«Страна в запальном состоянии». Хамиль, «Каста» — о новом гимне России, самоцензуре и требовании перемен

За пару часов до концерта «Касту» караулят у отеля фанаты. Просят автографы, хотят сфотографироваться и благодарят: «Парни, вы красавчики, молодчульки. Столько времени, и все круче становитесь». Музыканты по очереди встают перед камерами и по-доброму улыбаются.

Трое из четверых музыкантов перешагнули сорокалетие. Но при этом рэперы остаются актуальными — выпустили в конце 2019-го новый альбом и отправились в тур по тридцати городам.

Фото: Сергей Логинов, 66.ru

Я люблю «Касту» за юмор и искренность. Они не похожи на типичных рэперов, которые хвастаются деньгами-девочками-тачками. Каждый трек — отдельная история. Плюс невероятная ирония и пронзительность. Невозможно создать «Скрепы» или «Они», если не переживать за судьбу страны и не рефлексировать о загадочной русской душе. Но новый альбом «Об изъяне понятно» — это что-то. Влади, Шым, Хамиль и Змей прямо говорят о привычке молчать, перекладывать ответственность, репрессиях, несвободе, подавлении мирных протестов и полицейских пытках. Но в финале — свет. В конце пути — свет, добро и дружба. Если постараться, правда.

— Почему вы решили придумать новый гимн России?

— Наши песни можно разделить на несколько видов. Мы пишем ироничные тексты, иногда затрагиваем серьезные темы, но тоже в образе легких треков. Иногда по-легкому не получается, и мы бьем напрямую. Вот так и случилось с гимном. Мы записали львиную долю альбома, и там были треки типа «Тырим» или «Игорек-мусор». Нам показалось, что альбом получается слишком легковесный. Мы сидели с парнями и думали, что надо затронуть какую-то глобальную тему. Шым поддержал эту мысль и говорит, мол, давайте тогда будем совсем серьезными и запишем гимн. А почему бы и нет? Нам есть что сказать, у нас есть форма и есть невыразимая боль, которую хочется показать.

— А вы были готовы к негативной реакции? Все-таки к гимну многие относятся как к чему-то святому.

— Мы не нарушали закон. Судя по комментариям, многие нас не поняли. Писали, мол, что вы за патриоты такие. Что же вы творите. Я считаю, это круто. У нас есть свое представление о том, каким должен быть мир, и мы не собираемся от этого отступать из-за каких-то условностей.

Фото: 66.ru

— Меня в гимне зацепила фраза «нам страна должна лучшую жизнь». При этом вы повторяете, что Россия — это мы. Получается какое-то противоречие. То ли кто-то должен, то ли мы сами должны. На ком все-таки ответственность за лучшую жизнь?

— В каждой строчке есть вопросы и есть ответы. Кто на самом деле должен решать? Мы сами. Ты не должен возлагать ответственность на условную «страну». Нет вот этих призрачных «они», кто может улучшить твою жизнь. Все зацикливается на тебе самом.

— Вы записали обращение к президенту России. Говорите, что существующий гимн не вызывает сильного чувства. А какое сильное чувство вызывает ваш новый гимн?

— Хоть звучит и абсурдно, но это чувство без чувства. Наш гимн у нас вызывает отказ от чувства вины. В психологии есть очень хорошее слово «отпустить». Признать и отпустить. То же самое с нашим гимном. Мы хотели добиться того, чтобы проблемы признавались теми людьми, которые принимают решения. Чтобы они приняли это и отпустили.

— То есть вы отпускаете власти вину?

— Да. Мы им помогаем. Этот механизм работает, и он очень полезный. Наш гимн может отпустить вину.

— Вы уже давно пишете на социальные темы. И сейчас многие рэперы политизировались. Можно ли считать высказывания рэп-исполнителей на остросоциальные темы предвестником больших перемен в обществе? Так же как было в восьмидесятые, когда рокеры пели про перемены и те произошли — СССР развалился.

