «оскорбление — это унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме», то в новой редакции: «оскорбление — это унижение чести и достоинства другого лица или унижение достоинства группы лиц, выраженное в неприличной или иной унизительной, оскорбляющей общественную нравственность форме». Также предлагается ввести штрафы за любое оскорбление в интернете.
В авторской колонке юрист Алексей Бушмаков рассказывает, зачем чиновникам нужен запрет на оскорбления и как новые поправки не изменят язык, а только добавят судам головной боли.
Сегодня я закончил писать жалобу в ЕСПЧ от господина Кононова, который в ролике на YouTube оскорбил начальника безопасности дорожного движения Ирбита после игнорирования многократных обращений в ГИБДД с проблемами. На видео он назвал офицера «административным импотентом» и «ссыклом», за что был приговорен к 160 часам исправительных работ. Кононов так общается, для него это норма, которую он не считает оскорблением. И здесь кроется огромная проблема.
В русском языке есть пять слов, которые очевидно являются оскорбительными и бранными, как и все производные от них. Но является оскорблением слово или нет, в суде определяет лингвистическая экспертиза. Ни суд, ни прокурор, ни следователь, ни сам Кононов не могут точно заявлять, являются ли какие-либо слова ругательными, бранными и оскорбительными.
Как простой гражданин может квалифицировать, что он оскорбляет какого-то человека? Если я назову кого-то собакой — это оскорбление? Официального списка запрещенных оскорбительных слов в РФ нет, и все решается одним экспертом. Понятие «оскорбления» размыто уже сейчас, а новый закон еще больше размывает его. Он не делает его прозрачным и понятным, а только усложняет. И я, как гражданин, не могу спрогнозировать правомерность своего поведения.
Произвольная трактовка оскорбления не способствует тому, чтобы граждане контролировали свое поведение. Новый закон будет использоваться, чтобы заткнуть неугодных. Отсутствие четких критериев только усложнит фильтрацию речи, и каждое слово будет рассматриваться под лупой закона. Все это точно не будет способствовать свободе слова и свободе общения между людьми.
С другой стороны, в это же время внесен проект о декриминализации статьи за оскорбление представителя власти, которая сейчас считается уголовной. Чиновник является лицом публичным, которое осуществляет властные функции и к которому у граждан могут быть справедливые или несправедливые претензии. Это лицо должно быть терпимее не только к критике, но и к откровенной ругани.
Мышление чиновника строго нормативно. Что запрещено — то запрещено, что разрешено — то разрешено. И дальше никакая их инициатива не проявляется и нигде не принимается. И если сейчас черным по белому написать, что оскорблять граждан нельзя, то это может войти в стандарты поведения. Конечно, чиновник и сейчас не может никого оскорбить, но господам законотворцам кажется, что если они внесут эту добавку, то станет яснее. Чиновники уже будут молчать, говорить внимательнее или общаться через пресс-секретарей.
В законе невозможно прописать все жизненные ситуации, для этого и нужны суды. Понятно, что обычный работник завода может как-то поругаться по незнанию, что его могут наказать за это. Но чиновники-то у нас все образованные, им должно быть легче осознавать свою ответственность.
Этот закон очень сырой. Такие формулировки заставляют задуматься, а кто это вообще писал. Например, в нем указана «общественная нравственность». Есть понятие общественной морали, а нравственность — она всегда связана лично с восприятием одного человека. Вся эта размытость только добавит работы судам, которым придется разобраться, что и как работает.
