Андрей Макаревич: «При совке было хуже. Сейчас я готов рисковать и делать по-своему»

— Песня о ветре, который просыпается, набирает силу и сносит все вокруг, не разбирая правых и виноватых, это — ваше предсказание?

— Вот посмотрим, проснется ли он…

— Раньше вы говорили с властью куплетами на злобу дня. Их время прошло?

— Они и сейчас есть. Но становиться фельетонистом и жить одной только злобой дня — такая тоска. При желании я могу делать это каждый день, но — скучно. Отношение к власти, миру и жизни я выражаю в своих песнях и книгах. И говорю там ровно то, что хочу сказать. Так что возможностей донести нужные мысли у меня достаточно, если возникает такое желание. Музыка и то, что мы называем искусством, несвободным быть не может, иначе это будет не искусство, а ремесло.

— Вы тоже считаете, что брежневский застой вернулся?

— Нет, при совке было хуже. Тогда многие мысли, ставшие уже привычными, даже в голову не могли прийти. Теперь ты понимаешь, что готов рисковать. Сегодня тебя могут попросить от чего-то отказаться, но завтра ты все равно сделаешь по-своему. При Брежневе это было невозможно в принципе.

Фото: Марина Молдавская для 66.RU

— Средства, заработанные музыкой, артисты вкладывают в коммерческие предприятия. Вы были совладельцем стоматологической клиники, магазина для дайвинга, рок-кафе. Они все еще работают?

— У меня был джазовый клуб, но во время пандемии его пришлось закрыть на полгода. Я очень не хотел, чтобы люди, работавшие там много лет, остались без средств или разбежались, и продолжал им платить. Так все мои средства и закончились. Не демонизируйте заработки музыкантов — мы не поп-артисты и не МУЗ-ТВ. Если ты записываешь альбом и хочешь, чтобы он хорошо звучал, приходится тратить много денег. Думаете, это окупается? Никак не окупается. Возвращается лишь небольшая часть того, что вложил. Это не только у нас, а везде так. Раньше мы отбивали затраты концертами. Но уже почти два года концерты случаются крайне редко — их можно пересчитать по пальцам. Вот границы опять закрывают.

— Ваши планы нарушились?

— Самое мерзкое — это неопределенность. Концерт переносят на три месяца, ты рассчитываешь, что границы откроют, но ничего не происходит. Потом переносят еще на три месяца. Купленные билеты люди не сдают — они надеются, ждут. Наконец, мы отправились в тур по Украине — с опозданием почти на год. Нам приходилось играть по два концерта в день вместо одного за те же деньги, потому что из-за ковида зрителей рассаживали, соблюдая дистанцию, а зал был продан целиком. Ничего не поделаешь, играли.

— В одном интервью вы говорили, что перестали писать музыку для кино из-за разногласий с продюсерами.

— Не припомню такого. Киномузыка — особая сфера. Если ты на берегу понимаешь, что имеешь дело с нормальным режиссером, уважающим труд музыканта, противоречий не возникает. Но последний раз я писал для кино, бог даст, лет десять назад, а то и больше. Уже и не вспомню, что это был за фильм.

Вам понравилось? Еще больше классных новостей и историй — в нашем Telegram-канале. А еще любую публикацию там можно обсудить. Или, например, предложить нам свою новость. Подписывайтесь!