Даже в нынешние непростые времени совместное государственно-частное предприятие, развернувшее свои мощности на объектах свердловских колоний, чувствует себя на волне успеха. Дела идут хорошо, на днях компания торжественно открыла новое производство гнутоклееной фанеры. Она необходима для выпуска мебели. Из фанеры делают офисные стулья, лавки для залов ожидания, школьные скамьи и тому подобную продукцию.
 Фото: Дмитрий Антоненков |
|---|
По словам директора предприятия Анастасии Грединой, оно может перерабатывать 400–500 кубометров леса в месяц и производить порядка 70 тыс. изделий.
До этого в России работало только три предприятия по производству такой фанеры. Поэтому свердловчанам приходилось ее закупать. Теперь же осужденные будут делать из нее мебель, а излишки — сбывать.
Идея совместного предприятия с ГУФСИН пришла в голову бизнесмену Дмитрию Баранову семь лет назад.
Дмитрий Баранов, бизнесмен:
— Плюсы этой бизнес-модели очевидны: ГУФСИН предоставляет нам свои площади, за которые не нужно платить аренду, и рабочих, которые всегда трезвые и дисциплинированны, а мы — даем рабочие места и высокую, по меркам пенитенциарных учреждений, зарплату.
Промплощадки совместного предприятия развернуты в невьянской ИК-46, екатеринбургской ИК-10 и нижнетагильской ИК-13. Так, в Екатеринбурге на производстве столов и стульев одно время трудился фотограф Дмитрий Лошагин, осужденный за убийство собственной супруги. Правда, потом он перешел на производство «товаров народного потребления». Сейчас же Лошагин занимается выпуском резных нард и кухонной утвари.
 Фото: Дмитрий Антоненков |
|---|
| Такие стулья выпускают свердловские сидельцы |
В Нижнем Тагиле фанеру и мебель делают бывшие силовики и госслужащие. Они рассказывают, что переобучение на деревообработчиков оказалось несложным.
Максим Гунов, осужденный:
— Неделя, и можно работать. Старший показал, что нужно делать, а дальше сам нарабатываешь опыт. Производство интересное, поэтому много кто хочет здесь поработать.
Наравне с деревообработкой в свердловских колониях широко развито швейное производство. Но, как признаются даже сотрудники ФСИН, трудовой процесс на швейке довольно нудный. А кроме того, эта работа считается вроде как женской… Поэтому если есть выбор, рабочие в робах всегда выбирают деревообработку.
 Фото: Дмитрий Антоненков |
|---|
Другой нюанс работы с осужденными открыл для себя уже работодатель.
Дмитрий Баранов:
— Лучше всего работают на ИК-10. Там сидят люди с более солидными сроками, лет по 15. За это время рабочий становится настоящим профессионалом.
Правда, Баранов признается, что созданная им бизнес-модель пригодна для работы на госзаказы — то есть для выпуска больших партий однотипной продукции. Поэтому осужденные собирают офисную и школьную мебель, скамьи для залов ожидания вокзалов и больниц и прочее.
 Фото: Дмитрий Антоненков |
|---|
И хотя у компании есть вольные дизайнеры, которые могли бы создать продукцию для продажи в розницу, это уже совсем другой бизнес.
Дмитрий Баранов:
— Технология производства мебели IKEA реализована на тех же станках, что и у нас. Мы с легкостью могли бы ее выпускать. Но нам просто не нужна мебель IKEA. Мы и так загружены заказами вплоть до ноября. А IKEA — это просто магазин с грамотным маркетингом. Те, кто производил мебель для IKEA, сейчас просто будут ее реализовывать в других магазинах и займут эту нишу.
Вместо переориентации своего бизнеса предприниматель работает над его расширением. В ближайших планах — открытие производства железной мебели.
