Евгений Куйвашев, губернатор Свердловской области:
— Игры ЧМ-2018 в Екатеринбурге завершились. Столица Урала приняла четыре матча, и эти дни войдут в историю города и региона, запомнятся свердловчанам. Лучшие игроки мира, десятки тысяч болельщиков на стадионе, безудержный праздник на улицах города. Мне кажется, теперь уже почти не осталось скептиков, и все согласятся: это было замечательное событие, полезное для города и его жителей. Жаль, что оно закончилось так быстро. Мы все вынесли из этих дней много полезного.
— Поезд со станции «фифа» до станции «обратно в дно» отправляется.
— Жаль, что ЧМ-2018 закончился. Россия должна быть открытой для мира. Нужно больше таких праздников. Политики не смогут испортить отношения между простыми людьми и посеять вражду.
— Две недели город наслаждался праздником. Надо отдать должное полиции и силовикам за бдительность, волонтерам и стюардам, дежурившим на стадионе, в фан-зоне, на улицах, за заботу о болельщиках, нашей мэрии за чудеса гостеприимства, всем екатеринбуржцам за отзывчивость и радушие. Очень жаль, что игр было всего четыре.
— Карнавал закончился, было круто. Возвращаемся к прозе будней.
— В этот раз я увидел любимый город совсем для меня идеальным. Открытый, улыбчивый, гостеприимный, разноцветный, абсолютно свободный и счастливый, в окружении такого количества ярких иностранных гостей, что глазам не верилось. Город гулял, шумел, веселился круглые сутки. Он забивал на унылые чиновничьи площадки и шел в «Американку» обниматься с безумными пьяненькими фанатами под кружку (пластиковый стакан) дешевого пива и старался сделать все, чтобы наши гости чувствовали себя у нас хорошо и безопасно.
— Как же жаль, что этот праздник спорта для города Е сегодня завершится… ЧМ-2018, ты навсегда останешься в наших сердцах.
— Ну что, разбираем стадион, раскапываем проспект Ленина, убираем мусорные контейнеры, перекладываем плитку.
— Мы сделали все, что могли. И эта история совсем не про футбол. Я вообще не люблю футбол. Но это оказалось единственным, что связывает народы и континенты. За две недели мы увидели восемь наций. Мы стояли с ними совсем неприлично близко. И они смотрели нам прямо в глаза, и все вместе пели песни. Сегодня у меня жесткое моральное (подчеркиваю, моральное) похмелье. Мы их приняли как могли. У нас охрененный город и чумовые люди. И теперь об этом знают как минимум в восьми странах мира.