Из Ирака в Екатеринбург привезли маленькую девочку. Ее мама уехала в ИГИЛ и попала в тюрьму
Арабская принцесса
Нюра напоминает арабскую принцессу из диснеевского мультфильма: вьющиеся волосы и огромные черные глаза. Знакомство с новой родиной — Екатеринбургом — девочка начинает на перроне железнодорожного вокзала. Сюда она прибыла спецвагоном поезда из Москвы на руках новой мамы — Марины. Марина приходится тетей Нюриной родной матери, которая осталась в иракской тюрьме для военнопленных.
У выхода из вагона женщину с ребенком встречает уполномоченный по правам детей Свердловской области Игорь Мороков. Уполномоченный волнуется и нервно теребит букет роз. Для него это первая встреча ребенка свердловчанки, уехавшей в ИГИЛ.
 Фото: © 66.RU |
|---|
— Вы у нас самая первая, самая главная, — объясняет Мороков то ли Марине, то ли непонимающе хлопающей на него антрацитовыми глазами девочке. — Было непросто. Уж не мне вам рассказывать. Слава Богу, что сегодня вы здесь, дома!
— Очень надеемся, что когда-нибудь мама [Нюры] тоже окажется дома и гуманность восторжествует, — отвечает за всех Марина.
Нюра познакомилась с двоюродной бабушкой всего несколько дней назад, после прилета в Москву. «А за сутки, проведенные в поезде, мы стали совсем родные», — рассказывает женщина. Девочка не жалует посторонних и не сходит с рук новой мамы.
Игорь Мороков, уполномоченный по правам детей Свердловской области:
— Еще два-три месяца назад мы даже не представляли, что такое может случиться, потому что это (возвращение свердловчан и их детей, уехавших в ИГИЛ, — прим. ред.) связано с очень серьезной нормативно-правовой базой. Я искренне благодарен всем, кто нам помог в решении этой проблемы.
Нюра родилась в иракской тюрьме. В августе ей исполнится два года. До прилета в Россию девочка не покидала тюремных стен. Детей выводили на прогулку дважды в неделю. Из тюремного дворика те, кого называют «львятами халифата», видели только небо, пролетающих птиц и злых собак конвоиров. Поэтому Нюра сжимается и хватается за руки взрослого, когда Марина заходит с ней в свою квартиру. В коридоре их встречают две кошки.
 Фото: © 66.RU |
|---|
— В первый раз Нюра увидела кошку позавчера, когда заехали к родственникам в Москве. Очень испугалась, приняла ее за собаку, — объясняет Марина.
Мама Нюры — назовем ее Светланой — уехала из Екатеринбурга в ИГИЛ еще семь лет назад. За светлым будущим 13-летнюю Светлану увезла семья из семи человек.
Марина, опекун Нюры:
— Конечно, они уезжали туда не воевать, а жить! Поначалу Света помогала матери ухаживать за детьми. А когда исполнилось 16, девушку насильно выдали замуж. В замужестве она занималась только домом. Даже на рынок не ходила — муж не пускал.
Жизнь в халифате
Мужем Светланы стал молодой человек из арабо-таджикской семьи, что жила в Ираке. Об отце Нюры мало что известно. И совсем никакой информации нет о роде его деятельности в рядах «Исламского государства».
После разгрома ИГИЛ Светлана оказалась в тюрьме Телль-Кайфа и уже за решеткой родила девочку. Власти обвинили россиянку в незаконном пересечении границы и приговорили к 15 годам заключения.
Марина:
— Я очень надеюсь, что вывезут в Россию женщин, осужденных в Ираке. Они не так много совершили, чтобы их так жестоко осудить.
Против возвращения жен и детей террористов ИГИЛ выступают российские спецслужбы, которые опасаются распространения новой волны идей радикального ислама. Этой позиции противостоит глава Чечни Рамзан Кадыров, чья администрация разыскивает и вывозит в Россию женщин и детей с территорий, освобожденных от ИГИЛ. Таких возвращенцев в Чечне считают жертвами террористов, и они избегают уголовного преследования. В других регионах России дело обстоит иначе. Здесь жен игиловцев приравнивают к участникам террористических организаций.
 Фото: © 66.RU |
|---|
| Такое фото Нюры прислал Марине российский посол из Ирака |
Возвращение
До сих пор не обнародовали официальные данные спецслужб о количестве уехавших в ИГИЛ россиян. Известно, что на Урале основными регионами террористической миграции стали Тюменская область, ХМАО и Ямал. За ними следуют Челябинская и Свердловская области.
Татьяна Мерзлякова, омбудсмен Свердловской области:
— Будем надеяться, что общими усилиями мы вытащим этих женщин. Но хотелось бы всех предупредить: никакая любовь, не стоит того, чтобы оказаться в тюрьме. Мне кажется, надо эту любовь здесь осуществлять, на родине! Оказавшись в этих тюрьмах, женщины рассказывают об адских условиях пребывания. И ради чего? Я думаю, когда эти женщины возвращаются, их нужно окружить теплом, вниманием и пониманием.
На сегодня нет точных сведений о количестве россиянок и их детей в иракских тюрьмах и лагерях военнопленных. Ряд западных источников говорят о 500 человек. Ситуация осложняется тем, что россияне содержатся и в сирийских тюрьмах.
Игорь Мороков:
— Нюра — не последний ребенок, который, как я надеюсь, получил шанс вернуться на родину. У нас уже есть несколько дел в разработке. Сегодня приходит информация по Сирийской республике. Там в тюрьмах также находятся дети, в том числе и родителей из Свердловской области. Но в Сирии продолжаются военные действия, а это серьезно осложняет ситуацию.
Тем не менее свердловские омбудсмены уже пытаются помочь вернуться на родину двум сиротам, которые потеряли в Сирии родителей-свердловчан.
