Нацистские диверсанты должны были взорвать УВЗ и ММК. А вместо этого съели своих товарищей

В начале 1944 года городские и районные управления НКГБ Свердловской области получили циркулярное указание №3\19080 от начальника областного Управления госбезопасности Тимофея Борщева. Тот сообщал, что «немецкая разведка в Берлине подготавливает для заброски в наш тыл диверсионную группу (именуемую «Ульм»). Состав группы комплектуется из военнопленных — электротехников и электромонтажников, родившихся или хорошо знающих Кушву, Нижний Тагил, Свердловск, Челябинск, Златоуст, Магнитогорск и Омск».

Борщев требовал усилить охрану свердловских предприятий и начать активный розыск диверсантов.

Фото: Антон Буценко, 66.RU

К тому моменту Урал стал крупнейшим центром промышленной эвакуации с запада СССР. Вывезенные в Свердловскую область 212 предприятий в 1943 году работали на всю мощь.

Деятельность среднеуральских силовиков того времени сводилась к охране заводов, выявлению дезертиров и пресечению саботажа на производстве. Поэтому информация о немецких диверсантах стала своего рода сенсацией для силовиков далекого от фронта региона.

Проект «Цеппелин»

Немецкое командование действительно готовило большую программу по дестабилизации советского тыла. Для этого в марте 1942 года при Главном управлении имперской безопасности (РСХА) создали проект «Цеппелин». Разработку операций новой службы поручили знаменитому Отто Скорцени, считавшемуся диверсантом № 1 периода Второй мировой войны.

Владимир Кашин, историк спецслужб:

— После Курской дуги немцам стало понятно, что они смогут победить в войне, только если уничтожат военную промышленность на Урале. К тому моменту только УВЗ выпускал 600 танков в месяц. Соответствующую задачу командование поставило перед Скорцени. Он понимал, что если отправит в эту миссию свой батальон элитных диверсантов «Фриденталь», назад они не вернутся. Поэтому заменил их коллаборационистами.

Для участия в проекте «Цеппелин» набирали согласных на сотрудничество советских военнопленных и белоэмигрантов. Основным требованием было личное знакомство с территорией, где планировались операции, и боевой опыт. Чтобы обучить диверсантским премудростям, для участников «Цеппелина» создали сеть разведшкол и тренировочных лагерей.

Фото: Антон Буценко, 66.RU

С 1943 года началась заброска групп лазутчиков в глубокий тыл Советского Союза.

В охрану одной из таких разведшкол в деревне Печки под оккупированным Псковом советской разведке удалось внедрить своего агента — Александра Лазарева. Тот составил план, который успешно выполнили местные партизаны. Они выкрали и переправили через линию фронта начальника разведшколы вместе со всеми документами. Так советской разведке стало известно о разведподрывных планах РСХА, включая покушение на Сталина.

Операция «Ульм»

Обстоятельства операции «Ульм» до сих пор остаются туманными. Основные сведения содержатся в уголовном деле диверсантов, которое все еще засекречено. Но, по словам Владимира Кашина, который смог ознакомиться с материалами дела, в них нет ответа на вопрос, как именно лазутчики должны были остановить работу УВЗ и ММК.

Фото: редоставлено 66.RU Владимиром Кашиным
Владимиру Кашину, историку спецслужб, по роду деятельности удалось исследовать материалы архивного уголовного дела в отношении участников диверсионной группы «Ульм», заброшенной на Урал. На основе этого и других материалов он написал книгу о фашистских диверсантах «Урал под прицелом. Операция «Ульм».

По мнению Кашина, ульмовцы должны были устроить подрыв ЛЭП, питавшей заводы.

Владимир Кашин:

— Во время войны энергетика Урала работала без резервов. Система представляла собой 500-киловольтную нить, тянущуюся из Перми до Магнитогорска. Ее легко было разорвать, и система энергоснабжения Урала рассыпалась бы, как бусы. Производство танков и другого вооружения удалось бы остановить на длительное время.

Фото: Антон Буценко, 66.RU
УВЗ выпускал по 600 танков в месяц.

Решить эту задачу должны были две диверсионные группы: «южная» и «северная». Их планировали десантировать, соответственно, в Челябинской и Свердловской областях.

В ночь с 17 на 18 февраля 1944 года с аэродрома Риги вылетел тяжелый транспортный «Юнкерс». Дозаправившись в Пскове, он пересек линию фронта и взял направление в глубокий тыл СССР, на север Свердловской области. На борту, кроме экипажа летчиков, находились сотрудник разведшколы и семь десантников в форме красноармейцев.

После успешного десантирования «северной» группы, на следующий день, планировалась отправка «южной».

Однако из того полета «Юнкерс» не вернулся. Судьба этого самолета до сих пор неизвестна. Но точно установлено, что он произвел выброску диверсантов и развернулся в сторону «дома». Правда, пилоты совершили ошибку. Высадить лазутчиков они должны были в лесном квадрате между городом Кизел Пермского края и Нижним Тагилом. Но десантирование произошло на 300–350 километров западнее, у границы с Кировской областью.

