Виталий Калугин: «Не так страшен УИК, как его малюют»

Пару слов о мотивах. Поначалу в голову лезло: «Когда коту делать нечего…», особенно вспоминая возвращение домой в шестом часу ночи. Но это, конечно, только попутное обстоятельство — свободный график собственной работы. Очень интересно было посмотреть на процесс изнутри. Слишком много воплей в Сети. Я не могу без фактов и собственной экспертизы этому всему доверять. Да, установка на недоверие к выборам была, так как я математик и могу оперировать вероятностями и статистиками, которые самым вероятным сценарием некоторых раскладов дают однозначную оценку.

Так совпало, что в этом году был набор. Мне в почту кто-то (не помню уж, кто) кинул сообщение об этом, ну я и решил заявиться. Как всегда, от лени сделал чуть ли не в последнюю неделю, за что был наказан направлением мало того что не в свой район (хотя были все шансы остаться в Октябрьском или в Ленинском), но вообще в тьмутаракань по нашим городским меркам. Я не готов обвинять в этом ребят из «Справедливой России», так как сам виноват. Все места поблизости расхватали менее ленивые инициативщики. Ну да для бешеной собаки семь верст не крюк, как известно.

Кстати, нюанс. Если заявляться от парламентских партий, то шансы на попадание почти 100%, поэтому пришлось выбирать (жалко, если бы усилия ушли в песок на работу от «Гражданской платформы», «Голоса» и прочих организаций). Пришлось выбирать из четырех партийных зол меньшее. Так что еще раз извините, уважаемые сторонники СР за то, что использовал вас, хотя и не разделяю политических позиций, как говорится. Взамен мог только обещать честность в общечеловеческом смысле, хотя вы и не интересовались, вообще-то.

Хотя нет, с кандидатом в Гордуму по одномандатному округу общались, и если бы я мог, то отдал бы ему голос (мне он понравился, так что если читает — респект, энергичный товарищ), но мой открепительный этого, увы, не позволил. Кстати, члены УИК работают с 7:30 утра в день выборов, председатель и секретарь еще раньше. И до ночи. Рядовые примерно до 4:30, председатель и секретарь в ТИКе, видимо, до 8:00 сидят, если не позже. Не в курсе. Но поэтому те члены УИК, кто не проживает на участке, без открепительных со своего не смогут проголосовать. Я получил заранее и за главу голосовал.

Кстати, о председателе. Мне немного непонятно, кто в здравом уме может им работать. Платят копейки, и это притом, что на этих выборах, говорят, оклад жалования увеличен в разы, но все равно он мал. Ходишь под тучей статей КоАПП и десятком статей УК. Работы невпроворот. Сутками. Всем что-то должен постоянно. По здравому размышлению полагаю, что это или человек с гипертрофированной ответственностью и педант, либо дисциплинированный на грани безотказности перед давлением сверху, либо откровенный жулик, делающий заказ на цифры. Кажется, мне попался первый тип, и слава Богу. Умен, энергичен, организован.

Сразу скажу, я шел туда с предубеждением по типу: «Ну у меня вы баловать не будете». Люди своеобразные, конечно, у меня самого тараканов хватает. Но через пару собраний уже примерно понятно было, что тут я шашку могу спрятать. Вроде не ошибся. По человеку ведь видно достаточно быстро, что можно ждать. Понятно, что все подневольные люди — конформисты, как иначе, но есть грань, через которую не переступает большинство. Впечатление двоякое. Информации нет, но уверен, что давления из ТИКа на манипуляции не было. И второе — уверен, что, если бы запрос на них был, то наш председатель выкрутился бы без продажи души. Обычно можно проскочить по лезвию «и нашим, и вашим».

Дело в том, что быть наблюдателем — это одно. Двухчасовые курсы и пара тысяч от кандидата/партии. Вредный наблюдатель — головная боль для председателя, но проблема решаемая довольно просто, хотя и некрасиво. Но вот нелояльный член комиссии, да еще с правом решающего голоса — проблема выше на порядок. Собственно, ради этого я туда и шел. И готов был стать очень-очень плохим парнем. Откровенно рад, что было незачем.

