Гиперактивные трезвенники требуют ввести на Урале сухой закон. Чего они надеются добиться

Интервью получилось объемным. Если у вас сейчас нет времени читать его целиком, можете воспользоваться интерактивным списком тезисов. Достаточно просто нажать на заинтересовавший вас пункт, и вы сразу же попадете в ту часть текста, где он раскрывается:

• Андрей Тумашов рассказал, что живет трезво уже 34 года и все это время ведет борьбу с алкоголизацией населения в Каменске-Уральском. Со временем его борьба вышла на уровень УрФО.
• По словам основателя движения, в ближайшие годы ввести сухой закон в округе нереально. Поэтому он предлагает переходный период: сначала запретить продажу алкоголя в праздничные и выходные дни, значительно ограничить продажу в другое время. Для начала Тумашов предлагает Путину и Медведеву ввести сухой закон для себя.
• Руководитель движения за трезвость считает, что исторический опыт разных стран по введению сухого закона показывает его позитивное влияние на жизнь общества.
• При этом у представителей движения нет четкого плана, как можно было бы добиться полного запрета на продажу алкоголя в УрФО.
• Основная деятельность сторонников движения за трезвость направлена на создание поддерживающего сообщества. Они считают, что это самое важное для тех, кто только начинает жить без алкоголя. В качестве альтернативы «новым трезвенникам» предлагают встречи несколько раз в неделю, беседы и чаепития.

Фото: Антон Буценко, 66.RU
Мы встретились в Ельцин Центре. Первого президента России Тумашов не осуждает, хотя и считает некоторые эпизоды с его поведением позорящими лично главу государства и страну в целом. К Ельцин Центру у него претензий нет. «Да, был такой человек — историю не перепишешь. Я считаю, большой плюс, что появилось такое место», — говорит он.

«Я пришел домой и сказал: «Больше в нашем доме алкоголя не будет»

— Расскажите немного о себе — чем вы занимаетесь и занимались раньше? Как вообще у вас появилась идея начать движение за трезвость?

Андрей: Однажды в 1988 году к нам в Каменск-Уральский из Екатеринбурга приехал человек, который начал вести просветительские курсы по методу Шичко для желающих освободиться от курения и употребления алкоголя. Мама моего друга, а следом и моя жена уговорили нас пойти на занятия: я в те времена курил, а жене это не особо нравилось. С алкоголем острой проблемы не было: пил я как все — по праздникам. Работал в то время рядовым сотрудником на Синарском трубном заводе.

Мы с другом пошли на первую встречу этого курса просто посмотреть. А потом нас захватило: прошли курсы и приняли решение вести трезвый образ жизни. Я уже во время прохождения курсов как-то пришел домой и сказал супруге: «Больше в нашем доме алкоголя не будет». И отказался употреблять алкоголь напрочь, позднее отказался и от табака.

Концепция тех курсов была такая: если ты помог себе, то должен помочь другому. Я для себя этот принцип взял за основу и решил, что тоже буду помогать людям отказываться от курения и алкоголя.

— Как ваше окружение восприняло тот факт, что вы перестали пить?

Андрей: Многие сразу поддержали меня. Были и те, кто подсмеивался, предлагал курево и алкоголь. Но я легко и с радостью стоял на своем, отшучивался. Если надо, поддерживал компанию: например, если люди пьют за чье-то здоровье, то я всегда мог поднять бокал по такому поводу вместе со всеми. Только у меня в бокале уже было что-то безалкогольное. Я уверен, что общение и совместная трапеза очень объединяют. Нельзя отгораживаться от коллектива.

Когда гости приходили к нам домой со своим алкоголем, мы не разрешали его употреблять. Со временем люди привыкли к моей новой позиции. Наверное, потому что они видели, что я не особо изменился и остался тем же человеком, которым всегда был.

На сегодня я уже 35-й год веду трезвый образ жизни и являюсь активным сторонником прекращения алкоголизации. Употреблять алкоголь — это не наша традиция, это навязанная псевдокультура. Традиция и настоящая культура нашего народа — это сознательная трезвость.

Фото: Антон Буценко, 66.RU

Константин Третьяков рассказал, что до 2013 года его жизнь была «разрушена вдребезги» наркотиками. Тогда он попал в реабилитационный центр, где его окружили «люди хорошего влияния». С тех пор он не пьет, не употребляет наркотики. В Каменске-Уральском у Третьякова собственная химчистка, иногда по приглашению педагогов он посещает школы и разговаривает с детьми о здоровом образе жизни и вредных зависимостях.

