«Все было неорганизованно и странно»
 Фото: Анастасия Кеда, 66.RU |
|---|
Екатерине Ивановой (фамилия изменена по просьбе героя публикации, – прим. ред.) пришлось проходить практику в больнице Верхней Салды. Сейчас она живет у знакомых. Девушка жалуется, что «все было неорганизованно и странно»: «16 ноября 2020 года вышел приказ Минздрава, а уже 17 ноября нас поставили перед фактом: «Все, выходите в больницы!» Я тогда была в Салде, но сказала, что в любой момент готова приехать в Екатеринбург. В итоге на утро 17 числа ни в каких списках я себя не нашла. Не могла дозвониться ни до отдела практики, ни до деканата, поэтому начала уже писать на электронную почту. Ответа не получила и через день написала в университет, что я, наверное, уже сама буду устраиваться в больницу в Верхней Салде. И вот я уже сижу у начальника кадров и решаю напоследок еще раз позвонить в УГМУ. И что я узнаю? В вузе меня уже заранее отнесли в категорию тех, кто работает в области. Но как такового списка областных студентов у нас нет, и я никак бы не могла узнать об этом решении, если через 1000 лет не дозвонилась бы до руководства. Где я буду жить, никого тоже не интересовало. Они наверняка подумали, что раз я сейчас в Салде, значит, мне есть где жить».
25 ноября старшая медсестра прикрепила студентку к фельдшеру. С сентября до декабря их в больнице было всего три вместо семи, 7 декабря 2020 года два специалиста вернулись на работу после перенесенного коронавируса. Покупать себе одноразовые маски и перчатки Екатерине приходится самой, а о защитных щитках для лица в больнице речи вообще не идет.
«На меня официально ничего не выписано. Нам выдают на день одну маску, но по правилам их надо менять каждые два часа, поэтому я покупаю средства индивидуальной защиты на свои деньги. С СИЗами вообще везде все сложно, потому что ФОМС не рассчитывал такие затраты на этот год», – поясняет она.
Сейчас коридоры ЦРБ переполнены, поэтому медикам приходится задерживаться после официальной смены (утренняя до 14:00, вечерняя до 18:00) на несколько часов и работать без обеда – в коридорах больницы скапливаются толпы народа. «Только за 4 последних дня (разговор состоялся 7 декабря 2020 года, – прим. ред.) у нас 11 подтвержденных случаев ковида. И такие пациенты к нам просто на прием приходят. Но мы вовремя даже не можем взять тест, у нас распоряжение – пока у человека нет пневмонии, не отправлять на ПЦР. Результаты мазков опаздывают постоянно, потому что мы отправляем их в Нижний Тагил», – продолжает Екатерина.
Во время приемов будущий врач боится пропустить «важное в симптоматике у пациента». Еще одна проблема – приходится вспоминать давно забытую латынь: «У меня еще нет никакого опыта. Поэтому я принимаю поменьше пациентов, чем мои коллеги. Я боюсь пропустить что-нибудь важное, поэтому дольше опрашиваю и осматриваю пришедших на прием. До всей этой ситуации с коронавирусом не было такой практики – принимать пациента за 10 минут».
Недавно у коллеги девушки сломался прибор для измерения сатурации, поэтому ей пришлось принести из дома свой, купленный еще на втором курсе. Сейчас он один на двоих фельдшеров.
«Вообще я хотела спокойно закончить свой шестой курс и пойти работать. Но Минздрав, видимо, решил закрыть нами дыры. Самое обидное, что Владимир Путин сказал про выплаты в 10 000 рублей. Надеялись, что их сразу же выдадут, а выяснилось, что они появятся только после того, как мы сдадим дневники практики. Но мне деньги на маски нужны уже сейчас», – заканчивает рассказ девушка.
«Во время второй волны стало больше больных с психрасстройствами»
 Фото: Анастасия Кеда, 66.RU |
|---|
Студент Евгений Владимиров (имя и фамилия героя изменены, – прим. ред.) устроился медбратом в реанимацию больницы № 40 (в эту же больницу в начале декабря 2020 года попал отец министра здравоохранения Михаил Мурашко, – прим. ред.). С конца 2019 года по июнь 2020 года эта зона считалась «чистой», но летом ее перепрофилировали в «красную зону» из-за того, что большинство медперсонала заразилось от пациентов и переболело COVID-19. Еще один из факторов перепрофилирования отделения – в реанимации проведен кислород, который крайне необходим пациентам с тяжелым течением этого заболевания.
«Перестроили мы все за два дня: вытаскивали из ординаторской компьютеры, делали шлюзы. Параллельно коллеги из «красной зоны» нам рассказывали, как правильно надевать и использовать защитные костюмы. И после всего этого обучения мы подписали соглашение на работу в «красной зоне». И как только мы перепрофилировались, у каждой кровати сразу поставили аппараты ИВЛ», – рассказывает медбрат.
Тенденция, которую заметил Евгений, – во вторую волну пандемии коронавируса среди больных стало больше людей с психическими отклонениями. «Они не выполняют указания врача, сопротивляются лечению. Могут побить медика руками или испинать ногами. Только за прошедший месяц на моей памяти таких пациентов было три. Один из них кричал, что мы ставим над ним опыты и удерживаем насильно. Пришлось держать его втроем, чтобы сделать необходимую инъекцию. Но мы понимаем, что при гипоксии, которую может вызывать коронавирус, это нормально», – вспоминает он.