А вообще, это гигантская дилемма. Настолько зависимы все-таки рядовые члены комиссий, более чем наполовину состоящие из бюджетников с одной организации. У меня в комиссии это были сотрудники школы. Уверен, что под давлением беспринципных руководителей у них просто нет иного выхода, и они будут заниматься уголовщиной. Просто вынужденно. Есть конечно, такие, что и сами бы рады, но, к счастью, не в моей комиссии. По ощущениям. Примите их такими. Это не оправдание, но я для себя так и не решил эту дилемму. Формально собак можно повешать на рядовых, но реально виноваты генералы из ТИКов, в крайнем случае майоры и капитаны — председатели.

Пора перейти к процедуре. Это довольно однообразная работа. Много бумажной работы. Акты, открепительные, журналы, списки, заявления. И это все начинается за 7–10 дней до дня голосования. Получение и счет бюллетеней. На каждом надо поставить печать, пару подписей, и чтоб все это сделать — нужны десятки человеко-часов. Сами считайте. 1400 бюллетеней каждого из 4 видов. Даже просто их посчитать — подвиг, так как ошибиться нельзя. Но и расписаться, и печать. Я лично поставил печать примерно на 2000 из них, кисть руки реально потом ныла. Поэтому, уважаемые сограждане, ходите на выборы только ради того хотя бы, чтобы потом этот труд тысяч членов комиссий не ушел в макулатуру.

И вот наконец настал день Х. Процедура довольно торжественная и ответственная. Опечатывания урн, полицейский при параде, оформление кабин. Честно скажу, проняло. Приятное ощущение причастности к чему-то важному, пусть и очень локальному. Очень по-другому все видится с той стороны стола. Мы ведь как. Заскочим, отоспавшись с утра, на участок, почеркаем бюллетень в нужных клетках, и аут, гулять на природу.

Будете смеяться, но у меня от избирателей осталось одно впечатление. Я даже не представлял, как много вариантов подписей бывает. Под конец меня только это интересовало — как распишется, с какими изысками. Некоторые варианты — в рамочку и на стену как образец графики.

Люди, кстати, не менее интересны. Пока глаз не замылился — интересно наблюдать. Один присел и так начал на меня выхлопом дышать, что пришлось тренироваться на задержку дыхания. Я бы запретил пускать на выборы в состоянии опьянения.

Из более глобальных выводов — народ у нас инертный. И не потому, что явка на нашем участке едва перешагнула за 25%. Даже у пришедших в глазах у большинства «да гори оно все огнем». И тревожность. Мало открытых лиц. Приятно, когда с детьми приходят малыми. Пока родители в кабинке — бесятся на участке.

Половина пришедших — пенсионеры. Мотива голосования два (по ощущениям): либо проагитировали в административном порядке (а они дисциплинированные еще с советских времен), либо так скучно дома сидеть, что рады любому способу убить время (эти пошли прямо с утра). С десяток молодых, голосующих впервые. С родителями. Явно проголосуют так, как они их просят, но любопытство в глазах обнадеживает. Этим мы дарили по брошюре с Конституцией.

Ну и треть избирателей до сих пор не понимают порядок, как надо галочки ставить. Испорченных бюллетеней много — может, потому, что масса пенсионеров со слабым зрением, но терять до 5% голосов на этом нелепо. Были образцы протестного голосования с перечеркиванием бюллетеня, надписями «не верю». По-моему — глупо. Кстати, если написать «не верю» в квадратике напротив кандидата, который больше всего не нравится, и больше нигде ничего, то тем самым за него и голосуешь. Смешно, не правда ли?

Короче, очень интересно. Правда, после 18:00 уже стало как-то не до того. Все-таки открылись в 8:00. Хоть и перерывы на обед, и так можно подмениться и прогуляться, кофе попить на 5–10 минут, но все равно утомляет.

Пора закругляться.