— Думаю, можно проводить такие параллели. Сегодня рэперы научились правильно выражать свою позицию. И вообще сейчас молодое поколение растет более смелое, более уверенное, чем наше. Они знают, чего хотят. И рэп — сильный рычаг для перемен. Будучи уличной культурой, он зародился в непростых условиях и способен создавать серьезные изменения в обществе.

— У вас вообще нет внутренней самоцензуры? Есть вещи, о которых вы боитесь говорить?

— Мы — люди слова во всех смыслах. И за свои слова постоим. Всегда есть литературные формы и художественные образы, которыми мы можем оперировать. Вот из этого мы можем спаять драгоценную фигуру, которую многие могут воспринять не совсем положительно. Все взрослые люди, понимают как могут.

— Взять ваш трек «Выходи гулять». Там же все очевидно, хоть и выражено очень мягко. Вы же не можете не предполагать, что его будут трактовать как призыв к условным митингам.

— Мы надеялись, что этот трек так и будут воспринимать, и закладывали в него большую долю призыва. Но недавно мы выступали на радио, и ведущие — взрослые дядьки, которые старше нас на 10–15 лет — услышали этот трек и такие: «Ммм, а классная песня! Ностальгия по тем временам, по детству, по играм во дворе». Либо он в эфире радио не стал палиться. Либо он действительно не догнал. Хотя мы максимально эзоповым языком старались вложить ту самую идею.

— Но вот случилась же история с комиком Долгополовым, которому за шуточки пришлось уехать из страны.

— Мы обращаем внимание на это, и в плане закона у нас вообще комар носа не подточит.

— То есть вам хочется донести идею, но становиться протестными героями вы не торопитесь?

— У нас достаточно ума для того, чтобы сделать это аккуратно.

Фото: Сергей Логинов, 66.ru

— А на протестных митингах вы бы согласились выступить?

— Да, нам как раз недавно предлагали выступить на концерте в защиту фигурантов «московского дела». Но этот концерт перенесли. Также нас звали выступить на мероприятии, посвященном Хаски. Но мы тогда были в отъезде. Группе такие мероприятия интересны, и на митинге мы в какой-то определенной форме мы могли бы поучаствовать.

— Но вы же уже взрослые дяденьки. Ладно, когда протестуют молодые, которым нечего терять, кроме собственной свободы. А у вас дети, семьи, другой уровень ответственности.

— Мы, конечно, два раза подумаем, прежде чем участвовать в подобном. Но есть пронзительные ноты, которые диктуют свои правила. Мы на многое остро реагируем, что может плохо сказаться на имидже. Но это порыв.

— А у всех участников группы совпадают взгляды на происходящее в стране?

— Слава богу, за двадцать лет мы стали как одно целое. Мы о многом разговариваем и ко многим общим взглядам пришли. Хотя не все на сто процентов разделяют выражаемую точку зрения. Но при этом у нас сплоченный и слаженный коллектив.

— Но вас все равно воспринимают как единое целое и ваши тексты относят ко всем участникам группы. Как быть, если какие-то идеи не по душе?

— «Каста» — это уникальный организм. Мы с юности вместе. Мы четыре разных человека, но наши взгляды совпадают. Мы все этапы взросления вместе проходили, мы добивались результата тоже вместе. Это и есть внутренняя душа нашего коллектива.

— Скоро будут менять Конституцию. Вы пишете новый гимн. Есть ощущение, что начинают двигаться тектонические плиты. Когда, как думаете, появился этот запрос на глобальные перемены?

— Последние три-четыре года очень горячо. Мы неспроста начали писать о таких вещах. Мы видим, что страна в запальном состоянии. Наш предыдущий альбом был на границе этих переживаний. Сейчас мы поняли, что уже достаточно писать развлекательных песен. Происходящие политические вещи позволили раскрыться нашей дружбе. И каждая песня появилась благодаря тому, что мы вчетвером можем искренне разговаривать.

Все будет хорошо. Русские стали более прямыми. Наша матрешечность, многоуровневость, многослойность, двуликость, необъяснимость, многоходовость — отмирают благодаря новому поколению. Поколение растет абсолютно прямым, и это круто. Они способны на большие перемены.