Анатомия профессии. Будни врачебного спецназа

Авария произошла поздно ночью. «Четырнадцатая» вылетела под МАЗ на дороге между поселком Буланаш и Артемовским. Девушка и парень, сидевший за рулем, погибли сразу, еще трое с разными травмами были доставлены в больницу. У 21-летнего жителя поселка Буланаш тяжелая травма головы. Чтобы эвакуировать пострадавшего в Екатеринбург, на место вылетели врачи Центра медицины катастроф. Наша бригада — это анестезиолог Петр Еговцев и фельдшер Лев Кузнецов.

На реанимобиле подъезжаем к трассовому пункту в Решетах — там вертолетная площадка, на ней уже готов к взлету маленький и легкий вертолет МИ-2. Эти вертолеты могут летать и в –50, и в +50 градусов.

Одно из направлений деятельности Территориального центра медицины катастроф и неотложных состояний сегодня — это санитарная авиация. Врачи выезжают в область, чтобы эвакуировать тяжелых больных, а так же в сложных случаях проконсультировать их на месте и при необходимости прооперировать.

Мы летим в Артемовский, подробностей о состоянии пациента врачи пока не знают, зачастую та картина, которую передают по телефону, и то, что оказывается на самом деле, может сильно отличаться.

Петр Еговцев практически не выезжает на ДТП — его вызывают в сложных случаях, когда нужно эвакуировать пациента в областную больницу. Но в этот раз на вызов летит именно он — молодой человек после аварии находится в коме. Благодаря Программе развития санитарной авиации в Свердловской области простой парень из поселка Буланаш теперь может получить самую профессиональную помощь «врачебного спецназа».

Садимся в вертолет. Несколько минут нужно на то, чтобы погреть двигатель, и вот мы уже летим над городом. Через 15 минут за окном только бесконечная вереница деревьев, расчерченная автотрассами. Чтобы доехать до Артемовского на машине, нужно 2–3 часа, вертолет проделывает этот путь за 45 минут.

Поговорить с анестезиологом Петром Еговцевым успеваю буквально на ходу:

— Вас всегда так встречают в области?
— Да раз на раз не приходится. Где-то так, а где-то и никак.

МИ-2 садится на старое футбольное поле. Еще с высоты вижу, что нас встречает кортеж — скорая помощь и 2 машины ГИБДД. За несколько минут переносим оборудование в скорую и под звуки сирен едем в центральную городскую больницу Артемовска.

Перед входом в больницу выгружаем все необходимое на каталку, а необходимого — много — это несколько больших сумок, в них все, что может понадобиться для реанимации больного в дороге.

В больнице Артемовска нет лифта, поэтому каталку приходится оставить внизу, а сумки с оборудованием, которое стоит более 1 млн рублей, несем наверх.

На минуту забегаем в ординаторскую, оставляем вещи. Петр Иванович сразу идет к больному, по дороге врачи рассказывают о состоянии парня. У пациента после ДТП тяжелая черепно-мозговая травма. Определить, какая часть мозга повреждена, на данном этапе невозможно — в больнице Артемовска нет аппарата для томографии. Однако после аварии 21-летней житель поселка Буланаш сразу впал в кому, это говорит о том, что травма очень серьезная. Сердце сжимается при взгляде на крепкого молодого парня, который лежит на каталке. Его голова обмотана бинтами, лица не видно, из горла к аппаратам ведут трубки — за него дышит машина.

Врачи докладывают о состоянии пациента медикам ТЦМК. Прежде чем вывезти больного, его надо подготовить к эвакуации.

Предварительные диагнозы — перелом черепа, ушиб мозга, ушиб легких. Но все осложняется еще и тем, что в легкие попало много крови, желудочного сока и желчи — нужна санация верхних дыхательных путей.

Петр Иванович достает оборудование для бронхоскопии. При помощи специального аппарата врач может своими глазами посмотреть, что делается в легких.

Пока идут приготовления, успеваю спросить:

— Вы будете вывозить пациента в Екатеринбург?
— Пока не знаю, все зависит от его состояния, для нас главное — довезти пациента до больницы более высокого уровня в не худшем состоянии, чем он сейчас; если есть риск ухудшения — мы проведем подготовку к эвакуации, порой задерживаемся надолго. Если подготовка затягивается, с больным продолжают работать местные врачи, а мы эвакуируем на следующие сутки.

Начинается бронхоскопия — Петру Ивановичу ассистирует Лев Кузнецов, фельдшер нашей бригады. Через отверстие в трахее аппарат вводят прямо в легкие.

При осмотре легких выясняется, что у парня в бронхе застряло инородное тело. Что это — непонятно. Петр Иванович вместе со Львом пытаются достать предмет, но сразу не получается — нечто, застрявшее в легких, все время выскальзывает. Врачи методично проводят одну и ту же манипуляцию, пытаясь захватить предмет, который попал в бронхи. Петр Иванович через камеру смотрит и руководит действиями фельдшера, который в этот момент при помощи манипулятора пытается зацепить и вытащить застрявший в легких предмет.