Сейчас палата, за которой «закреплен» Евгений, полностью заполнена – все 12 коек заняты.
Проблемы, которые возникают, – задержка очередных федеральных выплат: «Они всегда приходят с опозданием примерно на месяц. За ноябрь еще ничего не пришло. Но тогда я сам болел коронавирусом и не отработал ставку, поэтому получу обычную зарплату. А в декабре у меня уже будет 2,5 ставки».
Евгений жалуется, что после введения федеральных выплат его официальная зарплата уменьшилась до 20 000 рублей: «Нам сказали: «Ну, вы же получаете выплаты». Тем не менее вместе с дополнительными деньгами от федерации в размере 50 000 рублей заработок Евгения в пандемию коронавируса в совокупности все же увеличился и составляет около 70 000 рублей. «Но сейчас, в связи с новым законом, я вообще не понимаю, как и что мы будем получать, потому что все будет зависеть от ставки и отработанных часов».
Из-за большой загруженности, нехватки врачей и для того, чтобы получить большую зарплату, молодой человек работает сутки через сутки. В свободное время он ходит на вторую работу.
«Ощущение, что только мешаемся врачам»
 Фото: Анастасия Кеда, 66.RU |
|---|
Cтудентка шестого курса Мария Попова (имя и фамилия героя изменены – прим. ред.), проходит практику в поликлинике № 1 от детской больницы № 9, главврачом которой был действующий министр здравоохранения Свердловской области Андрей Карлов. В 2020 году это медучреждение впервые взяло на практику учащихся вузов. Длится она у девушки всего около 6 часов. «Но сейчас они согласились нас принять из-за того, что в пандемию большая посещаемость в больнице и много активных вызовов на дом. Узких специалистов сейчас нам очень не хватает, потому что два врача тут старше 65 лет и не могут выходить работать, а один уволился», – поясняет девушка.
Девушка помогает участковому врачу-педиатру и под контролем опытного коллеги проводит осмотры детей, назначает лечение и заполняет нужные документы. По ее словам, в первые дни у студентов было ощущение, что они только мешают врачам, но сейчас девушка уже привыкла заполнять большое количество необходимых бумаг. «Очень обидно, что из-за практики пары перенесли на март 2021 года. Вообще мне хотелось спокойно доучиться этот курс. Сильного желания работать в «красной зоне» у меня не было, поэтому меня устраивает, что я попала в эту больницу. Поначалу действительно было ощущение, что мы мешаемся. Но потом оказалось, что поликлиникам необходима помощь студентов. Я, например, очень хорошо помогаю своему врачу, и когда меня хотели отдать на другой участок, за меня заступились и врач, и медсестра. Пока они не представляют работу без моей помощи», – поделилась своими впечатлениями практикантка.
В отличие от поликлиники в Верхней Салде, в екатеринбургской детской больнице № 9 хватает средств индивидуальной защиты и потоки пациентов распределены грамотно. Всех заболевших детей изначально осматривают в кабинете неотложной помощи, которая условно считается «красной зоной», а на повторные приемы они уже приходят в кабинет к врачу-педиатру.
Девушка признается, что практика только усилила в ней желание работать в стационаре, а не на участках: «Там [на участках] 99 % – рутина, обычные ОРВИшки, а мне хочется поработать с интересными клиническими случаями. За практику, для себя, я встретила только одного такого пациента на участке – это девочка с инфекционным мононуклеозом, у которой печень была увеличена на четыре сантиметра».
- Ранее 66.RU сообщил о том, что студентов УГМУ отправят на практику в поликлиники во время пандемии. Новый учебный модуль создали после письма из Минздрава. Формально шестикурсники уже прошли все практические занятия, предусмотренные программой обучения. По новому модулю нужно получить зачет, без которого не будет диплома. Для зачета необходима характеристика с места практики и прослушанный 36-часовой онлайн-курс о COVID-19.
- Некоторые студенты не рады перспективе работы в поликлиниках: они считают, что будут контактировать с больными коронавирусом, и боятся заразиться.
- Декан направления «Лечебное дело» Сергей Чернядьев ответил шестикурсникам, которые не рады практике в поликлиниках во время пандемии коронавируса. «Студенты, которые нигде не работают, пишут: «А что это [cокурсники] зарабатывают в «красных зонах» деньги, а мы должны за них отдуваться?» Никто ни за кого не отдувается, не будьте вы жлобами. Вы собираетесь стать врачами и так же через полгода будете надевать маску и перчатки и работать с людьми», — цитирует обращение декана Е1.Ru.
- Позднее замгубернатора Павел Креков также осудил недовольных студентов. «Врачи — это те люди, которые, подобно полицейским, пожарным, должны быть готовы прийти на помощь. Подавляющее большинство положительно отреагировали на просьбу помочь, потому что видят, как коллеги измотаны», — заявил он.
- Реакцией студентов была недовольна и ректор УГМУ Ольга Ковтун. «Вам же через полгода работать в медицине. Вы сделали осознанный выбор — выбор служить профессии. Есть уникальная возможность помочь медикам и получить уникальный опыт. Раньше не было ни одного года, чтобы старшекурсников лечебного и педиатрического факультета не снимали на помощь практической медицине. И никто не задавал вопросов, что это требует дополнительной оплаты», – говорила она.
