Сергей Нетиевский ушел из шоу «Уральские пельмени» в 2015 году. С тех пор отношения команды и экс-директора свелись к постоянным претензиям и судебным разбирательствам. Не только команда обвиняет Нетиевского в получении незаработанных денег, но и сам Сергей подал иски от компании против «Пельменей» за то, что те вывели из продакшн-компании около 70 млн рублей.
Мы узнали у экс-продюсера команды о его отношении к этой ситуации и как конфликт влияет на творчество обеих сторон.
— Ваш конфликт с «Уральскими пельменями» не утихает четвертый год. Почему его не удается завершить столько времени?
— Я ушел из шоу. После этого Евгений Орлов [нынешний гендиректор «Уральских пельменей», бывший директор продакш-компании Idea Фикс Меdia, — прим. ред.], находясь в продакшене, вывел деньги через займы — по нашему мнению, мошенническими схемами. Всего он вывел 68 млн рублей: два раза выдал семерым участникам команды по 4,9 млн руб. и скрыл документацию. Мы восстановили эти документы: там однотипные договоры под копирку. С 2017 года мы предъявляем законные требования, и 29 ноября состоится первый суд по этому делу.
Орлов под прикрытием коллектива, бренда — который я в том числе создавал, — пытается кошмарить, воздействовать на меня через СМИ, заявления и суды. Он думает, что тратит мои нервы и деньги. У нас было несколько встреч. На одной из них я ему сказал: «Ты понимаешь, что ты тратишь деньги ребят на бессмысленную войну. Как ребята-то к этому относятся?» Он говорит: «Ты не волнуйся, ребята же тратят не свои деньги, не компании. Мы воюем с тобой на твою долю». И это правда, потому что они используют плоды моего труда, но мне не выплачивают ни авторских, ни актерских отчислений, ни средств за использование товарного знака.
— Объясните, почему группа друзей решает проблему через суды и СМИ, а не между собой?
— Конфликт идет не от меня к Орлову, а от компании. Он вывел ресурсы компании, лишил ее возможности работать. А вот в обратную сторону Орлов бомбардирует непосредственно меня, как носителя знаний о его махинациях. Как только мы начали выдвигать требования, на меня посыпался водопад исков и уголовных дел.
К ребятам у меня нет претензий. Я с ними прожил кучу лет. У меня отношение к ним как у отца к детям. Они пошли на поводу у Орлова и не понимают, что происходит и куда он их втягивает. Мне искренне жаль их. Я их по-отечески люблю и желаю, чтобы у них все было хорошо.
Настанет момент, когда они меня попросят: «Сережа, а проведи аудит действий Орлова». И я разложу неожиданные карты. Я знаю, как он работает с ребятами, знаю всю подноготную.
[Заявления в мой адрес] это личное дело и карма каждого. Они люди эмоциональные, их достаточно сильно накручивает Орлов. Пусть их рассудит история и карма. В любом случае, у каждого свои поступки. Я за свои поступки отвечаю и реагирую адекватно вне зависимости от СМИ, судов и уголовок. Я спокойно воспринимаю их высказывания. Для меня это как очередной вызов от жизни, через который нужно пройти.
— Когда только создавалась команда «Уральские пельмени», вы были друзьями, дружили семьями. Сейчас эти отношения утрачены?
— Дружба частично сохранилась. Мы отлично общаемся с Андреем Рожковым, Юлей Михалковой, какое-то время общались с Сергеем Ершовым. Сейчас у них свои дела, у меня — свои.
Я всегда говорил, что, чем дальше с возрастом, тем больше мы становимся похожими на поезда, которые идут в кардинально разных направлениях. С возрастом сложнее синхронизировать свои взгляды с кем-либо. В молодости мы вместе добивались результатов, играли в КВН, все здорово. А с возрастом это начинает меняться.
— Вячеслав Мясников и Андрей Рожков ездят по гастролям отдельно от команды, ушла Юлия Михалкова. Что это означает для будущего команды?
— Сейчас нескромно будет. Дмитрий Брекоткин как-то ввел термин: в коллективе всегда должен быть клей. После моего ухода там начало что-то расклеиваться. Ребята либо не прошли испытание деньгами, либо просто творческие разногласия накопились до критической массы. Так происходит в любой компании. Мы слишком долго были вместе, долгожители такие. Так что ничего особенного, все как в природе. Есть весна, есть лето, осень и зима. Я думаю, что сейчас осень. Хотя, может быть, ребятам изнутри даже кажется, что все нормально.