Время идет — 10, 15, 20 минут… Наконец врачам удалось извлечь то, что мешало. Это оказался осколок зуба.

Перед реанимацией в коридоре сидит, сгорбившись, женщина — она рыдает и раскачивается из стороны в сторону. Это мама мальчика, которого сейчас спасает Петр Иванович.

Ожидание и неизвестность — самое страшное для родственников пострадавшего.

Сажусь с ней рядом, пытаюсь начать разговор, я не психолог и не знаю, как разговаривать с людьми в стрессовой ситуации, но я начинаю просто рассказывать о том, что сейчас происходит в операционной, что к ее сыну приехали очень хорошие врачи из Екатеринбурга. Женщина начинает слушать, постепенно мы начинаем разговаривать.

Когда родной человек находится в реанимации, остается надеяться только на профессионализм врачей и на Бога.

Саша (имя изменено) только год назад пришел из армии, очень хороший, домашний мальчик, даже когда учился в техникуме, каждый день за 100 километров приезжал домой. После армии парень устроился работать на завод, получал там 9 тысяч рублей. Долго не выдержал — стал водителем у одного из частных предпринимателей. Мать долго уговаривала Сашу, чтобы он уезжал из поселка, «тут делать нечего», но парень не захотел оставлять родной дом.

Жизнь молодого человека сейчас поддерживают аппараты.

Перед аварией Лариса (имя изменено) чувствовала, что произойдет что-то плохое, но женщина и подумать не могла, что беда случится с младшим сыном.

— Конечно, он уже взрослый и меня не слушается. Я даже не знаю никого из той компании, с которой он ехал в машине. Знаю только, что с ним была его девушка. Он ее собой закрыл и спас, у нее всего лишь сотрясение мозга. А сам вот как.

На самом деле это, конечно, неправда, никого Саша не мог собой закрыть — на такой скорости это просто невозможно. От удара парень вылетел в лобовое стекло, с этим и связаны такие серьезные травмы.

Принесли кардиограмму пациента: несмотря на тяжелую травму головы сердце работает хорошо.

После удачной бронхоскопии Петру Ивановичу отдыхать некогда, его просят посмотреть еще одного пациента реанимации. Раз уж врачи такого класса приехали в Артемовск, местные медики хотят получить еще одну консультацию.

Второй пациент — совсем пожилой дедушка, в легких у него скопилась жидкость, и Петр Иванович делает еще одну бронхоскопию. А я все еще сижу с Сашиной мамой, постепенно она приходит в себя, ее интересует только один вопрос: заберут ли доктора ее Сашу в Екатеринбург. Врачи ей сразу сказали, что парень в тяжелом состоянии и, возможно, дорогу не выдержит. Но Лариса думает об одном: как уговорить, умолить, подкупить врачей, чтобы они вывезли ее сына. Она спрашивает меня, кому из них лучше предложить деньги, женщина уверена, что тут ее сын не выживет. Я пытаюсь ей объяснить доступными словами, что деньги тут никто не возьмет; если состояние Саши будет стабильным, его обязательно увезут в Екатеринбург.

Петр Иванович рассказывает матери о состоянии ее сына.

— Петр Иванович, какие шансы на выздоровление у этого пациента?
— Сейчас сложно говорить, у меня были пациенты, которые 2 месяца лежали в коме, а потом приходили в себя и помнили все сотовые телефоны своих знакомых. Но вообще мальчику предстоит долгая реабилитация.

При поступлении в больницу Саше сделали рентген.

— Ему нужна операция?
— Это зависит от того, какая зона мозга поражена, а выяснить это можно только при помощи компьютерной томографии, возможно, что пораженный участок мозга нужно удалять, есть также вариант, что гематома рассосется сама.

Петр Иванович готовится к эвакуации — баллон с кислородом нужно подключить к переносному аппарату вентиляции легких.

После бронхоскопии ждем еще около часа, врачи наблюдают за состоянием Саши — оно стабильное, давление — 120 на 60, уровень кислорода в крови — 97 — это хороший показатель. Петр Иванович принимает решение вывозить Сашу в Екатеринбург. Еще около часа уходит на то, чтобы подготовить парня к транспортировке. Его подключают к переносному аппарату искусственной вентиляции легких, прикрепляют датчики, которые показывают уровень кислорода в крови и пульс.

Почти все готово, чтобы ехать в Екатеринбург.

Петр Иванович все делает быстро и точно: подключает баллон с кислородом, отдает команды медсестрам и фельдшеру. Очень аккуратно Сашу перекладывают на носилки.

В коридоре нас уже ждут два Сашиных брата и отец, ведь в больнице нет лифта, и тяжелых больных на второй этаж и обратно носят либо родственники, либо медсестры.

Таких пациентов, как Саша, нужно переносить очень аккуратно, любая тряска для него опасна, братья стараются нести его как можно осторожнее. Наконец Сашу укладывают в скорую помощь. Тут же, во дворе, нас уже ждут две машины ДПС, с мигалками мы уезжаем на стадион.