Откровенно говоря, я не понимаю, как можно вбрасывать что-то, если урны, мало того что прозрачные, но и стоят в пяти метрах от наблюдателей, которых было 7 человек. Они до открытия, опять же при наблюдателях, были опечатаны. Наблюдатели выходили на обед, половина поехали на выезд для голосования на дому с двумя членами комиссии и полицейским. Но всегда как минимум три сидели. В крайнем случае, если в комиссии существует сговор большинства (а в зале всегда минимум 6 человек), то можно найти момент что-то незаметно всунуть, но там такая узкая щель, а бюллетени такие большие, что пропихнуть хотя бы 50 штук голосов — надо минут пять. Нереально. Нужно привлекать в сговор и наблюдателей. Отметаем этот вариант. Левые избиратели не катят. Списки на виду, после голосования опустить более одного комплекта не удастся, задержка у урны подозрительна.

Махинации при подсчете без сговора с наблюдателями тоже нереальны. Стоят рядом, пока ты там раскладываешь. Счет происходит вслух с перекладыванием, так что тоже нельзя. Все сразу — в протокол на доску. Короче, при подсчете с наблюдателями — нереально. Просто неоткуда взять левые бюллетени, так как помещение закрывается. Любопытный нюанс — убираются все ручки, чтоб нельзя было поставить пометку в незаполненные бюллетени из урны (а таких почему-то много) или испортить нормальный. Ручки только у председателя и секретаря. Полицейский тоже стоит.

Много спекуляций в интернете про махинации с печатями. Читал об этом, но думаю, что чушь все это. Печать стоит на каждом бюллетене. Так что при получении копии протокола можно тупо сравнить. Никто же не будет бюллетени левой печатью шлепать. Если председатель тупой и копии протокола с участка не совпадут с протоколами в системе — статья.

И я пока не могу прикинуть, как решить проблему открепительных. Мало того что «открепительное» прямо соотносится с «крепостным», что унизительно. Да, это сомнительный канал для манипуляций. Выездное голосование законно, и если вменяемые наблюдатели в деле, то там не нахимичишь. Другое дело, что такие избиратели крайне консервативны априори. И их не должно быть много, у нас же по факту не богато с долгожителями. Старше 1929 г. рождения не встречал в списках.

И последнее. Если бы вы знали, какое это утомительное занятие — подсчет голосов. Полагаю, что, если бы мне сказали об этом заранее, я бы не пошел. Сейчас отпустило. В подробности вдаваться не буду. Но сначала гасим неиспользованные с громким подсчетом и перекладыванием, раскладывание по кучкам, а в каждом бюллетене 9–12 фамилий и 24 партии в списке. Порядок, что за чем и как — строжайший. У нас это заняло 5 с лишним часов, за которые я вслух говорил «один-два-…-дцать-…» много-много раз, как и все остальные. Горло болит еще. Потом упаковка всей этой макулатуры. Тщательное написание оригинала протокола и изготовление семи копий для наблюдателей. Кстати, про них я писать не стану, и так много получилось. Хотя нормальные, вменяемые люди, к мелочам, которые неизбежно есть, не придирались. Студенты подзарабатывают среди них. К ночи их как раз и сморило, сидели и дремали.

Подытоживать давно пора. В общем, махинации возможны в двух случаях: если председатель тупой или беспредельщик «под крышей». Он — ключ к системе. Все, что происходит, не может не быть им одобрено. Я бы тщательно их выбирал, платил им много, на освобожденной основе, но обложил бы драконовскими сроками. И все, ключевой узел фальсификаций будет выбит. В ТИКах уже ничего не сделать.

Ну вот и все. Опыт мне понравился, тем более что я теперь на это подписан аж до президентских 2018 года. Рекомендовать не буду, так как до формирования следующих комиссий масса времени. Все на сто раз изменится.

И последнее. Не пишите о махинациях того, что сами не видели, а то разносите какие-то сомнительные байки по постам в Сети. Я видел, я могу писать.

И ходите, наконец уже, на выборы. Задолбали уже. Там такая армия на это работает сутками, чтоб вы могли черкнуть за пару минут несколько галочек. Не говоря уж о миллионах бюджетных денег. Как говорится, «уважайте труд уборщиц» хотя бы.

Раз уж на страну вы совсем забили.