Я очень мало смотрю телевизор. Если говорить о «Пельменях», я вижу, что ничего не изменилось: ни стилистика съемки, ни формат, ни подход. Многие номера написаны по одним и тем же шаблонам. Но там есть молодежь, которая по-другому воспринимает. Они внесли свежую кровь.
 Фото: архив 66.RU |
|---|
| Юлия Михалкова официально сообщила об уходе из «Уральских пельменей» в конце октября. Главной причиной актриса назвала то, что она «достигла потолка» в шоу. |
— Чем вы занимаетесь после ухода из «Уральских пельменей»? Есть ли у вас новые проекты?
— Один из главных проектов — я занялся собой. С 2009 года у меня совершенно не было времени, я по кусочкам выстраивал проект «Уральских пельменей». Получилось, что ты создаешь снаружи положительные эмоции, а внутри разрушаешься.
После ухода из «Пельменей» я восстановился. Раньше у меня был конкретный перевес в сторону шоу, а сейчас я переместил его в свою сторону, в сторону семьи. А теперь из этого состояния гармонии ищу, куда дальше двигаться. Мы с ребятами-авторами готовим проекты для интернета.
Кроме того, компетенции продюсера можно применить в любой области. Особенно если это связано с развлечением и перформансом. Например, в Москве с 29 ноября у нас запускается всемирно известный фестиваль волшебных китайских фонарей [Сергей — исполнительный продюсер фестиваля в Москве]. На следующий год, возможно, мы повезем его в регионы.
— В 2019 году вы вошли в Совет по культуре при Госдуме. Одним из направлений вашей деятельности стал СТЭМ. Вы собирались осенью сделать всероссийский фестиваль СТЭМ. Но в итоге он не состоялся. Почему не удалось организовать фестиваль?
— Это непростая история. СТЭМ — это то, что предшествовало КВН. Он остался в некоторых вузах, но его нужно поднимать. Для этого нужно решить два вопроса: финансирование и выход на телевидение. То есть если нет конечного окна, у ребят нет естественной мотивации. Кавээнщики играют с целью попасть на Первый канал. В ТНТ ребята из всех проектов хотят попасть на сам ТНТ.
Мы собрали многих желающих по стране, но уперлись в эти два вопроса. Они взаимосвязаны: сделай жирный яркий пилот — канал это, возможно, возьмет. А чтобы сделать яркий пилот, нужны деньги. Если нет канала, никто денег не дает. Мы ищем спонсоров, которые нам бы помогли. Вроде Государственная дума, много рычагов… Наверно, в стране сейчас не лучшие времена: деньги на новый культурный проект найти не так просто.
— Кроме всего вышеперечисленного, вы планировали организовать бизнес-тренинги на яхте. Как двигается в этом направлении?
— Такое уже было. В 2016 году мы ездили в рамках мероприятия «Акванар». Я там был одним из тренеров вместе с Ириной Хакамадой. После хотели повторить этот опыт, но пока не все получилось.
В УПИ я получил специальность «Технолог машиностроения». Здесь ключевое слово — «технология». Неважно, чего именно: шоу, проекта, ивента. В любом случае это технология создания. В каждой части нашей жизни мы являемся продюсерами. В семье, компании, хоть на вечеринке — надо организовывать людей. Я вижу, что мои компетенции могут пригодиться, и сейчас готовлю свои мастер-классы в Москве или в регионах.
— Вот смотрите: когда о вас пишут где-то, всегда называют не иначе как экс-директором «Уральских пельменей». Получается, что в повестке вы все равно остаетесь связаны с командой и другие проекты не перекрывают того успеха, который вы сделали в составе с ними?
— «Уральские пельмени» были (и есть) настолько ярким проектом на телевидении, что любой уходящий человек будет ассоциироваться с ним. А тем более я, так как был руководителем и продюсером. Я в этом ничего зазорного не вижу.
Бывших продюсеров не бывает. Продюсер — это тот человек, который запустил шоу, а дальше оно двигается по инерции. На сегодняшний день у коллектива нет нового продюсера. Орлов — просто директор, человек, который подписывает документы. Продюсер — это тот, кто что-то создает. А Орлов в жизни коллектива ничего не создал.
Я спокоен насчет того, что обо мне говорят, как обо мне говорят. Это не должно тревожить внутреннее состояние. Я знаю, что я могу сделать, куда я могу приложить свои компетенции. Люди, которые со мной работали, тоже это знают. Жизнь не закончилась на этом проекте. Настанет время, будут новые проекты, новые интересы.
