Мерзлякова: Из-за милиции Россия проигрывает в Страсбурге (пытки, насилие, провокации)

На этот раз, выступая перед руководящим составом ГУВД и руководителями городских и районных подразделений органов внутренних дел, Татьяна Мерзлякова говорила не столько о свердловских проблемах, сколько предупреждала о том, что Россия проигрывает в Европейском суде по правам человека дела, связанные с действиями милиции. Уполномоченный по правам человека просила не допускать подобных методов работы и наказывать очень серьезно тех, кто нарушил права человека. Так, небесспорно использование «провокаций» в оперативно-розыскной деятельности. В деле «Ваньян против Российской Федерации» Европейский суд признал порочной практику провокационной контрольной закупки. И, конечно, особенно неприятны дела по пыткам.

Впервые Европейский суд по правам человека установил факт применения пыток в российских правоохранительных органах в деле Михеев против России. До вынесения данного постановления признавались факты нарушения обязательств государства по статье 3 Конвенции – непроведение эффективного расследования фактов пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения. В деле Михеева Европейский суд пришел к выводу, что во время нахождения в отделении милиции заявитель был подвергнут жестокому обращению с целью получения признательных показаний и информации о преступлениях, в которых его подозревали. Жестокое обращение, примененное к нему, вызвало настолько тяжелые психические и физические страдания, что заявитель совершил попытку самоубийства, результатом которой явилось очень тяжелое состояние здоровья заявителя. Учитывая критерий жестокости и цель жестокого обращения, Суд пришел к заключению, что в данной ситуации обращение с заявителем должно рассматриваться как пытка в свете статьи 3 Конвенции.

В деле Менешевой против России Суд признал, что 19-летняя заявительница была подвергнута жестокому обращению, избиению и угрозам насилием при расследовании дела об убийстве, к которому мог иметь отношение ее знакомый. Суд признал нарушение статьи 3 Конвенции, квалифицировав вид жестокого обращения с заявительницей как пытки, а также указал, что властями не было проведено эффективное расследование фактов жестокого обращения.

Впоследствии факты жестоких пыток в Нижегородском управлении внутренних дел устанавливались Судом в делах Маслова и Налбандов против России.