Миссия невыполнима

Десантирование зимой в ночном лесу привело к плачевным последствиям. Первым погиб радист Юрий Марков. Его парашют зацепился за дерево. При ударе сук пробил Маркову бок, а затем стропы намертво затянулись на шее.

Диверсант Халин Гареев при приземлении получил сильный удар. Ему отбило ноги и он не смог передвигаться. В таких случаях правила «Цеппелина» предписывали застрелиться, что он и сделал.

Начальник группы Игорь Тарасов тоже сильно ударился. Потерял способность двигаться. Пытался отогреться, принимая спирт. Поняв, что замерзает, Тарасов принял яд, которым снабдили каждого диверсанта. Однако из-за спирта яд подействовал как слабительное. На рассвете, в мучениях, командир группы застрелился. Позже при нем найдут записку: «Пусть сгинет коммунизм».

К утру от группы остались в живых только четыре человека: Грищенко, Андреев, Стахов и Кинеев. При этом последний получил обморожения ног и с трудом передвигался. Впоследствии у него развилась гангрена. Через месяц товарищи застрелили его, избавив от мучений.

А пока диверсанты оказались в незавидном положении. Они не могли найти в тайге коробки с припасами, которые также десантировали с «Юнкерса». В них находилось все: от оружия до вещей, необходимых для выживания в зимнем лесу, и еды. Мучаясь от голода, диверсанты принялись есть павших товарищей.

Они оборудовали лагерь, из которого выходили прочесывать тайгу в поисках припасов.

Оборудование удалось найти в марте. С тех пор лазутчики занимались исключительно вопросами собственного выживания, отказавшись от выполнения миссии. Тем более что обе рации были повреждены и починить их не удалось.

Руководство «Цеппелина», потеряв транспортный «Юнкерс» и не получая вестей от «северной» группы, отказалось от десантирования «южной».

А сотрудники свердловского Управления НКВД безуспешно вели поиски лазутчиков.

Крах операции «Ульм»

В конце мая стали заканчиваться съестные припасы. Ульмовцам пришлось решать, что делать дальше. Белоэмигрант Николай Стахов стремился попасть в Югославию к родителям. Грищенко и Андреев надеялись затеряться в России. Благо для проведения операции их снабдили советскими документами. Однако из тайги было необходимо выбираться.

Фото: редоставлено 66.RU Владимиром Кашиным
Поддельный паспорт Андреева. Советские спецслужбисты высоко оценили качество подделки.

Сделав схроны в лесу, взяв с собой только остатки еды, деньги и пистолеты, в начале июня троица диверсантов двинулась на запад. Первым населенным пунктом на их пути оказался хутор Кая Афанасьевского района Кировской области. Там они напросились переночевать в одну из изб.

На следующий день Стахов, Грищенко и Андреев двинулись в районный центр Бисерово в надежде купить продукты. По дороге они присоединились к группе местных жителей, среди которых оказался участковый Григорий Сидоров. Тот в городе завел «красноармейцев» в отдел милиции, где они сами и признались: «Мы — немецкие диверсанты».

Фото: Антон Буценко, 66.RU

Следствие над лазутчиками вел отдел СМЕРШ Уральского военного округа. Доставленных в Свердловск диверсантов обвинили в измене Родине и принадлежности к немецко-фашистским диверсионно-разведывательным органам.

Материалы дела направили в Особое совещание при НКВД СССР, но перед этим они попали на стол руководства ГУКР СМЕРШ наркомата обороны. В феврале 1945 года заместитель начальника Главного управления контрразведки генерал-лейтенант Бабич поддержал высшую меру наказания для троицы предателей.

Но после окончания войны, в июне 1945 года, в порядке надзора прокурор Красной армии отметил, что действия обвиняемых квалифицированы неверно. В итоге Стахова приговорили к 15 годам заключения, Андреева — к 10, а Грищенко, за активную помощь следствию, — к 8 годам.

Фото: редоставлено 66.RU Владимиром Кашиным
Николай Стахов в 1947 году

Получивший наименьший срок наказания Грищенко сумел выжить в исправительном лагере. После отбытия наказания он вернулся к семье в Ростовскую область.

Андреев находился в лагерях Магадана и Колымы. А Стахов попал в ИвдельЛАГ. В 1950 году он скончался в лагпункте № 7 от болезни.

Фото: Дмитрий Антоненков, 66.RU
Остатки одной из колоний ИвдельЛАГа

Владимир Кашин:

— На мой взгляд, материалы этого дела должны быть рассекречены. Дело, прошедшее через суд, должно быть открыто для общества. Тем более, спустя 70 лет такие дела об исторической правде должны быть доступны широкой общественности.

Кстати, в пермской тайге до сих пор остаются схроны, сделанные диверсантами в 1944 году. Они не смогли или не захотели выдать следователям все свои тайники.

*в качестве иллюстраций использованы в том числе кадры военно-исторической реконструкции, которая состоялась на берегу озера Шарташ 5 мая 2013 года.