— С чего вы начали свою деятельность по борьбе с алкоголизацией?

Андрей: Все эти годы я веду борьбу за народную трезвость, прежде всего на уровне своего родного Каменска-Уральского; чуть-чуть зацепили Екатеринбург, мощную работу провели в течение ряда лет в Ямало-Ненецком автономном округе.

В начале нулевых я снова пришел на свой родной Синарский трубный завод и предложил вести эту работу целенаправленно. Директорат со временем согласился. Эта работа у нас пошла хорошо. С помощью местной телекомпании заводчане сняли обучающий фильм «Синара — территория трезвости» и получили хорошие оценки.

Мы постепенно добились того, что в трудовом коллективном договоре завода появился пункт о том, что на предприятии проводится профилактическая работа в отношении вредных привычек и пропагандируется здоровый образ жизни. Насколько я знаю, такого нет нигде — ни в России, ни в мире. Мы не просто добавили такую строчку, но и получили финансирование на проведение необходимых мероприятий.

Потом мы через работников завода, горожан и даже школьников надавили на тогдашнего главу города Виктора Якимова, и он впервые в России ввел «сухой закон» по крепкому алкоголю в ночное время (в 2004 году было введено ограничение на продажу спиртных напитков в вечернее время суток. Это вызвало негодование со стороны предпринимателей — они подали на главу города в суд. Антимонопольная служба оштрафовала его 4 тыс. рублей, — прим. ред.). С 2011 года такой запрет появился уже на федеральном уровне в виде закона.

После работы с Синарским трубном заводом я заключал договоры и с другими заводами. В частности, например, стал работать на заводах «КУЗОЦМ» и «Исеть», вести там деятельность по утверждению трезвости. Там мы тоже проводили профилактические акции, рассказывали о необходимости трезвости через заводские СМИ, раздавали буклеты.

Каменск-Уральский стал греметь в свете трезвости все чаще и чаще. Так начал зарождаться проект «Трезвый УрФО».

На начальном этапе мы прежде всего ориентированы на рабочих и градообразующие предприятия. Например, мы очень надеемся, что на предприятиях УрФО такая работа тоже будет вестись, а на ВИЗе, например, можно возродить общество трезвости, которое было здесь до революции.

Весь этот опыт мне потом пригодился и на Ямале — там я предложил эту работу специалистам «Газпрома» и активно агитировал молодежь и школьников, учащихся профильных учебных заведений, в частности в Новом Уренгое.

«Если у нас будет такая убыточная экономика, мы — как государство — сядем в лужу»

Фото: Антон Буценко, 66.RU

— В чем заключается идеология вашего движения?

Андрей: Мы за трезвость не только потому, что это для здоровья человека хорошо, но и потому, что это выгодно. В настоящее время убытки с каждого «пьяного» (вырученного с продажи спиртного) рубля составляют уже до 20 рублей. Это ужасно.

Если у нас будет такая убыточная экономика, мы — как государство — сядем в лужу. И наоборот, если начнется возрождение нормальной, неалкогольной промышленности, нашего родного Отечества на постулатах трезвости, любви и благополучия, то мы все выиграем от этого.

Мы также призываем каждого человека подумать о близких и о том, какую страну он оставит будущим поколениям. Трезвая семья — это подарок с небес, этим надо дорожить и передавать этот опыт молодым.

Некоторые люди откликаются — кто-то сразу, кто-то потихонечку. Кто-то нет — мы их стараемся не осуждать, потому что Бог дал нам свободу выбора.

— Тогда почему вы настаиваете на введении сухого закона? Это же не про свободу выбора, а про жесткое законодательное ограничение.

Андрей: Чтобы спасти молодых — они суррогаты пить не будут. Ну и некоторых зависимых от легального алкоголя людей нам просто не спасти иначе. Сухой закон — мера разрешительная: она разрешает людям жить трезво.

В то же время мы понимаем, что в самом ближайшем будущем ввести сухой закон для всех невозможно. Но мы задаем общий вектор. Начни с себя — наш девиз. Как вариант, можно рассматривать вынос торговли алкоголя за пределы населенных пунктов и введение сухого закона в определенные, социально значимые дни. Это уже для всех.

— В чем основные пункты этого вектора сейчас?

Андрей: Я предлагаю влиятельным людям отказаться от употребления алкоголя. Например, мы направляли предложения губернаторам областей нашего округа ввести сухой закон прежде всего для себя. Ведь они пример для общества. Люди часто смотрят на руководителей, и если они не трезвенники, то что требовать с подчиненных?

