Интервью получилось достаточно объемным. Если у вас нет времени читать его целиком, воспользуйтесь оглавлением. Ссылки ведут на соответствующие фрагменты:
- «Титановая долина» превратилась в инструмент получения налоговых преференций для местных компаний. Смог бы «Сима-ленд» запустить новый проект без особой экономической зоны (ОЭЗ)?
- Почему ОЭЗ в России стали внутренним рынком?
- Руководитель «Титановой долины» пожаловался на безумный дефицит кадров. Сколько готовы платить рабочим?
- В «Титановой долине» до сих пор полностью не заполнили площади резидентами. Когда планируют это сделать?
- Почему проблематично завести в ОЭЗ резидента даже из «дружественных стран»?
- Почему за 14 лет «Титановая долина» так и не стала «Алабугой»?
«Не факт, что «Сима-ленд» запустил бы новый проект без льгот ОЭЗ»
— Вы объявили, что в этом году «Титановая долина» впервые не будет просить денег из бюджета на содержание управляющей компании. Но это же не значит, что особая экономическая зона вышла на самоокупаемость и больше не нуждается в субсидиях из бюджета?
— Да, все верно. Если раньше мы просили дать 90 млн рублей на содержание управляющей компании, то в следующем году эти расходы покроем за счет арендной платы от резидентов.
— А сколько все-таки попросите из бюджета на 2025 год?
— 593,5 млн рублей на инфраструктуру. Это дороги, газ, электричество и 589,5 млн рублей на погашение процентов по банковскому кредиту. Порой возникают ситуации, когда резидент уже заходит на площадку, говорит, что ему вместо одного надо четыре участка. Сети приходится перетаскивать, мощности увеличивать.
Сейчас мы подготовили для «Россетей» заявку на дополнительные мощности в 20 МВт в Верхней Салде. На Уктусе активно строим дороги, внешние сети, достраиваем очистные сооружения, реконструируем водопровод.
На строительство инфраструктуры взяли заем в коммерческом банке, который покроет 60% затрат, и инфраструктурный бюджетный кредит. Часть задолженности будем гасить за счет средств с аренды от резидентов, часть — за счет субсидий из бюджета.
Кроме того, как вы помните, в этом году на площадке заработала железнодорожная станция с контейнерной площадкой. Мы возьмем ее в аренду у РЖД. И это новое направление для нас, по сути, будем выступать оператором контейнерной площадки.
— «Титановая долина» задумывалась как инструмент для привлечения инвестиций в регион. У меня сложилось впечатление, что ОЭЗ стала выполнять не столько эту функцию, сколько превратилась в инструмент получения налоговых преференций для местных компаний.
— Это взаимосвязанные вещи. Как притащить инвестора в регион? Дать ему льготы.
Если говорить о финансовых результатах, то фактические инвестиции в производства составили более 30 млрд рублей. Производственная деятельность резидентов уже пополнила бюджеты всех уровней на сумму порядка 16 млрд рублей — это налоги, таможенные пошлины и страховые платежи. Только за неполный 2024 год в казну поступило уже около 700 млн рублей отчислений.
— Объясню, что я имею в виду. Берем, к примеру, «Сима-ленд», который станет резидентом в Патрушах. Есть легкое ощущение, что Андрей Симановский и без «Титановой долины» реализовал бы задуманный проект.
— Не факт. По проекту на нашей площадке «Патруши» пять ключевых резидентов, объем инвестиций — порядка 12 млрд рублей. Заявленный срок окупаемости — 30–35 лет. С налоговыми преференциями они выйдут на рентабельность за 12–15 лет.
Ни один инвестор просто не зайдет на новую площадку на сроках окупаемости в 30 лет, а будет сидеть там, где сидел, и увеличивать маржинальность на старой площадке.
— Большинство ваших резидентов — компании из Свердловской области. Почему? Исходя из этого, не складывается ощущения привлечения инвестиций извне.
— Ну, наверно 50% на 50%. Есть и резиденты из других регионов страны.
— Да, но только у пяти из двадцати трех резидентов пока запущено производство. И почти все они из Свердловской области. У большинства резидентов из других регионов еще не запущено производство. Все в стадии проектирования или строительства.
— Ну, например группа компаний «Росско» из Новосибирска собирается запустить производство автомобильных тормозных дисков и суппортов в 2026 году в Салде. В этом году на Уктусе откроем «Завод тротуарной плитки «Поревит». Учредитель — из Тюменской области.
— Да, но они еще не запустили производство. Почему у нас нет сейчас резидентов из других государств? Естественно, в нынешней политической ситуации я не имею в виду Европу и тем более США. Речь про дружественные страны.
— Действующее «Инструментальное производство Миникат» было учреждено совместно с корейской компанией YG-1 Co., Ltd. Приостановленный сейчас «УралБоинг» тоже был совместным предприятием с США.
| Площадку китайским инвесторам показывали в прошлом году. |
— Есть Китай. Но они долго приценивались. Сейчас есть пара проектов по проволоке и спецтехнике, которые они рассматривают в виде совместных предприятий. Это по факту локализация производства. Компанию пока называть не буду.
Один из проектов сейчас на довольно высокой стадии. Мы подписали соглашение о намерениях, получили паспорт проекта. Решаем, как его реализовывать. По второму идут переговоры с инвестором, который должен будет поставлять комплектующие. На начальном этапе важно понимать, какое понадобится оборудование
Но сейчас все-таки мы делаем акцент больше на Россию. Мы видим, что деньги перестали уходить туда [за рубеж]. Это опасно, потому что из-за санкций ты можешь лишиться средств в Европе или США. Теперь деньги остаются в России. У нас становится больше людей с капиталом, которые хотят построить что-то здесь. Поэтому да, ОЭЗ — это теперь больше внутренний рынок.
