Всего за решеткой в России сегодня находится порядка 700 тыс. человек, почти 24 тысячи из них — в 29 колониях Свердловской области. Как отмечают в ГУФСИН Свердловской области, одним из главных способов перевоспитания всех этих преступников является трудотерапия.
Правда, работают из 24 тысяч человек далеко не все. Часть не может трудиться, так как находится в штрафных изоляторах, часть — больные и инвалиды, которых нельзя привлекать к труду, еще часть — иностранные граждане, которые, по закону, тоже работать не могут. В итоге число тех, кто может работать, — чуть больше четырех тысяч человек.
Общая площадь помещений, где можно организовать производство в уральских колониях, — 730 тыс. м2. Половина из них занята производственными помещениями, которые делают товары непосредственно для нужд самих колоний. Другая — свободна и открыта для бизнесменов, которые не прочь использовать дешевую рабочую силу и готовы ради этого столкнуться не только с проверками, но и с бюрократическим отсутствием мотивации, а как следствие – и медлительностью.
Плюсы организации бизнеса в колониях
Как объясняет пресс-секретарь регионального ГУФСИН Александр Левченко, колонии Свердловской области готовы к организации совместного производства с представителями малого и среднего бизнеса. Причем, по словам представителя системы, для бизнесменов есть несколько существенных плюсов. Во-первых, это «уверенность в завтрашнем дне». Судя по всему, речь идет о том, что колонии, как и сидящие в них люди, — никуда не денутся.
Во-вторых, это производительность — людей в колониях много, а значит, при необходимости число трудящихся можно в любой момент увеличить, чтобы выйти на необходимый объем продукции.
В-третьих, это безопасность. Ни для кого не секрет, что в колониях организован один из самых надежных режимов охраны, который распространяется и на производственные помещения, «что позволяет не беспокоиться о защищенности сырья и продукции».
Ну и, наконец, экономия. Потому что расходных статей три: плата за услуги колонии (обычно речь идет о 10% от объема выпуска), плата за коммунальные услуги и зарплата заключенных. Причем последняя, как объясняют представители ФСИН, идет по сдельной оплате, то есть зависит от количества произведенной продукции (но не меньше минимальной оплаты труда). Средняя зарплата заключенного, который всегда трезв и не прогуливает работу, — чуть меньше 700 рублей в день (14,5 тысячи рублей, с учетом взносов, в месяц).
То есть экономия для предпринимателя реальна: с зарплаты каждого «вольного» сотрудника коммерсант платит почти 43% налога, а УФСИН под это налогообложение не попадает. Кроме того, предприниматель сможет обойтись без капвложений в недвижимость и сэкономит на аренде помещений.
Как это происходит?
Схема сотрудничества выглядит так: бизнесмен обращается в ГУФСИН с идеей о производстве того или иного вида товаров, затем ему предлагают несколько площадок. Разумеется, речь не идет об обустройстве на зоне высоких технологий или интеллектуального труда — кадры не те.
Но производить стройматериалы, столярную, сувенирную и швейную продукцию и тому подобное заключенные смогут. Тем более что у многих колоний уже есть своя узкая специализация. Так, например, в Ивделе, Тавде и Сосьве занимаются производством изделий из дерева, в Нижнем Тагиле, Камышлове и Екатеринбурге — металлоизделий, в женских колониях — шьют. Суммарно номенклатура выпускаемой продукции составляет свыше 800 наименований.
Александр Левченко, пресс-секретарь ГУФСИН по Свердловской области:
— Конечно, любого бизнесмена, который придет к нам, мы будем проверять. Во-первых, обратим внимание на его добросовестность. Во-вторых, на то, не сидит ли какой-то его родственник в колонии.
После подписания договора заказчик устанавливает свое оборудование в одной из колоний или использует уже имеющиеся мощности. Так уже поступил «Уралвагонзавод», для которого в исправительных учреждениях изготавливают продукцию для вагоностроения и танкостроения, «Уральский Тарный Завод», для него производят деревянную тару, а также более мелкие предприятия — оконная компания «Панорама» и фирма «Уралспецзащита».
А как все на самом деле?
В конце прошлого года пресс-секретарь областного ФСИН рассказывал, что на территории Ново-Лялинской ИК № 54 начато производство китайских палочек. По планам, колония должна была выпускать 90 миллионов пар палочек в год для экспорта в страны Юго-Восточной Азии.
Журналисты 66.RU связались с инвестором проекта, директором компании «Северо Уральский Деревообрабатывающий Комбинат" Михаилом Немытовым, чтобы узнать, как у него проходит сотрудничество с колонией. На что получили ответ: «Говорить тут не о чем, к производству мы так и не приступили, а рассказы про дешевую рабочую силу — миф».
Другой предприниматель — управляющий компании «Уральский тарный завод» Олег Пичугин, который работает с исправительными учреждениями уже шесть лет, — говорит, что бизнес в колониях делать можно, правда, есть несколько существенных «но».
Во-первых, по словам Пичугина, каждая колония — самостоятельное государство. Если у вас получилось организовать бизнес в одном учреждении — не факт, что получится в другом. Многое зависит от руководства колонии, которому может быть интересно строить с вами бизнес, а может — нет. Кроме того, руководство колоний — государственные служащие, а значит, их в любой момент могут поменять, и систему взаимодействия нужно будет отстраивать заново.
Во-вторых, слабое место любой колонии — шлюз, пропускающий все машины, которые в нее заходят и выходят.
Олег Пичугин, управляющий компании «Уральский тарный завод»:
— Объясню на примере колонии № 12, в которой мы работаем. В течение месяца наша компания проводит через шлюз порядка 150 груженых еврофур. «Уралвагонзавод», который тоже имеет там производство, — завозит и отгружает сырье и товар еще большими объемами. Кроме того, все через этот же шлюз проходят машины еще нескольких мелких предпринимателей и автозаки с новыми осужденными. Но при этом в колонии еще есть пустые площади, куда может зайти бизнес. Проблема в том, что этот единственный шлюз уже вряд ли выдержит увеличение нагрузки, а значит, предпринимателям это аукнется простоями машин. Как мы все понимаем — это потери и в деньгах, и во времени.
Еще одна проблема — отсутствие квалифицированной рабочей силы. Как объясняет Пичугин, его компания работает в колонии при условии, что у них на производстве всегда находится их сотрудник, который постоянно контролирует процесс. Потому что найти в колонии квалифицированный персонал, который сможет решать проблемы, — трудно не только среди заключенных, но и среди рядовых работников исправительного учреждения. Потому что у последних нет никакой мотивации вам помогать, так как их низкая зарплата от этого не вырастет.
«То есть если бизнес — малотехнологичный и от колонии нужна только рабочая сила, — тогда, возможно, все получится. Потому что больше вы нигде не сможете найти трезвых рабочих, согласных трудиться за 700 рублей в день. Если же хочется поставить свои станки и сидеть сложа ручки в надежде, что все будет работать, — не стоит даже начинать», — объясняет Пичугин.
Хотят получать доход - заплатите .