Мы предлагаем губернаторам ввести дни, когда в регионе вообще будет запрещена продажа алкоголя: в День трезвости, День защиты детей, День студента, День последнего звонка и другие. Вот, например, в Тюменской области девять дней в году нельзя продавать. Я нашему губернатору предлагал сделать десять дней — чтобы как бы быть «круче» Тюмени. Но пока эту инициативу не поддержали.

Но мы не ограничиваемся обращениями к губернаторам — я также писал подобные письма Владимиру Путину и Дмитрию Медведеву, другим известным руководителям, в том числе нынешнему председателю Правительства России Михаилу Мишустину.

Фото: скрин, 66.RU

Трезвых людей — тех, кто ведет трезвый образ жизни год и более — на земле большинство. У меня у самого сын трезвенник с рождения: ему сейчас 32 года, и он никогда не употреблял алкоголь и другие наркотики. Такие люди себя, как правило, не афишируют. Трезвость — это норма жизни, и в этом нет ничего особенного.

— Но кажется, что все-таки примеры трезвых людей должны ярко подсвечиваться, чтобы можно было как-то других завлечь этой идеей.

Андрей: Возможно, но все-таки обычно когда человек живет трезво с рождения или он для себя решил проблему алкоголизации, он хочет, чтобы это было анонимно, и не поднимает вокруг этого много шума.

«Нет такой страны, в которой правительство бы не пыталось ограничить алкоголизацию и наркотизацию»

— Вы изучали другие опыты по введению сухого закона? Например, есть данные, что когда в Российской империи и в СССР вводили его, то все заканчивалось тем, что начинался рост наркомании и токсикомании. А в США в начале XX века антиалкогольные меры ударили по национальной экономике и вызвали резкое повышение уровня организованной преступности — гангстерские группировки наживались на контрабанде и подпольной торговле спиртным, не облагавшейся налогами. Ну и при этом все равно во многих штатах закон фактически не исполнялся.

Андрей: Нет такой страны, где не пытались бы ограничить алкоголизацию и наркотизацию. Мы насчитали 41 страну, где алкоголь запрещен для местного населения. В основном это мусульманские страны — Кораном установлен запрет на алкоголь; из христианских стран это Австралия (кроме северных территорий).

Что касается статистики по наркомании и токсикомании, я тут не соглашусь. Если мы посмотрим на статистику 1986 года, то увидим, что там было снижение по этим зависимостям тоже. Психиатрические больницы, тюрьмы стали ужиматься — потому что трезвый человек реже страдает проблемами с психическим здоровьем и менее склонен к преступлениям.

У нас сейчас очень большие надежды на поколение 1986–88 годов — это самые трезвые люди, надежда России (кроме самых молодых). Если они придут к власти, то они, мне кажется, возьмут курс на сокращение алкоголизации.

Плюсов в трезвости, на мой взгляд, значительно больше, чем минусов. Минусы тоже есть, конечно. Отрицать этого не буду.

— Но продажа алкоголя — это миллиарды в бюджете разных стран, в том числе и в бюджете РФ. Вы думаете, что власти поддержат убыточную инициативу?

Андрей: Мы стараемся доносить мысль: в моменте кажется, что бюджет лишается этих денег, но вообще-то у трезвости есть скрытая долгоиграющая выгода. Ведь мы сможем много денег сэкономить на лечении, исправлении преступников и т. д.

Константин: Ну и потом, трезвому человеку проще какую-то идею донести так, чтобы он на самом деле ее усвоил и воспринял. Это для властей тоже должно быть важно, думаю.

— Кроме властей, вы должны найти подход к тем, кто работает в сферах, связанных с алкоголем: в винотеках, барах, ресторанах (где основной чек — это всегда алкоголь), в алкомаркетах, на производствах и т. д. Вы продумываете, куда всем идти и чем заниматься?

Андрей: Сейчас некоторые производители алкогольных изделий уже начали выпускать безалкогольные альтернативы. Это показывает, что люди могут перестраиваться и меняться.

Конечно, там работают довольно серьезные люди, и компании за этим стоят довольно мощные, и мы понимаем, что они так просто не согласятся резко перевести свое производство на здоровые рельсы. Но это не значит, что мы не должны с этим работать.

— Кроме того, существуют опасения, что если у человека забрать алкоголь, то начнутся волнения, вырастет процент насилия и маргинализации общества (это неизбежно в ситуации снижения достатка). Опасно как-то, не кажется вам?