Основная проблема сейчас — люди.
 Фото: Игорь Черепанов для 66.RU |
|---|
«Безумный дефицит кадров. Есть мысли ходить и пылесосить вокруг все города»
— Безумный дефицит. Есть мысли уже просто ходить и пылесосить вокруг все города, особенно северные. Мы готовы платить достойную заработную плату. Средняя зарплата, которую декларируют резиденты, — порядка 70 тыс. рублей в месяц. По специалистам — 200–300 тыс. рублей.
Вторая проблема: этих людей надо где-то селить. Нужно заниматься жильем. С Екатеринбургом попроще, в Салде сложнее. Проблема в том, что цена на вторичном рынке в Верхней Салде — 34–38 рублей за квадратный метр. Никакой застройщик с рынка туда не зайдет, они готовы возводить только за 80–85 тыс. рублей за квадратный метр. И эту выпадающую стоимость им придется компенсировать.
Поэтому на площадке строят только ведомственное жилье. Поэтому все новые производства, которые заходят, максимально автоматизируются.
— Почему возник большой дефицит кадров?
— Потому что за последние два года поднялось производство в металлообрабатывающей отрасли, процентов на 200. Загрузилась вся механообработка. В Салде человек 15 всего безработных, в Тагиле так же. Все работают.
— Полностью заполнить площадки резидентами до сих пор не удалось. Когда планируете это сделать?
 Фото: Игорь Черепанов для 66.RU |
|---|
— В Верхней Салде у нас 300 га территории. Был крупный резидент на 30 га. Но в результате они решили, что будут реализовывать только часть проекта. Сейчас у нас там остается порядка 80 га из 300 га.
На Уктусе в Екатеринбурге — свободен небольшой участок в 4 га. У нас большая очередь по заявкам на эту территорию несмотря на то, что продаем 1 га за 40 млн рублей. Там нам хочется какой-то коллаборации с Уральским заводом гражданской авиации (УЗГА). Но найти предприятие, которое будет работать только с УЗГА, сложно. Объем УЗГА, например, занимает в портфеле предприятия всего 10%, поэтому на такое они не пойдут.
Есть идея реализовать своими силами проект light industrial — строительство производственной площади, которую будем сдавать компаниям-малышам.
— Так когда закроете в Салде оставшиеся 20% площади?
— За год.
— Прямо за год реально успеете?
— Ну, дайте нам два года (смеется). Потенциально есть крупные заявки, по типу «Росатома». Но за них надо бороться, потому что такой крупняк ходит по всем особым экономическим зонам.
У нас пять резидентов выбыли в этом году. Есть еще пара резидентов, которых будем убирать.
— Когда?
— В следующем году. Просто процесс выбытия долгий. На него уходит год. Со всеми уже подписали соглашение, и они, условно говоря, остались без земли. Эти участки мы уже используем.
«ОЭЗ — больше внутренний рынок»
— Почему ушли резиденты?
— Как они поясняли — макроэкономические причины. Пришла пандемия, а затем 2022 год. Инвесторы заходили с одними планами, но рынки резко изменились, контракты встали.
— В чем проблема завести к нам резидентов из дружественных стран?
— Дело в том, что обычно все приходят для того, чтобы продать свою продукцию, а не притащить технологию в регион. В этом проблема.
На Индию сейчас посматриваем. Но Индия — такая ловушка. Там сейчас аккумулировалось много денег из России, а потратить их можно только там — в Индии. Нам тоже надо что-то такое придумать.
У нас нет самоцели привлечь резидентов из других стран. Повторюсь, это сейчас ОЭЗ — больше внутренний рынок.
 Фото: Игорь Черепанов для 66.RU |
|---|
— Почему у «Титановой долины» за 14 лет не получилось стать «Алабугой»?
— Потому что они получили, условно говоря, в первый год 10 млрд рублей, во второй — 15 млрд рублей и просто сначала построили инфраструктуру, а уже потом начали что-то продавать. У нас был другой подход: «Только под конкретного резидента будем давать вам деньги». Поэтому только на создание инфраструктуры ушло несколько лет.
Пока мы не построили инфраструктуру в Салде, ни о каком привлечении резидентов не могло идти и речи. Ведь чтобы запустить производство, нужны сети, а не только налоговые льготы. Сейчас площадка наполняется. За два года выросли новые цеха. В этом году в Салде запустится еще одно новое производство. На Уктусе, как я уже говорил, тоже скоро откроем новый завод.
У нас другой подход. И он тоже имеет место.
— Какой подход у нас?
— Мы стараемся снизить нагрузку на бюджет. Сейчас не стесняемся активно привлекать федеральные средства. Яркий пример — инфраструктурный кредит в миллиард рублей, который привлек губернатор Евгений Куйвашев для развития площадки «Уктус» и строительства цехов для Уральского завода гражданской авиации.
В Верхней Салде построена железнодорожная инфраструктура, включающая в себя ж/д пути, промышленную станцию, а также обширную контейнерную площадку, которая уже стала элементом проекта «Сухой порт». Вся эта инфраструктура создана по принципу государственно-частного партнерства, силами и ресурсами РЖД, а не бюджета региона.
Уверен, что цели по заполняемости площадок будут достигнуты. Но времени нам понадобится чуть больше.