В больнице мы пробыли около 5 часов. Все это время летчик ждал нас в вертолете — уйти от него он не может. На стадионе уже собралась толпа местных жителей, они на телефоны снимают вертолет, мальчики посмелее даже напросились на экскурсию.

Пока есть время, успеваю задать еще несколько вопросов.
— На какие максимальные расстояния летает вертолет? — спрашиваю Петра Ивановича по дороге.
— Топлива у него хватает на 400–450 километров. Но в области появляются топливозаправочные комплексы , например, на нашем трассовом пункте в Тугулыме, скоро будет у нас еще одна точка базирования для третьего вертолета под Краснотуринском с заправочным комплексом, и тогда мы сможем охватить всю Свердловскую область. Вообще для реализации проекта планируется разместить четвертый вертолет под Ирбитом и пятый — под Нижним Тагилом. Наш директор Виктор Попов докладывал нам, что он согласовал с министром Белявским концепцию развития санитарной авиации области. Кроме того, существует проблема почти полного отсутствия вертолетных площадок при больницах, в чем вы убедились сами.

Очень аккуратно врачи переносят пациента из скорой в вертолет.

— Во сколько обходится бюджету один вылет к пациенту?
— В среднем час полета стоит 45 тысяч рублей.

— Сколько вылетов у вас бывает за день?
— Наши передвижения ограничены долготой светового дня и погодными условиями. Бывает, что ни одного — когда погода нелетная. Или зимой, когда в 4 часа уже темнеет. Летом летаем очень много. Один раз за дежурство я совершил три вылета — один на ДТП и два на эвакуацию пациентов, причем мы слетали в Челябинск и Пермский край.

Последние приготовления, через 5 минут вертолет поднимется в небо.

— Вам не тяжело постоянно так мотаться по всей области?
— Бывает и тяжело, но мне эта работа нравится. До прихода в ТЦМК я был заведующим в реанимации одной из больниц. С 2009 года работаю в центре медицины катастроф, и эта работа меня увлекла, сплоченный коллектив, где уважают ответственный подход к любому делу и приоритет интересов больного. В нашей выездной работе по санавиации я занимаюсь одним пациентом и посвящаю все свое время и силы только ему, а в больнице под моей ответственностью была вся реанимация. Один раз я 50 суток вынужден был находиться в больнице, потому что меня просто некому было подменить — не было других анестезиологов.

Инструменты, необходимые для бронхоскопии.

— Как вы оцениваете, как оказывается экстренная помощь у нас в Свердловской области?
— Есть разные города… Главное — чтобы люди горели своей работой; если этого нет, то и на самом современном оборудовании пациенты будут умирать. У нас в области есть больницы, где нет современного оборудования, но там врачи реально борются за каждого своего пациента, а мы им помогаем… И люди там выживают. А сейчас мы очень много летаем. Если раньше мы вылетали только в самых экстренных случаях, то теперь бюджет выделяет средства и у нас есть возможность выехать не только на эвакуацию, но и на экстренную операцию и консультацию к тяжелому пациенту.

На обратном пути Петр Иванович сел вместе с пациентом в салон, а мне разрешили лететь в кабине с пилотом. Всю дорогу мы летели с попутным ветром, поэтому через 30 минут уже были в Екатеринбурге — в отличие от 3-часовой тряски, которую бы пришлось пережить пациенту, если бы его вывозили на машине.

МИ-2 приземлился на Шувакише, там нас уже ждал реанимобиль Центра медицины катастроф. Мы повезли парня в отделение челюстно-лицевой хирургии городской больницы №23. Стоит отдельно отметить мастерство водителя, который по вечерним пробкам долетел до больницы за считанные минуты.

Очень аккуратно, чтобы исключить лишнюю тряску, Петр Иванович и Лев завозят Сашу в больницу.

В 23 больнице сразу везем парня в реанимацию. Петра Ивановича обступают врачи, он докладывает о состоянии больного, проведенных анализах. Уже через 10 минут Сашу везут на компьютерную томографию.

Наша задача выполнена, теперь Сашина жизнь зависит от местных врачей, а медики Центра медицины катастроф сделали все возможное, чтобы дать парню шанс.

Мы с Петром Ивановичем и Львом идем в машину. Там они собирают все, что использовалось при транспортировке больного, за 2 минуты все разложено по местам. Реанимобиль медицины катастроф поехал обратно на базу, там медиков, возможно, уже ждет новый вызов.

Петр Иванович все время смущался, когда я его фотографировала. Медики не привыкли быть на виду. К сожалению, далеко не все знают о той огромной работе, которую ежедневно проделывают врачи Центра медицины катастроф.

Р.S. Я держу связь с мамой Саши, она приехала в Екатеринбург и каждый день ходит к сыну в больницу, ей разрешают его увидеть на 10–15 минут. Состояние Саши хоть еще и тяжелое, но немного улучшилось — он уже сам может поддерживать давление и слабо дышать. Компьютерная томография показала, что у парня нет серьезного поражения мозга. Каждый день Сашина мама ходит в церковь и ставит свечки за здоровье сына, а также за здоровье Петра и Льва.