Андрей: Мы понимаем, что трезвый человек не равно самый добрый, воспитанный человек. Гитлер был трезвенником и вегетарианцем, а вон какую страшную катастрофу развязал. Трезвость — это не самоцель. И сухой закон не панацея: то есть абсолютно не значит, что если мы его введем, то завтра заживем как сыр в масле. Просто это определенная ступень, возможность двигаться дальше.

— Вообще такой запрет может обострить проблему производства контрафактного алкоголя. А это уже угроза для жизни — когда нет стандартов и контроля, любой человек может наварить какого-то невнятного спиртового нечто и пойти продавать его другим людям, а они будут травиться и умирать.

Константин: Я соглашусь, что когда что-то запрещают, то у некоторых усиливается желание делать то, что запрещено. Всегда найдутся те, кто при таком запрете начнет еще с большим рвением употреблять алкоголь и дальше погружаться. Но большинство людей все-таки оградятся от этого.

«Ограничение должно быть, чтобы общество могло функционировать»

— Почему вы предлагаете сделать трезвым только УрФО? Ведь люди смогут возить алкоголь из других регионов. Причем найдутся те, кто будет завозить его не только для себя, но и на нелегальную продажу. Будут ли создаваться какие-то специальные контрольные подразделения? Откуда на них бюджет?

Андрей: У нас нет конкретного плана, как обеспечить это. Вообще, я губернаторам предлагаю действовать через градообразующие предприятия — самые ответственные заводчане сами будут регулировать процесс сворачивания алкоголизации. Это именно то, что мы реализовывали в Каменске-Уральском.

И потом, в Свердловской области был уже опыт, когда появлялись ограничения — в 2020 году губернатор ввел дополнительные ограничения по продаже алкоголя. Почти два месяца действовало ограничение на торговлю алкоголем на территории всего региона: время продажи алкогольных изделий было сокращено — с 10:00 до 19:00.

— Тоже хотела привести этот пример, но как негативный скорее. Ведь тогда люди сильно возмущались из-за такой меры, а очереди в алкомаркеты как будто даже стали больше.

Андрей: Это значит только то, что население сильно алкоголизировано. Но им тоже нельзя затыкать рот, а нужно придумывать что-то, чтобы новые меры входили в их жизнь постепенно.

Сейчас еще с учетом мобилизации сухой закон был бы актуален. Только в Елани несколько человек погибли из-за алкоголя.

Ограничение должно быть в любых местах, чтобы общество могло нормально функционировать. Я вот просто, как частное лицо, являюсь рупором этого движения. Потому что за эти 30 с лишним лет я столько горя и слез видел — страшно представить. По моему окружению алкогольный каток страшно прошелся. По данным проекта «Общее дело», еще совсем недавно мы от потребления алкоголя теряли 700 000 человек ежегодно.

«Человеку нужно почувствовать себя нужным. Это мы и пытаемся ему дать»

— Ваша программа предполагает какие-то альтернативы, чем люди должны будут заменить алкоголь в своей жизни?

Константин: У нас есть небольшое общество в Каменске-Уральском — мы вместе проводим время, общаемся, дружим. Встречаемся два-три раза в неделю. Чтобы человек что-то оставил, нужно показать ему что-то лучшее. Мы над этим работаем.

В целом мы видим результаты от наших встреч. Даже если одного из десяти мы вытягиваем, это уже очень хорошо.

Человеку необходимо почувствовать себя нужным. Ему надо показать, что у него есть друзья и поддержка — именно это мы стараемся давать. Я на своем опыте это прочувствовал.

Фото: предоставлено 66.RU Андреем Тумашовым

Андрей: Сейчас есть много развлечений — даже в нашем небольшом городе. Так что проблема найти альтернативное развлечение не стоит.

— Как вы находите людей, которые входят в ваше общество?

Константин: Обычно идешь и видишь, что вот этому человеку к нам точно надо и у него есть такая проблема.

— Константин, вы проводите классные часы и интерактивы со школьниками. Расскажите, какие сейчас у подростков отношения с алкоголем. Раньше было типично для подростков пойти выпить пива после уроков за гаражами — это считалось круто и «по-взрослому». Как сейчас?

Константин: Да, сейчас такое тоже есть — школьники и пьют, и курят. Но в те школы, куда я хожу, со временем появляются какие-то результаты.

Андрей: Я в такие моменты вспоминаю себя. Мне до 28 лет — пока я не попал на курсы — никто не предлагал жить трезво, не аргументировал трезвость. И родственники, и друзья, и на работе — многие употребляли алкоголь и курили, предлагали пробовать.

А нашей молодежи сегодня уже предлагается жить трезво. Сама по себе возможность выбора всегда важна, на мой взгляд.