За настоящими чемпионами интересно наблюдать не в моменты триумфа, а в моменты слома. После победы по подиуму все они прыгают примерно одинаково, а вот когда провал и катастрофа — ведут себя по-разному: можно устроить истерику, можно обвинить во всех неудачах организаторов, просто заплакать, в конце концов. Сергей Карякин явно не таков.
- …в январе'15 он сходит с дистанции «Дакара» из-за поломки грошовой детали и говорит «…буду прилагать все усилия, чтобы в январе снова поехать на «Дакар»
- …в 2018 сходит с дистанции с двумя сломанными руками и говорит «Я не отступаю от своей мечты выиграть «Дакар» в трех классах. Вот багги — это второй, в котором я выиграю».
- …в 2019 буквально на бровях доезжает дистанцию и говорит «Если сказал, значит, обязательно выиграю, обязательно сделаю».
Свои впечатления о прошедшей гонке Сергей рассказал нашему обозревателю в эфире «Авторадио-Екатеринбург».
— Это был мой шестой «Дакар», и выступление на нем я оцениваю неплохо. Да, со мной нет «золотого бедуина» — главной награды «Дакара», и мы далеки от первого места, только 10-е, но… Вместе с командой мы пережили все, что выпало на нашу долю, и это круто, есть удовлетворение от этого результата.
Для меня гонки — это всегда удовольствие, и даже такой сложный марафон тоже в удовольствие. Хотя вообще все шло наперекосяк: началось с того, что мы не заметили булыжник на пригорке, загнули раму и пробили коробку. Пришлось доливать масло, потом сломался привод, а апогей — когда мы перевернулись.
Кульбит немаленький получился: с пяти метров мы рухнули на скорости 100 км/ч, вырвало всю левую сторону подвески. Европейские СМИ даже написали, что мы сошли, но нет — смогли починить и поехать снова.
Мы еще перед стартом анализировали, какую сторону подвески взять с собой на случай удара? Я проанализировал все свои ошибки прошлого, все камни, которые я «собирал» на дороге, и пришел к выводу, что это все левая сторона. Поэтому мы взяли с собой левую сторону подвески, и она пригодилась.
Но, видимо, удар такой силы не прошел бесследно. Последующие дни мы боролись с техническими проблемами. Каждый день были неполадки, которые мешали ехать: были проблемы с электрикой, терялась мощность. С вариатором отдельная история: когда ты останавливаешься в песках, машина буквально проваливается. Стартовать тяжело, особенно когда двигатель теряет мощность; ремень вариатора начинает греться, как итог — каждый день он взрывался. А когда ремень взрывается, он наматывает кевларовые нити вокруг вариатора, и тебе все это дело надо распутать, иначе он заклинит и ты не сможешь ехать дальше…
Маршрут в этом году отличался от предыдущих: из песка ты мог сразу заехать в камни, и это гораздо сложнее, чем езда по какому-то одному покрытию. На одном спецучастке ты мог увидеть разные покрытия, что сулило определенные сложности. Когда настраиваешь машину под песок, давление в шинах делаешь максимально низким, в камнях надо наоборот — давление в шинах должно быть больше, чтобы не пробивать покрышки и не мять диски. Когда противоположные условия совмещаются, машину надо настроить посередине.
Но в итоге ты все равно не можешь на полную мощь ехать в песках (греется мотор, греется вариатор), и на камнях не можешь разогнаться, чтобы не пробить колеса. Кайфануть не получалось: приходилось в песках красться, на камнях беречь машину.
А дюны Перу я, конечно, не люблю. Руки там уже ломал, теперь вот перевернулся. Эти дюны очень коварные, очень непредсказуемые. Если взять Эмираты, то там пески «раскатистые» — это когда ты перед дюной раскатился и хотя бы примерно понимаешь, что будет за ней. Там песок — это песок, а в Перу за песком может прятаться каменистая гора. И ты из-за дюн вываливаешься на хорошем ходу и врезаешься в какую-нибудь стену, и предсказать это невозможно.
Есть вопросы и к организаторам, конечно, по составлению «дорожной книги», которой мы руководствуемся в гонке. Взять то же место, где мы перевернулись. По треку там было просто песочное поле, а оно ни с того, ни с сего просто обрывалось. Это можно было прописать! Логично, что все поедут там — больше просто негде. А когда ты едешь по песочной дороге, ожидать обрыва невозможно.
Ладно, мы обошлись вырванной подвеской, а у кого-то был перелом позвоночника. Да, запросто. Было такое: поворачиваем направо, прямая дорога, а через пятьдесят метров — обрывище, там стоят сломанные машины, и люди рядом на носилках лежат с переломом позвоночника.
Конечно, постоянно думаю, как бы я хотел отмотать всее назад, вернуться в момент перед той злосчастной дюной, проехать заново…Но я попал на самую высокую точку дюны и спрыгнул с нее. Поехал бы левее — спрыгнул бы ниже, удар бы был не таким серьезным.
В общем, это был самый сложный «Дакар» в моей карьере — даже сложнее 2015 года, когда я тащил сломанный квадроцикл на себе по пустыне, потом меня тащили местные жители. Тот ад был всего один день, а здесь я неделю ехал в напряжении переживаний: доеду ли? Каждый раз, когда все начинало идти не так, каждый раз, когда мотор терял мощность, было очень тяжело на душе. Но желания бросить и сдаться не было. Я понимал, что это будет стыд, что это будет позор, так что ни в коем случае. Даже не рассматривал такой вариант.
… А потом ко мне в Перу из Екатеринбурга прилетел Алексей Шмотьев (Fores, спонсоры Сергея), который знал, как я переживаю, как мне тяжело. И он приехал на другой конец света, просто чтобы поддержать меня. Конечно, никаких упреков не было. И в тот момент я понял, что победа — это не I место на подиуме, победа — это вот такие люди, которые с тобой в трудную минуту. И болельщики тоже: я читал все комментарии, все слова поддержки, которые они мне оставляли. На встречу болельщиков в Екатеринбург даже приехал один человек из Уфы, это было нереально круто, и вот это — Победа!
